Квинн вернулся к братьям Кэррол. Он не мог не заметить взгляда, украдкой бросаемого охотниками за рабами. Они явно кого-то или что-то искали. Возможно, размышлял он, они ищут возможности компенсировать те деньги, которые проиграли ему на пароходе. Наверное, было неразумно тянуть их за хвост в эту сторону, однако он был не в силах устоять против искушения, особенно потому, что предназначил выигранные деньги на нужды Подпольной дороги.
Он знал, что Леви Коффин, признанный лидер Дороги и член Общества друзей, этого не одобрит, но все же игра от этого становилась более интересной.
Иногда даже слишком интересной, упрекнул он себя. Ему не следует подвергать опасности других ради своих прихотей.
Он продолжал наблюдать и тогда, когда отпустили сходни. Рабочие подняли мешки с сахаром и красителем, которые надо было отправить на Северо-Запад. Когда он кивнул головой еще раз, рабочие быстро пробежали по сходням, не давая никому подняться на пароход. Квинн улыбнулся, увидев расстроенные взгляды судебных исполнителей.
Наконец, эти двое локтями проложили себе путь наверх, сыпля проклятиями направо и налево, и добрались до Квинна. Они были хорошо с ним знакомы и даже несколько раз вместе выпивали в салуне.
— По сообщениям, беженцев целый поток, — сказал один из них резко, разозленный задержкой. — У нас есть приказ обыскивать все пароходы.
— Конечно, — легко согласился Квинн. — Я сразу могу сказать, что у меня вы ничего не найдете. Все знают, как я отношусь к беглым рабам.
— Да, сэр капитан, — ответил второй, — но мы проверяем все пароходы, катера и баржи, идущие вверх по реке. У нас столько работы, а все из-за проклятых аболиционистов, которые мутят воду.
Квинн пожал плечами:
— Давайте. Они будут последними дураками, если попробуют удрать по реке, но, так и быть, проверяйте.
— Мы также должны проверить бумаги вашего экипажа, — сказал второй уже более покладистым тоном. Большинство капитанов не были так сговорчивы, как капитан Девро. И он знал, что они с напарником могут ожидать стаканчик-другой чертовски хорошего бренди после того, как все будет кончено. Капитан Девро был джентльменом. Он не был так привередлив, как другие.
— Вы найдете их в полном порядке, — сказал Квинн с обезоруживающей улыбкой.
Но гармония была нарушена появлением братьев Кэррол. Видно было, что они хорошо знакомы двум судебным исполнителям, которые, и это было столь же очевидно, их не любили. Это были отношения, которые Квинн часто наблюдал и которыми часто пользовался. Служители закона, ничуть не стыдясь исполнять свой долг по поимке рабов или тех, кто им помогает, презирали тех, кто делал то же самое исключительно за вознаграждение.
Их глаза, уже без раздражения смотревшие на Квинна, теперь враждебно смотрели на Кэрролов.
Совершенно игнорируя такой холодный прием, Тэд Кэррол обратился к исполнителям:
— Ходят кое-какие слухи об этом пароходе. Мы хотим обыскать его и проверить несколько упаковочных корзин и ящиков.
Один из исполнителей посмотрел на них ледяным взглядом.
— Проиграли немного денег, нет?
Его вопрос был обращен больше к Квинну, чем к Кэрролам и Квинн просто легкомысленно пожал плечами, а Кэрролы покраснели от злости. Вся их сердечная благодарность, которую они проявляли в первый вечер на “Лаки Леди”, улетучилась, потерялась в последующих ночах карточных проигрышей.
Судебные исполнители посмотрели на Квинна.
— Начинайте, — сказал он и крикнул, чтобы принесли инструменты. Когда их принесли, он взял их и изучающе посмотрел на Кэрролов. Беглецов всегда разгружали последними, они оставались в своем убежище, пока Квинн не убеждался, что разгрузка совершенно безопасна.
Кэрролы оглядели несколько ящиков и указали на три из них в разных местах. Квинн вручил им инструменты.
— Вы хотите взглянуть, вам и работу делать. И потом проверьте, крепко ли вы прибили крышки.
Он беспечно облокотился о перила, а Кэрролы с видом крайнего неудовольствия начали открывать ящики и заглядывать в них. Они куда-то пошли, но один из исполнителей остановил их:
— Вы же слышали, что сказал капитан. Прибейте крышки на место.
— Мы еще хотим осмотреть и нижнюю палубу, — сказал Тэд Кэррол, его лицо выражало полную безысходность, а его брат тем временем начал заколачивать ящики.
— Конечно, — сказал Квинн, — я хочу, чтобы вы были полностью удовлетворены. А пока вы восстанавливаете нанесенный мне ущерб, я покажу этим джентльменам документы, — он сделал ударение на слове “джентльмены” и мимоходом вспомнил, как несколько дней назад Мередит Си-тон исключила его из этой компании. Какого черта он продолжает о ней думать?
Квинн повел гостей в рубку, которую они занимали вдвоем с Джамисоном, вытащил бумаги и предложил исполнителям по бокалу бренди. Они без колебания согласились, и, пока они медленно просматривали бумаги, каждый из них выпил по два бокала. Как и на большинстве речных пароходов, все рабочие и матросы были свободными людьми, исключая большого черного раба капитана. Исполнители никак не могли понять, почему капитан держит при себе этого человека, он выглядел очень опасным да и вел себя вызывающе. Когда Квинна об этом спросили, он просто рассмеялся и ответил, что это его личная прихоть и вызов, попытка сломать этого человека. Больше вопросов не было. Такие вещи были, казалось, вполне в духе этого деятельного игрока.
Кроме этого, добавил Квинн, Кэма легко можно было узнать по его росту и хромоте. Если он осмелится убежать, поймать его будет очень легко.
Когда Квинн понял, что у Кэма было достаточно времени, чтобы загрузить пустые ящики, он предложил присоединиться к братьям Кэррол и спуститься вниз. Братья, потные и разъяренные, как раз заканчивали забивать последний ящик. Настроение Кэрролов не улучшилось, когда исполнители вызывающе на них посмотрели. Стал ли бы виновный человек предлагать обыск, а тем более сам бы его возглавлять? Лица Кэрролов стали еще мрачнее. Квинн показывал дорогу к грузовому трюму. Когда он встретил на трапе Кэма, его дружеское настроение исчезло… Он сузил глаза и плотно сжал губы.
— Ты, ленивый ублюдок, — сказал он со злостью. — Ты должен быть на палубе, на разгрузке.
В глазах черного человека появилась ненависть.
— Да, масса. Моя пришла посмотреть, чего еще вытаскивать.
— Это другие сделают, — сказал Квинн грубо. — Ты должен таскать тяжелые ящики, черт тебя возьми. Ты опять отлыниваешь, еще раз увижу, прикажу тебя выпороть.
Кэм опустил глаза не раньше, чем остальные увидели в них вспышку гнева.
— Да, — сказал он и пошел вверх по трапу.
Один из исполнителей посмотрел на Квинна. — Он когда-нибудь попытается убить вас. Вы бы лучше от него избавились.
Квинн пожал плечами:
— Он знает, что с ним будет, — он чиркнул спичкой и зажег лампу, висевшую на крючке, вбитом в стену. Повернувшись к Кэрролам, он развел руки в стороны. — Смотрите где хотите. Не забудьте, что вы должны все загрузить на место.
Кэрролы в поисках поддержки посмотрели на служителей закона. Один из служебных исполнителей ухмыльнулся:
— Я удовлетворен.
Тэд повернулся к брату.
— Черт, я не собираюсь провести здесь весь день, проверяя и упаковывая эти проклятые ящики. И так видно, что здесь чисто.
Джон не был так уверен. Его взгляд медленно передвигался по трюму, измеряя стены и подсчитывая количество и размеры груза. Глаза его излучали подозрение, и Квинн внезапно почувствовал, что с этими двумя он еще не закончил. Словно Джон унюхал что-то, что пока не мог опознать, и не сдастся, пока не опознает. Но вот Квинн увидел, как взгляд охотника за рабами стал более спокойным. Он кивнул.
Квинн пригласил их в кают-компанию выпить, но братья посмотрели на грязную, пропитанную потом одежду друг друга и холодно отказались. Искра, промелькнувшая в глазах Джона, подсказала Квинну, что он понял, какую издевку содержало это приглашение.
Кэрролы кивнули судебным исполнителям и удалились. Квинн повернулся к исполнителям.
