На шлюпе для встречи такого страшного неприятеля сделали все нужные приготовления. Крик матросов, звон колокола и барабанный бой продолжались беспрерывно, и, кроме того, чрез каждые две минуты стреляли из трех пушек, заряженных ядрами для усиления гула. Все это делается обыкновенно для сотрясения воздуха, отчего смерчи распадаются. Между тем убрали все верхние паруса, потому что подобного рода феномены, часто оканчиваясь ужаснейшими порывами ветра, могут у неосторожного мореходца переломать весь рангоут.
М. Н. Васильев.
Из коллекции Центрального Военно-Морского музея.
Старание наше произвести сотрясение в воздухе увенчалось желанным успехом, и через четверть часа смерч с ужасным шумом рассыпался; черное облака низверглось в океан, и небо осталось по-прежнему ясно и безоблачно».[101]
Несколько часов дует легкий юго-восточный ветер. Все ждут живительного пассата, но утро следующего дня приносит мореходам штиль. Снова палящее солнце, снова нестерпимая жара и тишь. Смола в пазах корабля плавится. Борта приходится завешивать брезентами. В каютах не спрятаться от зноя, лишь под тентом, натянутым между мачтами, люди могут найти «некоторое облегчение». Корабль почти неподвижен. И когда зной спадает, можно ловить удивительно красивых, переливающихся всеми цветами радуги бонит и страшных акул, которые хищно накидываются на куски солонины…
За одиннадцать дней, с 6 по 17 апреля, «Благонамеренный» преодолевает всего лишь около 900 верст. Когда же они придут в Ледовитый океан, если экспедицию от него отделяет более десяти тысяч километров?
И вдруг с фор-салинга раздается крик:
— Впереди земля!
Вахтенные офицеры не верят словам матроса. Они отлично знают карту. Там, где путешественники находятся, не должно быть островов. Вероятно, это мираж, так часто заставляющий мореплавателей гоняться за несуществующими землями. Но нет, то не призрак. По курсу действительно виднеется берег, точнее, «группа коралловых островов, большая часть которых была покрыта лесом, над коими кокосовые пальмы величественно подымали свои увенчанные плодами вершины».
Капитан Васильев приказывает их назвать островами «Благонамеренного».[102] Пироги островитян окружают незнакомый корабль. Три часа моряки наслаждаются их обществом, обменивая на иголки, ножницы и фуражки предметы быта, оружие, плоды. Затем снова в путь, на северо-запад, к берегам Русской Америки. Вахтенный боцман надрывно кричит, что впереди виден каменный риф.
Корабль резко меняет курс и слегка задевает бортом камень. И вдруг он на глазах моряков оживает. Это два огромных кашалота, которые мирно дремали под палящими лучами солнца. Они пустили водяные фонтаны, взмахнули исполинскими хвостами и исчезли в сине-зеленой глубине океана.
Г. С. Шишмарев.
Из коллекции Центрального Военно-Морского музея.
Корабли медленно продвигались к тропикам. Временами их сопровождали стада дельфинов, которые резвились впереди и по бокам корабля. Ветры по-прежнему были слабые и не приносили прохлады.
«Команда, — писал Гильсен, — совершенно ослабела, и малейшее движение около полдня производило нестерпимую боль. В это время можно было подумать, что весь экипаж вымер; всякий старался быть как можно менее в движении и, лежа на одном месте, ожидал с нетерпением заката солнца».[103]
13 мая 1820 года на 33°18′ с. ш. и 161° в. д. корабли расстаются. «Открытие» берет курс на Петропавловск-Камчатский, а «Благонамеренный» — на Уналашку. Командиры судов условились встретиться в заливе Коцебу, который назначен исходным пунктом предстоящих исследований в Северном Ледовитом океане.
Первым к месту встречи пришел на своем бриге Г. С. Шишмарев. Было начало июля. Вокруг виднелись полосы льдов. Ветер и течения гнали их в Берингов пролив, и «Благонамеренному» пришлось спуститься на юг. Несколько дней путешественники плавали вблизи Гвоздевых островов, бухты Шишмарева и Восточного мыса. Затем они снова возвратились в зунд Коцебу, где познакомились с обитателями северных берегов Русской Америки и осмотрели ископаемый лед, открытый экспедицией Коцебу.
«Наружная сторона льдяной скалы поднимается отвесно на 20 и более футов, — писал Гильсен, — и когда солнечные лучи отражаются от этой стены, как от полированной поверхности, нужно отворачивать глаза, так ослепителен блеск».[104]
16 июля на горизонте обозначились белые паруса. То приближался бриг «Открытие» под командой М. Н. Васильева. А через день в залив вошло еще одно судно — американский бриг «Педлер». Капитан его, Джон Мик, приехал к русским морякам и привез в подарок несколько ананасов. Он рассказал о том, что в прошлом году по местам открытий Коцебу плавал американец Грей и нашел, что они весьма плохо исследованы экспедицией на «Рюрике». В доказательство своих слов он показал рукописную карту Грея. Моряки решили проверить ее и без особого труда установили, что она была не чем иным, как грубой копией карты Коцебу. По словам участника плавания А. П. Лазарева, сделана она была на кальке и «видно было, что господа американцы не успели перенесть ее на хорошую бумагу. На ней сделаны были некоторые маловажные перемены в рассуждении мысов и гор, вместо же пролива в губе Доброй Надежды назначено озеро».[105]
Русские моряки понимали, что цель американцев не открытия, а торговля. Они были уверены «в ложности показания озера на месте пролива» и, проведя исследования, еще раз уверились, что «американцы выдумали ложь».[106]
18 июля экспедиция покинула зунд Коцебу. Наступали страдные дни в жизни путешественников. Ведь самые ответственные и самые важные исследования им предстояли в Студеном море у северного побережья Русской Америки. Если позволят льды, они должны будут употребить «всемерное старание к разрешению великого вопроса касательно берегов и прохода в сей части нашего полушария».[107]
Начальнику экспедиции М. Н. Васильеву разрешалось действовать по своему усмотрению, сообразуясь с обстановкой и обстоятельствами. На тот случай, если льды не пропустят экспедицию на север, северо-восток или северо-запад, необходимо было предпринять исследование полярных берегов Русской Америки либо на байдаре, либо на боте, который в разобранном виде находился на бриге «Открытие», либо сухим путем… Особые надежды возлагались на помощь эскимосов.
Начальник экспедиции должен был стараться завоевать «доверие и дружество жителей» исследуемых стран и при их деятельном участии «производить с достовернейшим успехом поиски как морем вдоль берегов, так и во внутренности земли, а особливо реками, которые приводят к важным открытиям».[108]
Предполагалось, что исследования на Севере будут вестись в продолжение двух навигаций. В том случае, если суда не останутся на зимовку в арктических пределах, путешественники должны будут заняться изучением Тихого океана между Алеутскими островами и экватором. Затем, с наступлением лета, экспедиция снова возвратится в Берингов пролив и «возобновит свои действия и покушения с новым усердием, стараясь сколько возможно определить положение берегов, найти проход и проникнуть каким бы то ни было средством в Северное море сей части Америки».[109]
