Эти два дня я надолго запомню. Мне было так шикарно себя чувствовать с ним. Я не могу сказать (сейчас), что я в него влюблена, ни о каком серьезном чувстве и с его, и с моей стороны говорить не приходится. Увлечение, страсть – да. Я боюсь этого, я не уверена в себе. И, да,…наверное, страх. Это ведь Овен. Он горит, лишь, когда нужно добиваться, преодолевать препятствия, когда цель достигнута, он становится равнодушен к предмету недавнего поклонения. Я очень не хочу становиться банальной однодневкой в цепи его бесконечных любовных увлечений. Я не хочу этого. Где ответ? Постоянное сопротивление? Но долго на этом не протянешь? Я боюсь, что начинаю привыкать к нему. Я быстро привыкаю к людям. Черт, я подумала, что он очень профессионально, даже классически дурит мне голову, «обрабатывает», доводит до кондиции. Может быть, мои слова чересчур циничны, и вообще, может быть, я вообще не права. Но любое прикосновение его рук, его губ доставляют мне такое блаженство, я просто улетаю, но боюсь откровенно показать ему это. Всегда чуть-чуть иронии. Вдруг он уже жалеет, что связался со мной? Я не могу отделаться от мысли, что мои отношения с ним настолько случайны, зыбки, поверхностны, что достаточно малейшего ветерка душевной, эмоциональной или какой-то другой неустроенности – и все порвется, развеется, как паутинка осеннего дня. Good-bye! Я ему звоню. Облом. Он был очень сух. В Питер, кажется, не едет. Ура! Я сейчас еду на вокзал и попробую купить ticket.
Если мы разбежимся сейчас, я не буду испытывать каких-то значительных неудобств, я не расстроюсь. Я ему очень благодарна за два великолепных дня вместе. Чао, darling!
30.03. Сегодня еду в Питер. Неопределенность отношений с Б. действует мне на нервы. Мы два раза говорили по телефону, и оба раза он был довольно сух и скучен. Но как меня это раздражает, как меня это унижает. Я в принципе понимаю, что для него я – очередное увлечение и интересую его, пока он меня не добился. Потом ему уже все равно, будет остывать.
Иногда, мне кажется, бывают такие моменты, что все это есть, но до его глубины, если она у него есть, все это не доходит. Конечно, я не могу всего его подчинить себе, стать для него всем, но меня все больше угнетает ощущение своей второсортности, я где-то на задворках его жизни, мне так кажется иногда. С другой стороны, он меня удивляет подчас, когда смотрит, говорит что-то, целует, так нежно, так искренне. Я не могу понять его. Где настоящее? Что поверхностно? Или банальная, разработанная до мелочей схема поведения Дон Жуана? Я очень не хочу так плохо думать о нем. Но я разучилась доверять людям, особенно мужикам. Да, кому же еще. Я, как любая, наверное, хотела бы и глубины, и страсти, и уважения. Но для него я пока – очередная непокоренная, пожалуй, и не вершина, а что-то более мелкое. Я боюсь признаться, что влюбляюсь в него. Я не хочу, но все-таки влюбляюсь. Я не знаю, что лучше: если он придет меня провожать или нет. Если не придет, с одной стороны, некоторое облегчение, освобождение от ответственности что ли? Но, безусловно, настроение свалится с пятого этажа и будет жалобно скулить в своей отверженности.
Я все-таки очень быстро привязываюсь к людям. Это, наверное, плохо. Потом больно терять самых лучших. Он меня привлекает своей незаурядностью, своей судьбой. 6 лет – разница для мужчины и женщины самая классическая. Он актер, у него такой шикарный круг общения. Богема, высшая аристократическая тусовка. Он сам – крутой, стильный, «не наш». Примерно такие причины заставляют меня бояться потерять его и тем самым потерять возможность хоть чуть-чуть прикасаться к этому миру, к которому тянусь всем сердцем. Конечно, я думаю не настолько примитивно. Но, если вытащить на поверхность свои чувства, действительно, окажется мне льстит его богемность. Я не настолько все же меркантильна. Если бы он мне и внешне, и как человек не нравился, я бы, конечно, не смогла быть с ним. Тут я в себе не сомневаюсь. Я знаю издержки и определенную гнилость любой богемы, но это, в лучших своих проявлениях, – цвет общества. Всегда так было. Это очень замкнутый мир, но там все по-другому. Я ненавижу обывательщину. Я не могу после общения с такими людьми, как Б., много проводить времени с какими-нибудь казанскими студентами мехмата. Да даже не в этом дело. Я неточно объясняю. Такой человек, как он, идеально подходит, в нем есть то, что я так люблю в Гр. Авантюризм, ненадежность, пусть даже некоторая испорченность, но одновременно детскость и ранимость. Он может быть опасен, но в глубине души такие люди часто не уверены в себе, комплексуют по пустякам. Я, как защиту, применяю иронию и немного подчеркнуто равнодушное отношение. Может быть, он тоже не уверен и просто не знает, как себя вести со мной. Немножко боится и сам себя, и наших отношений. Как только заметит, что его хотят взять под контроль, как-то ограничить его свободу, вырвется и уйдет в загул. Но очень любит, когда все подчиняется ему. Собственник, как сам он говорил. И я чувствую, что это мой человек. У нас есть много общего. По-настоящему.
Сейчас дождь. Погода гнусная. Если он все же соберется пойти меня провожать, то будет проклинать этот чертов дождь, вредную девчонку, заставившую его тащиться в такую гнусь, поздно, к черту на рога. Так поздно возвращаться домой. Я, наверное, уже жалею, что попросила его провожать меня. Черт возьми, что будет, то и будет. Были два чудных дня. Мне было приятно, мне было лестно. В конце концов, это прибавило мне уверенности в себе.
А все-таки он не придет, значит, судьба моя такая. Но мне-то, несмотря ни на что, все-таки хорошо? Да.
31.03. Б. не пришел, а прискакал, как взмыленная лошадь минуты за 3-4 до отхода поезда. Я стояла на перроне и старалась убедить свое паршивое настроение, что все не так уж и плохо, в глубине души надеясь, что он еще, может быть… Слышу, бежит кто-то. Поворачиваюсь. Черт возьми! Такая преданность! Несся на тачке через весь город. Заплатил «бешеные бабки», как он рассказывал. Но охамел вконец. Собирается приехать ко мне в Питер, а обратно взять «люкс». Поинтересовался насчет моей девственности. Вот гад. Спросил, был ли у меня кто-нибудь. Я ответила, что был только ужас. Слишком многозначительно, пожалуй.
Сейчас сижу в здании гор. касс на Грибоедовском. Взяла билет до Москвы на завтра. Удобный поезд. Утром заехала к тетке, попила чай. Она разрешила, если не уеду сегодня, переночевать у нее, что, впрочем, естественно. Но она ужасно чопорна.
Время – 11.16. Жизнь опять приобретает некий романтический привкус, интерес что ли вернулся. Езжу, живу, влюбляюсь, знакомлюсь. Комплексую немного меньше. Вообще наслоение разных событий меня будоражит и радует. Так надо жить. Даже еще интенсивней, еще неистовей.
Б., похоже, считает, что довел меня до кондиции, истратил положенную на меня сумму денег, ну, в общем, церемониться больше нечего – пора… Таковы его мысли, я думаю, и, может, ошибаюсь. Не хочу быть правой во всех вопросах, касающихся его. Потому что предполагаю я большей частью плохое.
На улице снег и сильный ветер. Холодно. Я бы с большим удовольствием побыла в Питере дольше. Но, видимо, нет возможности. Цены на билеты продолжают повышаться.
Сегодня успела уже познакомиться с парнем, зовут Вадим. Занимается бизнесом. Чушь. Но мне было нечего делать, я приехала очень рано, и пришлось сидеть в метро около часа и ждать, что еще случится со мной. Я уже ничему не удивлюсь. Когда общалась с Вадимом, а в воскресенье с Геной (вот, черт возьми, то ничего, а тут сплошь доставания), особенно остро почувствовала разницу уровней. Может быть, не столько интеллекта, образованности и воспитания, хотя и это, безусловно, есть, сколько уровня моего личного, того, что так нужно мне. Б. мне ближе, с ним можно общаться. Мы одинаково смотрим на жизнь. У нас уровень если не одинаковый, то очень близкий. Да и во всем остальном у нас много общего. Я со всеми одинаково легко общаюсь, но здесь другое, я его чувствую, какие-то нити между нами, невидимые, но очень важные, сказать, прочные, язык не поворачивается. Все. Отправляюсь в город.
