Квинну брызнули в лицо водой, и он не удержался и чихнул.

Он подумал о том, сколько сейчас может быть времени. Он боялся, что ценное для него время быстро иссякнет.

Если появится шериф и Квинна задержат, Маршалл Иване без труда узнает его, даже несмотря на изменившийся цвет волос. Он был очень рад, что велел Кэму не подниматься утром сразу на борт. Все трое — Кэм, Мередит и Лиза, — будут в безопасности. Кэм позаботится.

Квинн поморгал, демонстрируя замешательство. Он должен найти путь к своему спасению! Он опять вспомнил Ньюгейт и остров Норфолк в Австралии. Он не знал, сможет ли пережить еще одно тюремное заключение. В этот раз хотя бы никто не пострадает. В этой мысли была некоторая радость.

— Он очнулся, — сказал один из братьев, и Квинна взяли за рубашку на груди и рывком усадили. Из его груди вырвался стон, на этот раз не совсем нарочитый, так как он ощутил резкую боль в спине.

Квинн пытался сосредоточиться и подумать. Без Лизы у них не будет доказательств, кроме свидетельства Маршалла Иванса, что он воспользовался чужим именем, и кроме того факта, что Лиза исчезла одновременно с ним. Он мог бы сочинить какую-нибудь историю, которая вполне удовлетворила бы суд, если не в антиаболиционистском Кентукки, то хотя бы в Иллинойсе, где мнения по поводу рабства разделились.

Если бы только ему удалось как-нибудь сделать так, чтобы Кэрролы его развязали.

Глаза Квинна привыкли к темноте. Кэрролы позаботились, чтобы в комнате было темно. Они не хотели, чтобы поднялась тревога и друзья Квинна прибежали ему на выручку. Квинн опять подумал о том, сколько времени осталось до рассвета.

Внезапно из темноты кулак врезался в его лицо, и боль отдалась в согнутой спине. Он застонал.

— Еще раз, — ласково сказал Джон, — где девочка? Больше нам ничего не надо. Мы, пожалуй, могли бы даже заключить сделку. Если вы перевозите беглых за деньги, можете продолжать, а мы будем забирать их у вас и делить вознаграждение. — Квинн представил, как глаза Джона мечтательно зажмурились. — Ведь вы поэтому занимаетесь этим делом? Из-за денег? Если так, то мы успеем сделать состояние, пока кто-нибудь спохватится.

Квинн позволил своей голове бессильно упасть. — Я уже говорил, что ничего про девушку не знаю.

Джон печально покачал головой. — Ну почему я тебе не верю?

Квинн выдавил смешок. — Вы думаете, у этих оборванцев, беглых рабов, есть хоть цент? Думаете, я задаром буду рисковать своей шеей? Думаете, я буду рисковать ею даже за деньги?

— Да, это загадка, — ответил Джон Кэррол. — Я и сам пытаюсь понять, в чем же дело. Я слышал, что вы не участвуете в дуэлях. Даже в гонках пароходов не участвуете. Так почему же не сказать нам все, пока мы опять не взялись за нож.

Квинн увидел блеск стали и подался назад, насколько это позволяла крепкая хватка Джона Кэррола. Он не мог удержаться от этого движения; он ощущал запах собственной крови и чувствовал, как из порезов текут струйки крови. Он ощущал боль в десятке точек тела, но боль от порезов была менее сильной, чем от удара плетью.

Он отключился от настоящего и опять вспомнил эту экзекуцию, вспомнил, как боль пробирается сквозь кожу и напрягшиеся мускулы. Он видел, как третий день подряд Терренс получал свои сто ударов, раны на его спине были воспалены. В тот день Терренс умер. Когда его тащили в карцер — идти он уже не мог, — он повернулся к Квинну и прошептал слова, которые помогли им выжить в эти семь лет: “Не давай чертовым ублюдкам взять над тобой верх”. Сейчас эти слова легко вспомнились, вспомнился и образ Терренса О’Коннела с его улыбкой “идите-вы-все-к-черту”, хотя в тот день от него остался только бесплотный дух. Но улыбка была с ним до конца. Умирая, он вызывающе улыбался охранникам. Воистину, Терренс был железным человеком. И ему, Квинну, надо стать таким же.

Квинн вымученно улыбнулся.

— Проклятье, я же говорю, что ничего не знаю. Если этот чертов раб в чем-то замешан, я первый буду рад, когда его повесят. Он от меня получит за то, что подстроил мне такое.

— Тогда где он?

— Он должен быть на грузовой палубе, там он обычно ночует.

— Его там нет. Его вообще нет на пароходе.

— Тогда я заплачу вам, чтобы вы его разыскали.

— Его, а не девушку, — пробормотал Джон. — Очень интересное предложение.

— Похоже на взятку, — подал голос Тэд, который до этого помалкивал.

— Это она и есть, верно? — сказал Джон, забавляясь, как кошка с мышью.

— Да нет же, черт возьми, — ответил Квинн, — я хочу, чтобы его вернули.

— Может, нам удастся вернуть их обоих — его и девчонку, — с надеждой сказал Тэд.

— А может, он держит нас за дураков, — ответил Джон. — Как и несколько месяцев назад.

Устало опуская голову, Квинн молча выругал себя. Тогда он был обманут первым впечатлением, когда пригласил Кэрролов сначала отобедать с ним, а потом обыграл их за карточным столом вчистую. Тогда ему хотелось преподать им урок, натянуть носы. Сегодня он расплачивался за эту ошибку.

Он начал поднимать голову, когда заметил, как за спинами Кэрролов слегка приоткрылась дверь. В отчаянии он сжал связанные за спиной руки в кулаки. Кэм. Это, должно быть, Кэм. Чтобы войти к нему в каюту, Кэрролы должны были сломать замок. У них это чертовски хорошо получилось, раз они даже не разбудили его, но запереть сломанный замок было уже нельзя.

А Кэм был единственным человеком, который входил к нему в каюту, предварительно не окликнув его. Раз Кэм даже не постучал, ясно, — он догадался о том, что что-то не так. По похолодевшей спине Квинна потекла струйка пота. Черт возьми Кэма. Почему он не стал делать то, что ему было велено? Квинн сжался от дурных предчувствий. Все же ему следует сделать хоть немного, чтобы помочь Кэму.

Квинн внезапно зарычал и отшатнулся к стене. А когда один из Кэрролов попытался схватить его за рубашку, Квинн ударил его ногой в грудь, толкнув на брата. Затем появился Кэм и ударил кулаками второго в грудь и в лицо, отчего тот рухнул на пол. Первый Кэррол уже оправился и тянул руку к ножу, который упал от толчка Квинна на пол.

Кэм наступил на запястье Тэда Кэррола и безжалостно надавил. Квинн услышал, как хрустнули кости и Кэррол вскрикнул, а затем Кэм ударил Кэррола по зубам, и тот потерял сознание. Голова его мотнулась, и Кэм показал в улыбке белые зубы, нагнулся за ножом и быстро перерезал веревки на руках Квинна.

Внезапное освобождение как-то резко ослабило Квинна, и он стиснул зубы, борясь с навалившейся болью. Руки его затекли, запястья были в крови, и, встав, он не сразу ощутил свое тело. Он взглянул на Кэрролов и понял, что у него совсем немного времени, прежде чем половина Кентукки и Иллинойса бросится разыскивать его.

Он посмотрел на Кэма.

— Я думал, что просил тебя остаться с Мередит и Лизой. Кэм пожал плечами.

— У меня было чувство, что вы попали в беду.

— А Мередит?

— Я просил ее ждать до середины утра в домике. Если я к тому времени не вернусь, они пойдут к Софи, а дальше — по станциям Подпольной дороги.

Шагнув, Квинн поморщился и схватил Кэма за руку. Хотя Кэм, возможно, и спас Квинна от тюрьмы, Квинн не мог успокоить гнева, кипевшего в нем. Он не понимал причин гнева, потому что их долгая дружба с Кэмом на равных вовсе не обязывала его подчиняться командам Квинна. И все же после внезапного появления Кэма по коже Квинна побежали мурашки дурного предчувствия, а память опять вернулась к Терренсу и звукам ударов плети по его спине. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от образов, с которыми не мог справиться.

— Пошли отсюда, — грубо сказал он.

Квинн бросил последний взгляд на лежащих Кэрролов и, подойдя к двери, бесшумно открыл ее.

— Они сказали, что послали за шерифом, — сказал Квинн, — думаю, что он может появиться в любую минуту.

— Связать их?

— У нас нет времени.

Кэм кивнул и последовал за Квинном, который со всех ног побежал на главную грузовую палубу. Подходя к трапу они услышали топот копыт и увидели, что к “Лаки Леди” приближаются пятеро. Квинн и Кэм спрятались за тюками и стали пробираться на корму.