Один из моих фельдшеров, четырнадцатилетний Абдурахман, был самым старательным учеником. Он окончил неполную среднюю школу и уже целый год работал в госпитале. Абдурахман — потомственный медик: его отец — тоже фельдшер. Другой фельдшер из моего отделения. Мухаммед, пришел в госпиталь два года назад. Это был сын бедного крестьянина. Вначале работал санитаром в отделении. Мухаммед страстно интересовался медициной. С раннего утра и до позднего вечера он находился в отделении. С огромным интересом слушал лекции, расспрашивал обо всем во время обходов и, что называется, глаз не спускал при всех сложных вливаниях или пункциях, которые нам приходилось делать. Способный парнишка настолько быстро и хорошо все усваивал, что очень скоро я смог доверять ему не только подкожные инъекции, но и внутривенные вливания. И у него ни разу не было случая осложнений Это был прирожденный медик.

Медицина привлекает многих юношей-йеменцев. Моим младшим товарищем и помощником был Хашим. Выходец из богатой, влиятельной семьи, он после окончания школы поступил в техническое училище. По окончании его Хашим сразу же получил высокооплачиваемую работу на радиостанции. Однако юноша решил стать медиком и, несмотря на все протесты семьи, бросил работу и пришел в госпиталь. Здесь ему пришлось начать все заново, зарабатывать гроши, исполняя неквалифицированную работу. Но трудности не испугали его и не остановили. Он упорно работал, слушал лекции и иногда неделями ни днем, ни ночью не выходил из отделения.

Целеустремленность и трудолюбие вскоре принесли плоды. Уже через полтора гола Хашим стал старшим фельдшером отделения и вместе со мной выезжал по ответственным заданиям министерства здравоохранения.

Телефонов здесь нет. Нередко в глухую полночь раздавался стук в дверь: это Хашим приходил за мной, звал к больному, если меры, которые он принимал, были недостаточны и состояние больного ухудшалось. Но я всегда был спокоен за больного, которого наблюдал Хашим.

Наряду с преподаванием на курсах при госпитале нам приходилось иногда писать популярные статьи для йеменского радио и печати. Мы старались излагать материал в самой доходчивой форме. Что такое сыпной тиф? Что такое малярия, амебная дизентерия? Это была своего рода санитарно-профилактическая работа среди населения.

Вместе с моим коллегой А. В. Миронычевым мы провели некоторые наблюдения над действием наркотического растения кат на организм человека, а потом, уже в Москве, я продолжил исследования.

В начале жевания ката появляются неприятные ощущения: головокружение, учащенное сердцебиение, слабость, иногда — боли в подложечной области. Постепенно эти неприятные ощущения сменяются, как говорят йеменцы, «чувством блаженства», «ясностью мышления». Ощущается прилив бодрости, энергии, улучшается настроение. В более редких случаях (в зависимости от сорта ката) возникает психическое возбуждение с выраженной агрессивностью. Иногда после приема ката наблюдается угнетение психики, сонливость, переходящая в глубокий сон.

Однако необходимо отметить, что у лиц, долгие годы употреблявших кат, наблюдается ухудшение памяти и работоспособности. Полученные данные говорят и о том, что у большинства исследуемых кат вызывает повышение артериального давления.

Нас интересовало, что же вызывает наркотическое действие при жевании листьев ката, какое вещество содержится в нем. Из весьма немногочисленной литературы удалось выяснить, что в кате есть вещество, подобное кокаину. Но эти сведения нуждались в проверке. Нам удалось привезти в Москву некоторое количество листьев и провести эксперимент. Гипотеза подтвердилась. Родственное кокаину вещество было действительно обнаружено.

Отдых у нас был нечастым. Мы работали, даже когдая вся страна отдыхала. Йеменские праздники в основном религиозные. Самый большой из них — «ид аль-фитр», наступающий после священного месяца рамадан, когда мусульмане соблюдают пост.

В праздники город наводнен толпами гуляющих в пестрых одеждах. Повсюду слышится ружейная стрельба. Вечерами на плоских крышах, на каменных заборах, просто на улицах и площадях яркая иллюминация из смоляных факелов.

Мы присутствовали на торжественном параде войск, устроенном после рамадана.

Йеменские солдаты, одетые в живописные национальные костюмы, и всадники на верблюдах выглядели весьма экзотично. После них по центральной площади города прошли танки. Парад принимал наследный принц эль-Бадр. Принц был высок ростом, несколько грузноват для своих лет. Эль-Бадра окружали плотным кольцом воины личной охраны, одетые в голубые одежды.

После парада был прием, на который пригласили советских врачей. Низкие столы образовывали длинный ряд. На серебряных блюдах лежали целиком зажаренные барашки, горы фруктов и восточных сластей, и половину которых я не смог бы назвать. Аромат тропических фруктов смешался с запахом чудесного аравийского кофе, приготовленного с пряностями.

На приеме читалось много молитв. Перед гостями с длинными и цветистыми речами выступали не только государственные деятели, но даже дети вельмож. Эти дети с кинжалами и в чалмах, одетые так же роскошно, как и взрослые, закончив речь, преисполненные достоинства, направлялись к своим почетным местам, небрежным кивком отвечая на низкие поклоны свиты.

После приема принц эль-Бадр уехал в сопровождении бронетранспортеров. Впереди на верблюдах — трубачи. Их трубы издавали протяжный звук, чем-то напоминавший крик петуха. Позади — два или три джипа, до отказа набитые солдатами личной охраны с карабинами. Они образовывали нестройную пирамиду, ощетинившуюся ружьями.

По окончании рамадана один из фельдшеров, Абдул Керим, пригласил нас к себе на свадьбу. Абдул Кериму было 22 года, его невесте — 16 лет. Свадьба в Йемене состоит из нескольких церемоний. Сначала все направляются в мечеть. Затем все собираются в доме жениха. В большой комнате, на мужской половине, на коврах вдоль стен, располагаются родственники и друзья. Женщины собираются на своей половине. На почетном месте восседает в парадной белоснежной чалме жених. На поясе у него висит кинжал в серебряных ножнах. Он молчит. Гости тоже не очень-то отличаются разговорчивостью. Они жуют кат, курят кальян или танцуют под аккомпанемент бубна на маленьком свободном кусочке пола. Два комических актера, вроде наших скоморохов, время от времени разыгрывают смешные сценки.

Так продолжалось около двух часов. Затем все вышли на темную улицу, и под громкие звуки бубна и дудок друзья и родственники снова ввели жениха в дом его отца, теперь уже женатым человеком. При этом пели довольно мелодичные и торжественные песни. Дворик перед домом освещали бенгальские огни и лунный свет. Когда мы вернулись с улицы, слуги стали обносить гостей кофе и сластями.

Невесту мы не видели. По йеменским обычаям, ни один мужчина не должен лицезреть ее перед свадьбой, даже сам жених. Невеста находилась на женской половине, на которой происходило почти то же самое, что и на мужской.

Во время праздников в Йемене обычно раздавались подарки и вручались правительственные награды. У йеменцев не было орденов и медалей. Высшей наградой служил королевский подарок — золотые часы с портретом короля, драгоценный кинжал или породистый конь. Например, советский хирург Э. Ванцян получил за работу в Йемене прекрасного коня. Затем по значимости идут золотая монета, большая или малая, мешочек с риалами или мешок кофе…

Говоря о наградах, нельзя умолчать и о наказаниях, которые были в этой стране весьма своеобразны. Я уже упоминал, как просто и часто за самые пустяковые проступки человека заковывали в кандалы на разные сроки. Если за это время закованный провинялся еще раз, то ему надевали вторые кандалы. За более серьезные проступки, например мелкое воровство, преступника били палками на площади, а то привязывали к хвосту осла и проводили по всем улицам города на позор и осмеяние. Но и в этом случае он не избегал битья — если не палками, то камнями. Крупным ворам отрубали кисти рук.