Стараясь не встречаться с Брюсом взглядом, она положила подарки на стул и повернулась к нему:

— У тебя не было никакого права манипулировать мной, — медленно произнесла она.

— Рейчел… — с упреком произнес Брюс, протягивая ей руку.

— Все кончено, Брюс. Видеть тебя больше не могу.

К ее большому удивлению, он улыбнулся.

— Не говори глупости, Рейчел! Теперь ты можешь совершенно спокойно вернуться ко мне, детка. Ясно, что Мэддоку ты больше не нужна.

Волна слепой ненависти захлестнула Рейчел, на языке вертелись тысячи резких, обидных ответов, но она сдержалась и, собрав все свое достоинство, тихо ответила:

— Возможно, дни, что я провела с Дугласом, стоят целой жизни. В любом случае он — единственный мужчина, которого я люблю. — С этими словами она вышла из палаты.

— Ты еще вернешься! — кричал ей вдогонку Брюс. — Вернешься и будешь молить меня о прощении. Черт побери, Рейчел, еще никто не проделывал со мной такие штуки!..

В коридоре Рейчел столкнулась с перепуганной медсестрой. Вызвав лифт, она все еще слышала доносившиеся из палаты возмущенные крики Брюса. Нервы ее были на пределе. Она рассчитывала встретить Дугласа внизу, но в холле никого не было. Оставалась еще надежда встретить его на стоянке, но и она не оправдалась.

Утирая навернувшиеся на глаза слезы, она села за руль и направилась к родителям, в дом, где прошло ее детство.

Постучав в дверь и крикнув свое обычное «Это я!», она услышала в ответ радостный голос матери.

— Входи, детка!

У Кевина была какая-то срочная работа в конструкторском бюро, так что дома были только Патриция и Лори. Они были заняты упаковкой рождественских подарков. Лори все еще выглядела усталой, но уже казалась не такой грустной, как накануне. Патриция, как всегда, пребывала в радостно-оживленном настроении, однако, увидев лицо старшей дочери, всполошилась:

— Боже мой! Да ты же бледнее смерти, — запричитала она, усаживая Рейчел на стул. — Что случилось?

Минутой раньше Рейчел была уверена, что все слезы уже иссякли, но, увидев родные встревоженные лица, снова зарыдала. Слезы лились из глаз, и она даже не пыталась их удержать.

— Что случилось, сестричка? — бросилась к ней Лори, сама готовая вот-вот расплакаться. Она всегда в детстве плакала за компанию с сестрой, даже когда не знала, чем та огорчена.

— Дуглас, — обреченно всхлипнула Рейчел, — он ушел… Он не хочет меня больше видеть.

— Принеси ей стакан воды, — скомандовала Патриция, обнимая Рейчел.

Лори принесла из кухни стакан воды и протянула его Рейчел.

— Ты ему все рассказала, — предположила Патриция.

— Что рассказала? — удивленно спросила Лори, усаживаясь рядом на стул.

Выпив воды и немного успокоившись, Рейчел поведала всю историю от начала до конца: как она влюбилась в Дугласа, как Брюс умудрился все испортить. Закончила она свой рассказ подробным описанием сцены в больнице.

— Ну и болван же твой Дуглас, — разочарованно протянула Лори. — Не понимает таких элементарных вещей!

Рейчел вытерла рукавом свитера глаза, чувствуя себя пятилетней девчонкой, которая только что ободрала до крови коленки. Только сейчас саднило не коленки — сердце.

— Он сердится из-за того, что я сразу ему все не рассказала. — Она остановилась, чтобы высморкаться, и мать с проворством фокусника подала ей целую стопку бумажных носовых платков. — Я пыталась, я очень хотела ему все рассказать, честное слово. Но не смогла, потому что боялась.

— Ох уж эти мужчины, — со вздохом произнесла Лори. — Кому только они нужны?

— Мне, — хором воскликнули Рейчел и Патриция, и тут же все трое рассмеялись.

Лори потрепала Рейчел по плечу.

— Не огорчайся. Он как следует все обдумает и простит тебя.

Рейчел отрицательно мотнула головой, прижимая к воспаленным от слез глазам бумажную салфетку.

— Ты не знаешь Дугласа. Он, наверное, никогда в своей жизни не лгал.

— Возможно, он никогда не лгал, — резко возразила Патриция, — но он, как все мы, допускал какие-то ошибки. Так что успокоится и позвонит, вот увидишь.

Хоть бы мама оказалась права! — подумала Рейчел, чувствуя в глубине души, что это предположение мало похоже на правду.

Когда час спустя Рейчел объявила, что едет домой, Лори вызвалась проводить ее. Она сказала, что поможет сестре приготовить ужин, и вообще они отлично проведут вечер, как когда-то давно, в детстве.

— Я не собираюсь совать голову в духовку, если тебя это беспокоит, — заверила ее Рейчел с мрачной улыбкой, выруливая от домика родителей на главную улицу.

— Конечно, жалко было бы спалить такие великолепные золотые локоны, — сострила Лори.

Рейчел усмехнулась.

— А знаешь, малышка, здорово, что ты приехала.

— Надеюсь остаться здесь насовсем, — погладила ее по руке Лори. — В колледже освободилась вакансия методиста. Через несколько дней у меня там собеседование.

— Ты уверена, что у вас с Сэмом ничего не наладится? — серьезно спросила Рейчел, внимательно вглядываясь в заливаемое потоками дождя лобовое стекло.

— Трудно наладить отношения, если в них вмешался кто-то третий, — с грустью ответила Лори.

Рейчел согласно кивнула. Мысль о том, что Дуглас может встречаться с другой женщиной, была просто невыносима.

Припарковав машину, сестры забежали в ближайший магазин купить креветки и овощи для салата.

— У тебя даже елки нет, — разочарованно протянула Лори, растопив в гостиной камин.

— Я не планировала провести праздники дома, — пожала плечами Рейчел. — Кроме того, когда я встречалась с Дугласом, у меня все мысли улетучивались из головы. Да, впрочем, и в его отсутствие я думала только о нем.

Лори ухмыльнулась и, поднявшись, отряхнула колени так, словно она только что принесла охапку дров из леса.

— У тебя всегда остается возможность пасть ему в ноги и молить о пощаде, — насмешливо заявила она.

Упрямо вскинув подбородок, Рейчел подошла к окну.

— Я уже пыталась объяснить ему все, а он не захотел меня слушать.

Дождь струился по стеклу, и прохожие торопливо сновали по улице. Интересно, сколько из них счастливых, а у скольких разбиты сердца? — подумала Рейчел.

— Если он действительно тебе дорог, не сдавайся, сестричка, — мягко сказала Лори.

— Я и не сдавалась, — вздохнула Рейчел. — Это он сдался.

На этом разговор о Дугласе был закончен, и сестры принялись обсуждать предстоящие праздничные дни.

У Дугласа были свои причины на то, чтобы радоваться дождю. Выехав за город, он остановил машину на обочине, выключил мотор и, откинувшись на спинку сиденья, устало закрыл глаза. На душе было пусто и холодно. Реакцией на бурные события минувшего дня была свинцовая тяжесть во всем теле и апатия. Боль еще возьмет свое, еще скрутит его — он это отлично знал, и с ужасом ждал этого момента.

Потеряв Мэгги, Дуглас дал себе слово больше не привязываться серьезно ни к одной женщине. По своей наивности он полагал, что так сможет избежать страданий, подобных тем, которые он испытал после смерти жены.

Вся беда в том, что встреча с Рейчел оказалась роковой. Он влюбился в нее, даже не отдавая себе в этом отчета.

Говорил ли он, что любит ее? Он не мог вспомнить. Возможно, признайся он в своих чувствах, все пошло бы по-другому. Дуглас мотнул головой, словно отгоняя навязчивые воспоминания. Ничего бы это не изменило, не предотвратило ее обмана.

Тяжелые мысли сменяли одна другую. Наконец усталость взяла верх, и Дуглас задремал. Очнулся он через час.

Дождь стучал по асфальту, воробьи прятались под столиками открытого кафе в небольшом парке. Все было как всегда, мир не перевернулся и все же… все же стал другим.

Он опять один.

Войдя на кухню из гаража, Дуглас услышал звуки музыки. Он снял куртку и, пригладив рукой мокрые волосы, прошел в столовую.

Салли и Одри вытащили свои подарки из-под елки, которую Дуглас с Рейчел выбирали вместе, и распределяли их на две кучки. Приходящая няня, молодая девушка лет шестнадцати, лежала на диване и болтала по телефону.