Близость цели придала мне сил. Неожиданно послышался звук приближающегося автомобиля. Мимо меня, не спеша, проехала серая «Волга», модель «ГАЗ 31–01». Сквозь тонированные стекла я не мог видеть, кто сидел внутри, но по скорости, с которой перемещался автомобиль, догадался: меня внимательно рассматривали. Проехав еще немного вперед, «Волга» остановилась. Дверца водителя открылась, и из машины высунулась коротко стриженая рыжая голова.

– Приезжий?! – глухо крикнул водитель.

– Ну, допустим, – ответил я. – А вам что?

Я заметил, как в глазах рыжего водителя мелькнуло недоумение. Лицо его перекосилось. Вдруг он нашелся и проговорил с интонацией робота, как заученное правило:

– Я не охранник, но, как член общества блюстителей порядка, обязан проверить ваше регистрационное свидетельство. Вы незаконно вторглись на территорию корпорации.

Корпорация… Как неожиданно для этих мест. И каков тон!

Я почувствовал, как вспыхнули щеки. На миг захотелось устроиться на этот завод, сделать молниеносную карьеру и во что бы то ни стало занять такое место, откуда бы я мог, как следует проучить этого наглеца. А что? Как нечего делать – с моим-то IQ в 115 балов и двумя высшими образованиями.

Я подавил в себе всплеск тщеславия.

– Простите, я не думал… – начал я.

– Думать и не надо, – уныло проговорил собеседник, следя за моими действиями. – Вход по пропускам. Без пропуска могут проходить только начальники и водители служебных машин. Ваши документы.

Я засомневался: человек это или компьютерная программа?

– Послушайте мне нужно позвонить в страховую компанию. Моя машина в трех километрах от города лежит колесами вверх.

– Ваши документы, – повторил он.

– Вы сказали: вход? Но я не вижу здесь никакого входа. Это, во-первых, – я говорил спокойно. – А во-вторых, если у вас имеются ко мне какие-то претензии, будьте добры, предъявите собственные документы.

В ответ водитель скорчил уродливую гримасу, он просто задохнулся от злости.

– Сейчас… позвоню, куда следует!.. – угрожающе закричал он.

Я понял, что продолжать разговор бессмысленно, и пошагал к административному корпусу.

Рыжий бросился в машину так резво, как будто объявили тревогу. Тут же, схватив рацию, он выскочил обратно и начал вопить: «Диспетчер!.. Диспетчер!..»

Надпись на входе была снята. На ее месте красовались поржавевшие крепления.

Я поднялся по ступеням, отшлифованным тысячами подошв. Сразу возле входа наткнулся на небольшой столик, на котором стояла баночка с супом и торчащей из нее ложкой. Рядом в пакете лежала половинка хлеба, нарезанная толстыми неровными ломтями. Воровато оглянувшись, я вытащил один.

Обойдя препятствие, я не прельстился темным коридором, а свернул направо на лестницу. Интуиция не подвела. Поднявшись на второй этаж, я прочитал на стене: «Отдел кадров». Ниже, под табличкой, висел клочок бумаги: «Сегодня приема нет».

Я провел ладонью по горячему влажному лбу и только сейчас обратил внимание, что футболка у меня украшена побуревшими пятнами крови. Неудобно как-то в таком виде посещать администрацию. Я огляделся и обнаружил то, что искал: туалет.

В зеркале отразился помятый измученный тип с распухшим носом и слегка заплывшими глазами – не хило меня долбануло подушкой безопасности. Я умылся, попил неприятной на вкус воды из-под крана, застирал футболку. Не могу сказать, что после этого стал выглядеть иначе, но почувствовал себя лучше. Особенно после того, как умял хлеб. Надо было взять два куска.

Я застегнул джинсовую куртку на все пуговицы и толкнул тяжелую железную дверь отдела кадров. Она со стоном подалась внутрь. Открывшаяся взгляду пустота удивила меня. Это был огромный холл с низким потолком и слабым освещением. В стенах ни одного окна. Мрачновато. Впечатление усиливал ряд металлических дверей – серьезное учреждение.

Тюрьму напоминает. Неужели вся эта угрюмая галерея – всего лишь заводской отдел кадров? Кто там, за этими дверьми?

Я шагнул вперед. И тут же – словно потолок обрушился мне на плечи – такая тяжесть навалилась.

Внезапно повеяло холодом.

Я стою внутри гигантского склепа.

Серые каменные стены сочатся потеками.

Запах разлагающейся плоти разносится сквозняками.

Слышится унылый монотонный звук низкой частоты – слившийся воедино стон тысяч мертвецов, чья смерть наступила в адских муках.

Сумрачный свет угасает; пространство искривляется в сгущающейся тьме; пути к отступлению перекрыты. Реальность суживается, стискивает меня и начинает поглощать…

Я закричал, и в это время одна из дверей вдруг распахнулась. Из освещенного помещения выпорхнула девушка.

Это вернуло меня обратно. Сердце в груди бешено колотилось, а в горле пересохло, будто и не пил только что.

Я потер лоб рукой. Впервые со мной случилось такое наваждение. Это мрачные стены подействовали. До чего же тут уныло.

Стуча каблучками, девушка – эфемерное создание, настолько худенькая – направилась к одной из дверей напротив. В руках она держала открытый скоросшиватель с документами. Заметив меня, девушка остановилась, и на ее лице появилось странное выражение. Я еще не мог отойти от пережитого наваждения, но обратил внимание на то, как девушка болезненно бледна, точно белилами помазана. Только вокруг глаз темные круги.

Сам я тоже не в лучшем виде, да что там – в гораздо худшем. Но что в моем облике могло вызвать такое изумление, я не понимал. Хорошенькая в своем удивлении, приправленном легким испугом, девушка буквально остолбенела.

Я решил ее опередить.

– Здравствуйте. Мне нужен начальник отдела кадров.

Почему я это сказал? Бог весть, для чего такие сложности. Может, интуитивно почувствовал, что девушка вообще ничего не решает, и обращаться к ней бесполезно. Вот и произнес привычную для нее фразу, чтобы не хлопнулась в обморок – судя по виду, она была на грани этого. Хотя, что такого в просьбе позвонить. Я бы даже заплатил. Или, как водится, вручил жертвенный шоколад, если бы только мне подсказали, где его купить. Я расстегнул барсетку, вынул паспорт и обратил внимание, что всей наличности у меня триста рублей. Смутное подозрение, что кредитки здесь не в ходу, тут же пустило корни в моем сознании.

Девушка по-прежнему выглядела потрясенной.

Неужели все в этом проклятом Полиуретане такие заторможенные?

– А они не принимают… А кто вас привел? – в ее голосе слышался ужас.

«Теперь ясно – это военный завод, – промелькнула мысль. – Почему я раньше не догадался?»

– Никто меня сюда не приводил, – ответил я, стараясь быть приветливым. – Я сам пришел.

– Что вы здесь ищете? – тихо спросила она.

– Работу, – пошутил я. – Для чего же еще приходят к начальнику отдела кадров? – И я подбоченился. Ну, форменный мачо с разбитой мордой.

– Кто вам сказал, что для вас найдется работа? – Она говорила очень быстро, видимо, боясь, что ее застукают за этим разговором.

– Если есть завод, а при нем – отдел кадров, значит, должна быть какая-то работа. Я так понимаю. А что у вас за предприятие? Я хотел спросить, что здесь выпускают?

– Уходите! – строго сказала девушка.

– Кто там?! – раздалось из полуоткрытой двери.

Девушка съежилась.

– С кем ты разговариваешь, Эмма? – послышался тот же голос.

– Это посторонний! – собравшись, выговорила девушка. – Вызвать охрану, господин начальник?

За дверью зашелестело, как будто со стола убирали журналы. Затем раздался голос:

– Пускай зайдет.

Кабинет оказался просторным и светлым. На стенах, оклеенных белыми обоями, висели картины в темных рамках. За столом сидел маленький человечек и пил чай с бубликами.

– Здравствуйте, – сказал я, остановившись посреди кабинета и с вожделением поглядывая на допотопный телефонный аппарат.

– Здравствуйте, – равнодушно прошелестел начальник.