22 февраля.
Хорошо провели день. Дюброу отвез нас в машине на американскую дачу. Ходили на лыжах, спускались с гор.
Сегодня юбилей Немировичского театра. Оленька-бедняга переживает: Вл. Ив. не дали ордена (гробовым голосом сказала).
Советовала послать ему цветы. Ну, это уж ни к чему. Послала от имени М. А. телеграмму.
24 февраля.
Дневной спектакль «Мольера». Мы с М. А. поехали к концу спектакля.
В мхатовской газете «Горьковец» отрицательные отзывы о «Мольере» Афиногенова, Всеволода Иванова, Олеши и Грибкова, который пишет, что пьеса «лишняя на советской сцене».
Спектакль имеет оглушительный успех. Сегодня бесчисленное количество занавесов.
Болдуман сказал, что его снимают с роли из-за параллельных «Врагов».
Лучший исполнитель в спектакле!
27 февраля.
Ужасное настроение — реакция после «Мольера».
Занималась делами, писала деловые письма. Оказывается, что «Maison moderne» — это перевод «Зойкиной квартиры». Очень много раз и из-за границы и из Союза запрашивали: что это за новая пьеса Булгакова — «Новый дом»? Мы все не понимали.
Фишер прислал для подписи бюллетень. М. А. отказался подписать — неизвестно, какая труппа играет, как переведено?
Много звонков — просят билеты на «Мольера».
Актер Волошин позвонил и попросил две тысячи взаймы. Теперь пойдут такие просьбы. А у нас долгу семнадцать тысяч и ни копейки на текущем счету — жили на авансы.
В Японии — кровавые события, заговорщики-фашисты убили нескольких министров.
Умер Павлов.
2 марта.
Сенсация театральной Москвы — гибель театра Ивана Берсенева. Правительственное постановление о ликвидации его театра написано в очень суровых тонах.
Театр назван «посредственным». Сказано, что он неправильно носил название «Второго МХАТа».
Очевидно, Берсенев сделал какую-то крупную ошибку. Кто-то рассказывал М. А., что на последнем их спектакле публика бросала цветы на сцену, некоторые плакали, плакал и сам Берсенев.
В «Правде» одна статья за другой, один за другим летят вверх тормашками. Попало даже Голованову, попало даже Леве Книпперу. В статье о МХАТе-II плохими пьесами названы «Земля и небо» (пьеса бр. Тур), пьеса Микитенко и даже «Чудак» Афиногенова!
А сегодня хлопнули Сергея Шервинского. И поделом. Он написал мерзейшую книжку и притом подхалимскую.
Вчера с М. А. были у вахтанговцев на пьесе «Трус». Дурно, и тоже подхалимство.
К М. А. подошел Л. Славин и выразил свое восхищение «Мольером». Редкий случай с писателями.
Сегодня оттепель, весенний день.
4 марта.
Позвонил Яков Л. и сказал, что Мелик упал, повредил ногу.
Вечером у Егорова в кабинете выясняли денежные дела. МХАТ требует возвращения трех тысяч за «Бег» на том основании, что он запрещен. «Покажите запрещение», — говорю.
Потом — к концу спектакля — попали на «Мольера». Театр полон. В правительственной ложе, в полутьме, видели Литовского, который что-то писал.
Занавес давали много раз. М. А. выходил кланяться.
Сегодня в газете объявлен конкурс на учебник по истории СССР. М. А. сказал, что он хочет писать учебник — надо приготовить материалы, учебники, атласы.
5 марта.
Оказывается, Мелик сломал ногу около Художественного театра. М. А. в шутку сказал: «Так ему и надо. Свидание у вас было назначено там?»
Послали ему телеграмму, получили ответ.
М. А. начал работу над учебником.
6 марта.
Вечером с Яковом Л. навещали Мелика. Он очень обрадовался, угощал апельсинами, сластями.
Когда возвращались — пешком — у Художественного театра видели, как прошли Берсенев и Гиацинтова. Он крикнул нам «здравствуйте!» — мне очень хотелось остановиться, подойти, сказать что-нибудь сочувственное, но М. А. и Яков меня удержали, сказали, что это только хуже растравлять их рану.
Сегодня должно было быть свидание у М. А. с Аркадьевым, но почему-то было отменено.
9 марта.
В «Правде» статья «Внешний блеск и фальшивое содержание», без подписи.
Когда прочитали, М. А. сказал: «Конец «Мольеру», конец «Ивану Васильевичу»».
Днем пошли во МХАТ — «Мольера» сняли, завтра не пойдет.
Другие лица.
Вечером звонок Феди: «Надо Мише оправдываться письмом». — В чем? М. А. не будет такого письма писать.
Потом пришли Оля, Калужский и — поздно — Горчаков. То же самое — письмо.
И то же — по телефону — Марков.
Все дружно одно и то же — оправдываться.
Не будет М. А. оправдываться. Не в чем ему оправдываться.
10 марта.
В «Литературной газете» статья Алперса. Ляганье.
Теперь выясняется, что уже с первых чисел марта поползли слухи, что «Мольера» снимут.
Явно снимают и «Ивана Васильевича».
11 марта.
Горчаков звал на сегодняшнюю репетицию «Ивана Васильевича». Зачем себя мучить?
Театр мечется, боится ставить. Спектакль был уже объявлен на афише, и, кажется, даже билеты продавались.
В «Советском искусстве» сегодня «Мольер» назван убогой и лживой пьесой.
Как жить? Как дальше работать М. А.?
12 марта.
Письмо от Вересаева, очень доброе.
Вечером с Яковом Л. навещали Мелика.
14 марта.
В 4 часа 30 мин. были опять званы к Буллиту. Решили не идти, не хочется выслушивать сочувствий, расспросов.
Вечером в Большом на «Наталке-Полтавке». Киевские гастроли оперные.
Сидели в директорской ложе у самой авансцены, ложа была битком набита. Перед началом второго действия в правительственной ложе — напротив — появились Сталин, Молотов и Орджоникидзе.
После окончания — на сцене собрались все исполнители и устроили овацию Сталину, в которой принял участие затем и весь театр. Сталин махал приветственно рукой актерам, аплодировал.
15 марта.
Звонок. М. А. вызывает Керженцев.
— Можете ли, М. А., сейчас приехать?
— Сейчас? Я хотел сейчас пообедать.
Перенесли на завтра на 10.30 утра. Зачем?
16 марта.
В новом здании в Охотном ряду, по пропускам, поднялись вверх. После некоторого ожидания М. А. пригласили в кабинет. Говорили они там часа полтора.
Керженцев критиковал «Мольера» и «Пушкина». Тут М. А. понял, что и «Пушкина» снимут с репетиций.
М. А. показал Керженцеву фотограмму отзыва (очень лестного) Горького о «Мольере». Но вообще не спорил о качестве пьесы, ни на что не жаловался, ни о чем не просил.
Тогда Керженцев задал вопрос о будущих планах. М. А. сказал о пьесе о Сталине и о работе над учебником.
Бессмысленная встреча.
18 марта.
В «Советском искусстве» от 17 марта скверная по тону заметка о «Пушкине».
М. А. позвонил Вересаеву, предлагал послать письмо в редакцию о том, что пьеса подписана одним Булгаковым, чтобы избавить Вересаева от нападок, но Вик. Вик. сказал, что это не нужно.
19 марта.
На сегодня были званы на вечер к французскому послу, но не поехали — все по той же причине — не хочется расспросов.
28 марта.
