У М. А. температура упала. Едем к Оле встречать Новый год.
1938
1 января.
У Оли: Кторовы (он пел, аккомпанируя себе на гитаре), Елина, Белокуров, Виленкин, мой Женюша.
Сегодня вечером были у Вильямсов. Был и Коля Эрдман. Просили М. А. принести роман — почитать. М. А. читал «Дело было в Грибоедове».
7 января.
Все дни М. А. проболел. Вчера у нас был доктор Брандер с женой.
Стреляли из Сережкиного ружья, надевали маски, развеселились чего-то.
8 января.
Сегодня — постановление Комитета о ликвидации театра Мейерхольда.
Вчера засиделись с Ермолинским в разговорах до пяти часов утра. Безобразие.
9 января.
Вчера были Калужские и Мелики. Разговоры о «Минине». Мелик сыграл первую картину.
12 января.
Шумяцкого сняли — из кино.
13 января.
Ходили во Всероскомдрам. Как всегда, отвратительное впечатление.
14 января.
М. А. с Ермолинским ходили на лыжах.
16 января.
Вчера наконец появился Асафьев. Пришел. Длинный разговор. Он — человек дерганный. Трудный. Но умен, остер и зол.
Сыграл сцену из «Минина» — Кострому.
Играет настолько хорошо, что даже и музыка понравилась.
17 января.
Вчера днем — ССП, надо было внести взносы.
Потом — Литфонд — получали бумажку на дополнительную площадь. Словом — всякая житейская чепуха.
Потом были в Агентстве литературном у Уманского — из Польши запрашивают «Мольера» для постановки.
Ясно, что разрешения на это не дадут. Как М. А. сказал — даже по спине Уманского видно, что не дадут.
Получили там же извещение о поступлении денег по «Мертвым душам».
Вечером М. А. был в Большом. Разговор с Меликом, Самосудом и Асафьевым о «Минине», о том, какие переделки делать и как.
После этого Мелик, Минна и М. А. — в шашлычную и позвонили ко мне. Я захватила Дмитриева, который сидел у нас, и поехала туда же.
Когда возвращались домой, по Брюсовскому, видим — идет Мейерхольд с Райх. Дмитриев отделился, побежал к ним.
Что же теперь будет с Мейерхольдом?
18 января.
Вчера М. А. с Мордвиновым и Вильямсом смотрели в мастерской ГАБТ макеты «Сусанина».
А вечером мы — у Вильямсов. Там же Николай Эрдман. Петя подарил М. А. картину — пейзаж.
19 января.
Вчера гробовая новость о Керженцеве. На сессии, в речи Жданова, Керженцев назван коммивояжером. Закончилась карьера. А сколько вреда, путаницы он внес.
Вечером — братья Эрдманы, Вильямсы, Шебалин.
М. А. читал из театрального романа куски.
Николай остался ночевать.
Сегодня днем М. А. работает с Соловьевым.
Сейчас будем все обедать — Седой, Коля, мы.
Звонок Уманского — речи быть не может об отправке «Мольера» в Польшу! Стало быть — ни дома, ни за границей!..
А как ответить польскому театру?!
20 января.
Сегодня — назначение нового председателя Комитета — Назарова. Абсолютно неизвестная фигура.
Днем опять с Седым работа у М. А. Работа не нравится М. А., он злится, нервничает. Положение безвыходное.
Из-за моего нездоровья отменили приход Меликов и Ермолинских. Ночью, часов в двенадцать, забрел Дмитриев. Рассказывал, что был у Мейерхольда. У того на горизонте появился Алексей Толстой — с разговором о постановке «Декабристов» Шапорина в Ленинграде. Дмитриев думает, что Мейерхольду дадут ставить оперы.
21 января.
М. А-чу приходится наново сочинять либретто для Седого.
Апрель 1935 г. Фото Н. Ушаковой
23 января.
О Назарове говорят, что он был сотрудником «Правды» по отделу искусства или заведующим этим отделом.
Вторично звонил некий Годинский (или Годицкий), написавший пьесу о 1812 годе. Тут же предложил М. А-чу участвовать в редакции этой пьесы, сотрудничество. М. А. отказался. Но утешил его, пообещав сказать о ней свое мнение, когда Годинский привезет ее в перепечатанном виде, чтобы можно было ее прочесть.
25 января.
Вчера вечером М. А. отправился для всяких дел в Большой. Там шло «Лебединое озеро» с Улановой.
Совещание у Самосуда (Мордвинов, Седой и М. А.) все о той же опере.
Потом — собрание по поводу Ленинского дня.
Домой приехал с Вильямсами. За ужином Петя уверял, что публика изнывала от любопытства — кто такой? — глядя на М. А., сидевшего одиноко в бывшей царской ложе. Его посадила туда Серафима Яковлевна, так как театр был переполнен и ложа Б тоже набита до отказа.
Говорят, что Шумяцкий арестован — вместе с женой.
27 января.
Вчера был Николай Эрдман.
28 января.
Вчера были на блинах у Оли. Сахновские, Белокуров, Мелик, Виленкин.
Вкусно, отлично сервировано.
Рассказывали, будто помощник Керженцева Равичев (или Рабичев) застрелился.
29 января.
Вчера у М. А. был Годинский со своей пьесой.
Сегодня звонила днем Вера Дулова, приглашала нас первого на обед. Просила, чтобы М. А. привез и прочитал «Ивана Васильевича». Он отказался. Говорила, что на обеде будут Шостакович и Яковлевы.
Идем вечером слушать Пятую симфонию Шостаковича, которая сделала столько шума.
30 января.
Что было вчера в консерватории! У входа толчея. У вешалок — хвосты. По лестнице с трудом, сквозь толпу пробирался бледный Шостакович. В азарте его даже не узнавали. Бесчисленные знакомые. В первом отделении Гайдн, «Аделаида» Бетховена — пела Держинская.
Под конец — Шостакович. После его симфонии публика аплодировала стоя, вызывали автора. Он выходил — взволнованный, смертельно бледный.
Не хотелось домой, решили поехать компанией в «Метрополь» — мы, Вильямсы, Ермолинские и Борис Эрдман.
Сели в дальнем зале — все было заполнено. Подошел к нашему столу дядя Бориса Эрдмана — очаровательный веселый доктор. Подарил нам — дамам — куклы.
Пошли в бар, вернулись домой бог знает когда.
Сегодня днем М. А. работает с Годинским над его пьесой о 1812 г. Пьеса слабая. Как ее поправишь.
31 января.
М. А. составляет письмо И. В. Сталину о смягчении участи Николая Эрдмана.
Вечером заходил Борис Эрдман.
2 февраля.
На обед вчера не пошли к Дуловой — М. А. не был в настроении.
Днем была в филиале МХАТа на просмотре фильма «Катарина» с Франческой Гааль.
Вечером поехали к Вильямсам. Туда пришли еще Марков и Станицын, который говорил только о Париже. М. А. говорит, что мхатчики теперь навеки ушиблены Парижем. Но довольно скучно слушать все одни и те же дешевые рассказы.
М. А. правит письмо об Эрдмане.
Кроме того, написал письмо Асафьеву с дополнениями к «Минину».
5 февраля.
Сегодня отвезла и сдала в ЦК партии письмо М. А. на имя Сталина.
6 февраля.
Утром звонок Дмитриева, просится придти немедленно. Пришел подавленный. Оказывается, жену его, Елизавету Исаевну, арестовали. Советовался, как хлопотать.
7 февраля.
Говорил Ермолинский, что Ставский больше не будет секретарем Союза писателей.
8 февраля.
