– Может, и к лучшему. Не буду постоянной мишенью. Стану чувствовать себя спокойнее, – размечталась красавица.

Подруги улыбнулись. Неожиданно дочери барона вспомнилось:

– Помните, тот боец назвал нас сёстрами?

– Да.

– Как он точно выразил то, что мы чувствуем!

– Очень точно, – согласилась охотница.

– Хорошо, что он не назвал нас братьями, – шутливо проворчала Коринн.

– Ничего, немного поскитаемся…

– Повоюем…

– И станем братьями, – весело подвела итог Архелия.

Юные воительницы продолжали путь, удаляясь от дома Хозяина, чуть не ставшего для них ловушкой. Исам занемог и не чувствовал нависшей над ним опасности. Развязка приближалась вместе с Хозяином, мчащимся с остатками отряда домой. Вернувшись, он застал своего воспитанника в жутком состоянии. Командира трясло в лихорадке, но у измождённого раба хватило сил поведать о бегстве Архелии и её спутниц. Хозяин был в ярости. Добыча ускользнула прямо из рук. Три вздорные девицы скрылись именно тогда, когда до завершения плана оставалось совсем немного. Вождю не довелось сделать «заманчивое» предложение дочери барона. Хитроумный политик не верил своим ушам. Очередная задумка рухнула в одночасье по вине его «малыша». Исам покорно ждал приговора. «Покровитель» вышел, отложив разговор. Он решил дать своему любимцу прийти в себя, видя бедственное положение последнего, а пока распорядился выслать несколько групп воинов с целью разузнать, куда направились беглянки, чтобы воспрепятствовать им. Гонцы как горох рассыпались в разных направлениях, но прошёл тягостный день ожидания, а вестей всё не было.

Хозяин нетерпеливо мерил шагами свои покои, когда услышал или, скорее, почувствовал приближение Исама. Военачальник-раб появился в дверях. Он нетвёрдо стоял на ногах и выглядел измождённым, лицо его осунулось, а взгляд был виноватым. Взведённый до предела дневным напряжением господин взорвался мгновенно:

– Ты? Ты посмел явиться ко мне?!

– Прости меня.

– Ты ел с моих рук, я воспитал тебя как сына, даровал тебе власть, которая не снилась другим.

– Я верно служил и душой, и мечом. Я не смел разочаровывать тебя, покровитель.

– И наконец предал меня!

– Я по-прежнему твой раб, но там мой ребёнок… Это сильнее меня!

– И ты не вернёшь Архелию, если я прикажу? – Хозяин безжалостно прощупывал душу своего «сына».

Исам молчал.

– Я спросил тебя, отвечай!

– Нет, – выдавил из себя ответ преданный раб.

– Зачем ты отдал Бабочку? Ты же знаешь, такая лошадь вынесет из любой погони!

– Архи не бросит подруг, – Исам попытался реабилитироваться.

– Не выкручивайся!

– Не смею.

– Теперь молчи!

Хозяин раздражённо расхаживал по комнате, тускло освещаемой немногочисленными свечами. Он остановился напротив своего воспитанника и с болью в голосе произнёс:

– Другого я бы велел жестоко казнить, разорвал бы на части, бросил бы на съедение волкам, но тебя мне жаль.

– Я искуплю свою вину.

– Нет тебе больше доверия! Я освобожу тебя от твоих обязанностей.

– Ты даёшь мне свободу? – это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Свободу умереть изгоем! Ты уйдёшь ни с чем, людям будет запрещено помогать тебе! Ведь ты не помог мне.

– Пощадите! – колени Исама подогнулись, он упал в ноги господина.

– Ты не исполнил моих приказаний. Я потерял возможность усилить свою власть и приобрести новые земли легко и без войны. Я напрасно учил тебя всему, что умею сам. Моя мечта разрушена, – Хозяин театрально закатил глаза.

– Не гони, лучше убей!

– О, ты хочешь легко отделаться, – господин произнёс фразу шипящим голосом и нагнулся над сломленным рабом.

– Тогда последний вопрос, раз всё равно пропадать. Почему ты выбрал меня в исполнители своего плана? Сам ты бы справился вернее!

– Если бы боги разрешили мне иметь наследников, то не ты, а мой сын командовал дружиной. Расплата мне за бурную молодость… Увы, теперь не всё в моей власти… Напрасно ты проявил любопытство! Теперь знаешь мою тайну. Ты спросил для того, чтобы умереть? Я никому из живущих не позволяю знать своих слабостей.

Хозяин с наигранным сожалением вытащил меч. Размахнувшись, он резко нанёс удар, но интуитивно Исам отстранился, закрывшись рукой. Поверженный раб с кошачьей ловкостью избежал разящего металла. Сталь снесла правую кисть. Боль была нестерпимой, разжалованный военачальник, скорчившись, лежал на полу, ожидая, что Хозяин добьёт провинившегося воспитанника. Однако пыл разъярённого господина внезапно угас, как будто пролившаяся кровь загасила его. На крик прибежали охранники, но, увидев своего командира в агонии на полу, они остановились в нерешительности.

– Уберите тут, – презрительно махнул рукой Хозяин в сторону раненого.

Один из стражей догадался о произошедшей размолвке и с поклоном тихо поинтересовался:

– Что прикажете? Перевязать или… чтобы не мучился?

– Ладно, – Хозяин исподлобья бросил взгляд на бывшего «сына». – Пусть живёт, если сможет! Вырвите грязному щенку язык, и чтобы духа его здесь не было! Нет ему больше места на моей земле!

Рассвирепев при последних словах, господин схватил за грудки первого подвернувшегося под руку воина, у которого душа ушла в пятки от испепеляющего взгляда Хозяина. Потом вождь опомнился, отшвырнул несчастного прочь и быстрым шагом вышел вон.

– Зря мы здесь поехали, – кутаясь в плащ, чтобы спастись от зябкого ветра, недовольно проговорила охотница. – Лес недобрый.

– Перестань! Зато здесь самый короткий путь в долину. Доберёмся быстрее и отдохнём. Сколько можно кругами ездить! – Архелия была настроена решительно.

– Короткий путь может привести на тот свет.

– Я согласна с Хельгой. Надо было объехать, – теперь зароптала и Коринн.

– Хватит! Мы не раз уже лицом к лицу встречались с опасностью. Пока целы.

– Хвала богам! Но тогда враг нападал в открытую, а теперь не знаешь, в какую сторону смотреть. У меня на затылке глаз нет.

Красавица в подтверждение своих слов вытащила кинжал, чтобы он хоть немного согрел ей сердце и прогнал страх.

– Совсем вы зачахли, взбодритесь!

– Устали, – пыталась оправдаться Хельга. – Сколько дней уж в пути.

– И когда цель близка, мы сдуру попёрлись в этот лес! – Коринн разозлилась.

– Здесь правят чужие боги, я чувствую, – добавила прирождённая охотница.

– Возвращаться поздно – полпути пройдено. Вперёд! – страх потихоньку начал вползать и в душу дочери барона.

Слишком хорошо знала Архи, каких бед может натворить общая паника, и старалась успокоить подруг. Несмотря на то, что она старательно отгоняла непрошеного гостя, страх постепенно сковывал и её волю. Хруст веток под копытами казался слишком пронзительным в окружающей их зловещей тишине. Могучие деревья своими кронами упирались в небо, и чудилось, что несущиеся в высоте облака цепляются за их верхушки и рваными клочьями продолжают путь.

Странницы настороженно вслушивались в непривычные звуки. Увы, самым громким был стук их собственных сердец, готовых выпрыгнуть из груди. Внезапно, не успев увернуться от промелькнувшего камня, Хельга оказалась повержена прямо под ноги лошадей. Девушка сразу потеряла сознание, и приводить её в чувство подругам уже было некогда. Из-за кустов плотным кольцом их обступили безобразные рожи нелюдей.

Лесные жители, промышляющие разбоем и грабежом, давно утратили человеческий облик. Во все времена природа родит не желающих мирно трудиться и жить людей. Кто-то находит своё призвание в войне, а кто-то реализует низменные амбиции через унижение других. Особенно приятно подобным тварям издеваться над теми, в кого боги щедро вдохнули душу. Ведь тот, кто не может ответить подлостью на подлость, всегда будет в проигрыше. Отсутствие ума разбойники компенсировали отсутствием совести. Месть мирным путникам вполне устраивала обиженных матерью-природой моральных калек. За несправедливость богов, обделивших при творении своих детей чистыми душами, теперь расплачивались невинные странники.