Гарри своей могучей рукой - на запястье браслет белого металла с группой крови на случай ядерной войны, выше старая татуировка, что-то среднее между мешком с картошкой и трупом, в общем любимая девушка в исполнении пятнадцатилетнего оболтуса, не умеющего рисовать...Еще выше толстый локоть, ну а перед самым рукавом трички - эмблема ВДВ, но не доколотая, помешали гады! - рукой, можно добавить - левой, налил из пятилитровой пластиковой канистры рубиновой жидкости в стакан и подвинул его Майклу. Все остальные с улыбкой добрых родственников смотрели на него. На Майкла...
И Майкл поднял стакан на уровень глаз, рубин блеснул в лучах заходящего солнца, почему заходящего? ведь только что было утро... Блеснул тускло и ярко вспыхнули по всей Крымской улице фонари синим светом-цветом и оглядев собравшихся, Майкл обратил внимание - у всех были смертельно уставшие лица. ИЛИ их такими выставлял подлый синий парижский свет...Свет парижских фонарей . .Парижских уличных фонарей...
Майкл поднес стакан? бокал? кружку? к губам и отхлебнул. Это было низкосортное вино, услада парижских клошаров, ни разу в жизни не пробовавших советской "бормотухи", ну и хорошо, иначе бы у парижской" скорой помощи" прибавилось бы работы...
Отхлебнув и поставив стакан на замусоренную нужными предметами в быту сквота поверхность стола, он обратил внимание - вновь сияло солнце за проемом поднятой стены, яркое летнее солнце...А как же фонари?
-Сколько я здесь сижу?
-День...
-Да часа два, а че?..
-Вечность...
Гарри выплеснул остатки из стакана себе в пасть, сглотнул и утерев губы рукой, обратился к Майклу;
-Слушай, мы здесь без тебя пообсуждали и пришли к решению - на кой ляд нам эти дроги, наркота херова, давай лучше выпаси, когда и куда бабки отплывают, срубим по легкому и...
-И жизнь расцветет новыми красками, - захихикал Алекс-другой и затряс от удовольствия своим хвостом-метелкой, хайра то жидковаты у будущего покорителя международных подиумов, не хвост, а так, одно название только... БикЮджин с трудом отодрал правую руку от своей больной башки и вцепился в стакан, Сегодня на нем была какая-то зажеванная зеленая рубашка, явно выкинутая на помойку ветераном первой мировой. Он прохрипел что-то непонятное и быстро глотнув вина, вцепился вновь в голову...
Между Майклом и Джином был стол длиной в сто метров. А посередине болтались огромные семейные трусы... Оглядевшись по сторонам, он понял, откуда это так несет помоями, оказывается, пока он рассуждал над чепухой и разглядывал Джина, Алекс-воришка начал закусывать каким-то местным сыром, страшной вонючей гадостью...Воняло хуже чем сгнившими носками. С трудом подавив позыв, Майкл скользнул взглядом по сообщникам, сидящим за столом. А кто же они, как не сообщники, ведь нельзя же их назвать революционерами или борцами за справедливость, хотя кто знает, если они отнимут прайса у этой банды, может быть это и в какой-то мере вклад в борьбу за социальную справедливость?...Кто знает...
Алекс который учится на кутюрье, весь в черном, по моде местной андерграундной молодежи, символ пессимизма и конца радужных идей шестидесятых, хихикал, раскачиваясь на задних ножках стула, балансируя на грани падения в бездну нищеты, держал в одной руке стакан, а другой слегка размахивал в воздухе, видимо разгоняя свои мысли...Может быть упадет и обольется этим паршивым вином?.. Гарри вытирал руки об когда-то бывшую белой, тричку и громко не обращаясь собственно ни к кому, рассказывал в очередной, тысячный раз байку из набора слов - Кандагар, "духи", снег, "Калаш"... Дядя Коля тупо уставился в стол, видя там черти что, совершенно невидимое другими... Алекс-воришка мечтал страстно мечтал, ну просто нет слов, как мечтал об стуле с полосатой обивкой, рассказывая со слюнями на губах об этом самом стуле Джину тот же в свою очередь только мычал, все так же сжимая свою голову руками, как будто боялся, что она возьмет и убежит... Петька, бравый офицер давно распущенной в другую организацию КГБ, лежал головой в луже вина и дрыгал ногами, пытаясь выкрикнуть что-то про свой вечный страх, но у него ничего не получалось, только розового цвета пузыри вздувались и с шумом лопались на губах, обдавая всех сидящих за стол винными брызгами... Майкл стоял около ворот, одной рукой держась за чуть приоткрытую створку ворот, готовясь покинуть этот балаган, другой устало потирал лицо. Внезапно ярко освещенный проем цеха бывшей мастерской погас, как будто провалился в пустоту, в черноту, в черную дыру и...
. . .
-Почему свечи?
-Электричество отключили...
-....................................?
-Получили предписание покинуть данную обитель и юдоль слез не позже...
-А...а куда же вы денетесь?.. Куда же вы все денетесь?.. длинный стол, дальний конец теряется во мраке веков, стол чуть освещен одной единственной свечой в виде и формы Боровицкой башни московского Кремля, в темноте не видны, а скорей угадываются по звукам - бульканью, жеванию, всхлипам, репликам (смотри пьесу) сидящие за столом.
Не эмигрант Алекс-другой; супермен Гарри; тезка Алекса, специалист по супермаркетам; дядя Коля не Нобелевский лауреат; Петька-пьяница из КГБ несуществующего; временный безработный в глухой завязке Джин...Где-то в дебрях Парижа витают два ангела, Володя и Маркета, то ли ушли отсюда уже, то ли не приходили еще, так как не смогли найти дорогу, то ли просто не были приглашены на эту тайную вечерю...
Должного числа не дотянули, нет и Учителя, не видать и явного Иуды. ..А что же здесь делаю а? Кто я здесь? В какой ипостаси? Учитель?.. Дет, не мне их учить, да и не хотят они учится... Иуда?.. Но не спешу я в полицию, так как считаю Павлика Морозова негодяем и...И вообще - не мое это дело, если и хотят они, да кто они, кто?! Ты же тоже здесь, и тоже с ними, и тоже за одним столом, преломляешь хлеб, да не так уж и много его, хлеба-то, закуски, на столе-то, но все же, преломляешь и чащу пригубляешь..
-Ну, пока еще не нажрались до поросячьего визга, давайте обсудим дела наши... греховные, есть Такая мыслишка, мысля, в общем я тут покумекал и пришел к выводу... А хера нам "кристалл", когда можно вынюхать бабки и хлопнуть того, кто за бабками прискочит...
Что за чертовщина, неужели меня опять впирает?.. Ведь на эту же тему уже говорено было сегодня, что же он повторяется?..
Колеблется пламя, корежит воск, тает башня, так и кажется - горит не свеча, а сам Кремль... Заворожено смотрит на свечу ДЯ Коля, вспоминая такое же маленькое пламя то ли блокадной коптилки, то ли спиртовки в каком-то кабинете с блестящей мебелью... Так же заворожено смотрит на свечу Джин, вспоминая не самые красивые свои годы, но все же счастливые самые, как на таком же пламени свечи, в чайной ложке отжигалось то, что потом фильтровалось сквозь вату и вливалось в вены... Не может отвести глаз от пламени и Алекс-воришка, гроза парижских супермаркетов, но нет в его голове воспоминаний, просто атавизмом вызваны какие-то темные ассоциации...и его тезка, будущий законодатель мод не сводит глаз с пламени, трещит воск, горит Боровицкая башня, купол уже сгорел, плавятся верхние окна и улыбается своей всегдашней улыбочкой все знающего и все видевшего фавна не фавна, в общем какой-то лесной нежити-нечисти... И о чем думает - не поймешь... То ли дело бравый Гарри, в темноте сгорбившийся и распустивший в тихаря от других небольшой, но все же живот, уныло подпер щеку ладонью, совсем по деревенски-бабьи, вспоминает босоногое детство и костерок в ночи, когда после дойки коров вместе с другими босыми малолетними колхозниками допасывал кормилицу большой семьи, как они там, в Сибири... И даже Петька, Петька-пьяница с польским фальшивым паспортом и такой же фальшивой душой пьяно уставился на пламя свечи, а та трещит, пламя колеблется, вот уже и верхние окна догорают в пожаре, и видится ему, средь пьяного, вот уж без малого год не просыхающего и не просыпающегося сознанья, пламя зажигалки старшего лейтенанта Карцева...
