Решили три царевича жениться. Двое фотомоделей себе нашли, а третий такое, что без слез не взглянешь, – ну жаба жабой. А тут их отец-царь бал устроил. Эта жаба как оделась получше, да как накрасилась поярче и такая красотка стала – модели отдыхают просто. Ну ее Кощей на 600-м «мерсе» и увез. Муж, конечно, разборку устроил, и Кощея замочил, но жене сказал, чтоб больше не выпендривалась. «Некрасивая, – говорит, – ты мне дешевле обходишься».

Жили-были Алена с Ваней. Говорила брату Алена: «Не пей, Ваня, козленочком станешь». «Имидж – ничто, жажда – все», – отвечал Ваня и продолжал пить. Ну и стал козлом последним. Алена от такого брата замуж за банкира пошла. Но Ваня и тут пристроился. Начал их деньги пропивать. И решил тогда банкир киллера нанять. Ваню замочить. Пришлось Ване с пьянкой завязывать. Мораль: пьянству – бой!

К концу последней сказки Нарк от хохота скрючился пополам. Похоже, с чувством юмора у парня было все в порядке. Кеша косился на него с недоумением, а Варька от души порадовалась тому, что для нее наконец нашелся собрат по разуму. Должен же быть в ее окружении хотя бы один нормальный человек!

Варьке нужен был друг. Очень. Она даже сама не представляла насколько, пока не приобрела Нарка. Ежедневное общение, приколы, воспоминания… Варька больше не чувствовала себя одинокой. Конечно, ей не понадобилось много времени, чтобы выяснить, что путного генерала из Нарка не выйдет. Но Нарк умело скрывал это от Руальда и Дмитрия. И по крайней мере привнес в войско дух патриотического наплевательства на гоблинов.

Наверное, Варьке просто было забавно посмотреть со стороны на себя, впервые попавшую в данный бардачный мир. Нарка, так же как и Варьку, бесила средневековая одежда (он долго вопил, что он не гомик, чтобы лосины носить, и предпочел рыцарский наряд воинов Руальда). Он искренне возненавидел средневековое бритье и периодически начинал отпускать бороду. Нарк клеил всех служанок подряд и потом искренне недоумевал, почему он должен на них жениться. Он достал весь замок, испытывая, не могут ли стать заменой гитаре выцыганенные у кого-то из подданных Дмитрия гусли. Нарк совершенно не желал подделываться под окружающий его мир, напевая песнюшки исключительно панковского репертуара, обучая попавшихся ему под руку слуг сленгу и периодически доставая местных портных просьбой изобрести ему джинсы. Он настолько сдружился с Руальдом Залесским и князем Дмитрием в ожидании сражения с гоблинами, что стал даже немного собранней и серьезней. Варька общалась с ним, они флиртовали, но как-то никак не могли переступить сложившихся сразу дружеских отношений. Может, так оно было и надо, а может – просто не пришло время. Нарк любил кураж, словоблудие и свое положение. Ему искренне нравилась Варька, и он вполне был готов защищать ее интересы. Варьке тоже нравился Нарк. Он был каким-то до такой степени в доску своим, что им даже не пришлось притираться и привыкать друг к другу. Может, так получилось потому, что они оба были из другого измерения. Им было о чем поговорить, о чем вспомнить, они одинаково реагировали на окружавшую их действительность и одинаково мало ее понимали. Их обоих раздражал нудный и не всегда понятный средневековый этикет, им обоим не хватало привычных благ цивилизации, и вообще они просто сдружились, как два человека, попавших в одинаково неприятную ситуацию и желающих из нее выбраться. Да, Варька вполне могла оценить все достоинства и недостатки Нарка, но ее мало интересовали такие мелочи. Главное – немного взбалмошный, не всегда обязательный, вечно страдающий по поводу потерянной гитары Нарк всегда был рядом и даже стал кем-то вроде телохранителя графини. Правда, в один далеко не прекрасный день сохранить он ее тело так и не смог. Наверное, это была судьба.

Погода не оправдала возложенных на нее прогнозов. Шел дождь. Хотя Варьке это было сугубо фиолетово. Она сидела на постели, скрестив по-турецки ноги, и мучительно думала о том, что же ей делать дальше. Ну какой черт дернул ее тащиться гулять по берегу? Вот всегда так. Только начинаешь привыкать к хорошей графской жизни, как тебя похищают пираты. Это надо же – пираты! Просто бред собачий какой-то. Интересно, кто еще водится в этом дурацком мире? А еще интересней – что именно, кроме рожек и ножек, оставят от нее пираты на память ее подданным.

Варька вздохнула и признала неприятную истину. Ее не предали и даже не продали. Ее просто выдали даром. Все-таки действительно каждый способен на что-то великое. Жаль только, что не каждому удается в этом помешать. Итак, генерал ей отомстил. И, наверное, счастлив. Если, конечно, до него не добрался Нарк со своей гвардией. А если добрался? Ну, тогда остается надеяться, что у генерала все-таки есть хоть какие-то родственники, которые поставят свечку за упокой его непутной души. Потому что Нарк – парень решительный. И в силу своей панковской психологии совершенно равнодушный к законам. Так что вряд ли вдали от цивилизации он проникнется идеями гуманизма, пацифизма и справедливого суда.

Варька передернула плечами. Генерал, конечно, получит свое, но на данный момент ее это не грело. Ей было слишком страшно, чтобы думать о чем бы то ни было еще. В свое время она прочла достаточное количество книг о «джентльменах удачи», чтобы не обольщаться на их счет. К сожалению, Питер Блад был героем вымышленным, а вот Генри Морган и Френсис Дрейк – вполне реальными. И то, что ее не бросили в грязный трюм, а посадили в более-менее приличную каюту, – еще ни о чем хорошем не говорило. Интересно, ее продадут куда-нибудь или все-таки выкуп возьмут? Варька чертыхнулась и раздраженно поправила пышные юбки. Что за дурацкий наряд, который мешает сидеть по-турецки?

В комнате царил таинственный полумрак, но он был не настолько таинственным, чтобы Варька не смогла понять, что находится в помещении, оборудованном специально для женщины. В более благоприятное время она, быть может, покопалась бы в сундуках и разобралась бы в косметике на туалетном столике перед зеркалом. Но в данном случае ей просто было ни до чего. Варьке даже есть не хотелось, хотя час ее законного ужина уже давно пробил.

Господи Боже мой, час ужина! Как же ее избаловала графская обстановка! Давно ли по-студенчески скромно она ничего не ела вообще, делая вид, что худеет? Варька вспомнила эту эпоху дикого безденежья, и ее передернуло. Быть нищей – это так унизительно! Постоянно в чем-то себе отказывать, без чего-то обходиться… Н-да. К хорошему быстро привыкаешь. Вряд ли какая-нибудь настоящая графиня могла бы так наслаждаться своей графской жизнью, как это получалось у Варьки. Тем более могла бы оценить все то, что ее окружает, – вплоть до специального слуги для подавания тапочек.

Почему же тогда Варьке так хотелось домой? Что она забыла в своем мире? Студенческую общагу? Наступающую сессию? Или послеинститутскую работу певичкой в местном, не слишком фешенебельном баре? Варька хмыкнула. Наверное, эта тяга была больше силой привычки. Там у нее остался дом, родители, друзья, привычный образ жизни. Там по крайней мере ее не похищали никакие террористы в пиратских костюмах. Потому что на фиг она была никому не нужна. А тут нужна.

Варька зло фыркнула. И угораздило же этих дурацких пиратов польститься на нее! Думай вот теперь, чего им надо. А она ведь придумает, она ведь может. Она такого напридумывает, чего пиратам и в страшных снах не снилось. Фантазия у нее богатая. Да еще и подкрепленная зачитанными в свое время до дыр талмудами типа «Острова сокровищ», «Наследника из Калькутты» и «Пиратов Мексиканского залива». Надо сказать, что Питер Блад нравился ей гораздо больше. Жаль только, что Варькины шансы встретить на данной посудине именно его были практически равны нулю.

Наконец Варька поняла, что таращить глаза в темноту ей уже осточертело, и попыталась встать. От долгого сидения на одном месте ноги затекли. Варька потянулась, подошла к двери и прислушалась, однако ничего существенного услышать так и не смогла. Поскольку пол из-под ее ног периодически куда-то уходил, она сделала вывод, что корабль все-таки движется. Хотелось бы только знать куда. А еще хотелось бы не обнаружить у себя морской болезни, иначе путешествие могло стать совсем поганым.