И все, больше ничего найти не удалось. Материал, которым были облицованы поверхности, оказался полимером с незнакомым, но вполне понятным химическим составом и совершенно тривиальными свойствами, самым выдающимся из которых была обычная люминесценция, которой освещались все помещения. Артур подтвердил, что свет в камере никогда не гас и оставался одной и той же интенсивности все время. Каким образом чужакам удалось незаметно эвакуировать столько людей и, несомненно, техники, оставалось вопросом открытым и до дрожи пугающим. Казалось непонятным, почему, обладая такой мощью, они предпочли сбежать, а не напасть?

Теперь уже Артур попал в цепкие лапы медиков и психологов. Первые обследования показали, что он здоров, не подвергался никаким хирургическим операциям, признаков зомбирования тоже выявлено не было. Все облегченно вздохнули и начали главное, на сегодняшний день, дело – извлечение из памяти Артура мельчайших крох информации. Рассказать он мог мало, периоды беспамятства действительно казались совершенно стертыми, восстановление их было делом длительным, если не вообще невозможным, но это было гораздо больше, чем ничего, и мучили его нещадно. Салли только сочувственно вздыхала, помня свои мытарства, и ни на шаг не отходила от жениха. Ее понимали, не гнали. Артур тоже не отпускал ее от себя, даже мылись они исключительно вместе. Обоим до сих пор иногда казалось, что это просто счастливый сон. Камушки, кстати, перестали «работать» на второй день после их воссоединения, что окончательно подтвердило мнение ученых об их активации только в определенных, предположительно, опасных для жизни и здоровья владельца, ситуациях. Макс, узнав об этом, довольно хмыкнул - и в этом он оказался прав! Стало как-то легче от мысли, что Ронни защищен так же, как и Салли с Артуром.

На третьи сутки экспедицию было решено свернуть, исследования приостановить до прибытия постоянного гарнизона с Земли. Команде ученых до того времени надлежало находиться на «Курятнике». Кречетов, правда, попытался было спорить с этим, но вынужден был уступить. В первый же день он установил свои приборы в разных уголках базы, и теперь надо было их собрать, так же, как и приборы других ученых. Всю команду, состоящую из ученых и сопровождающих их десантников, повезли на транспорте Макса, и тот, пользуясь случаем, решил посмотреть базу своими глазами. До сих пор исследовательские команды возили на боевых катерах, а то, что он еще раз сможет сюда попасть, было делом нереальным. Так что он напросился в помощь старой знакомой, сержанту Лепке, сопровождающей вместе с еще одним десантником Кречетова. Кроме них четверых, в команде был еще связист, сматывающий протянутые везде кабели – оставлять свое имущество прибывающим с Земли кораблям хозяйственный начхоз «Шарля де Голля» не желал.

Возле третьей из своих штук, установленной в самом большом помещении со следами чужаков, Кречетов надолго застрял, глядя на показания и задумчиво насвистывая.

- Надо бы поторопиться, сэр, - не выдержала сержант. – Потом как следует изучите.

- Да-да, - рассеянно протянул Кречетов. – Но там может оказаться поздно… Дайте мне еще пять минут. Что, если попробовать этот режим...

Никто даже сказать ничего не успел. Кречетов нажал кнопку, и вместо белого пустого зала все пятеро очутились во влажном жарком лесу. Переход был столь ошеломительным и молниеносным, что первое слово было произнесено только через две минуты.

- Где мы? – спросила сержант Лепке. И добавила, - Сэр.

Их искали почти полдня. База была огромной, вместе с заброшенными коридорами площадь ее занимала несколько квадратных километров. Все эти километры обшарили чуть ли не на ощупь, но тщетно. Когда стало окончательно ясно, что группа Кречетова полностью исчезла, к системе E276H592 двинулась вся Вторая эскадра Космофлота – девять крейсеров, пять авианосцев, пара десятков мелких и вспомогательных судов. Похищение участников военной операции, совершенное со столь вопиющей наглостью, под носом у боевых кораблей, могло быть расценено только как вызов, начало военных действий. Командование Космофлота вызов приняло. На Каролину и несколько близлежащих обитаемых планет были направлены наземные гарнизоны, к дежурящим на орбитах крейсерам добавлены новые единицы. Не только Космофлот, но и все Вооруженные Силы были приведены в состояние «красной готовности». Все силы разведки и срочно мобилизованной научной элиты были брошены на определение местонахождения противника. Земляне готовились защищаться лучшим средством – нападением. Надо было только найти, на кого и где напасть.

«Да что же это такое? – думал Макс, шагая по звериной тропе за сержантом Лепке. – Чертовщина какая-то. Кречетов, сука, завел и сам не знает куда. Сусанин, бля… И хоть бы хны ему, идет, озирается, чего-то все время собирает. Ученый, ебнутый на всю голову, ничего ему больше не надо. А я еще Ронни к нему ревновал… Черт, Ронни теперь уже точно можно начинать ревновать. Ко всему нынешнему и будущему личному составу базы «Орлиное гнездо». И ко всему мужскому населению Земной Федерации. Скопом и поодиночке». От этой мысли стало так тошно, что больших усилий стоило сдержаться и не броситься на Кречетова с кулаками. Умом он понимал, что глупо это, кто же знал, что треклятая штука так сработает и забросит их в эти сраные джунгли. Но гнев и страх требовали найти виноватого, а винить больше было некого.

Положение у них на самом деле было аховое. Они оказались впятером неизвестно где, неизвестно как. После долгих бесплодных попыток заставить прибор сработать в обратном направлении, после шумных разборок, едва не перешедших в драку, было принято совместное решение, состоящее из пяти пунктов:

Первое. Всем успокоиться и держать себя в руках.

Второе. Считать себя, до выяснения всех обстоятельств, боевой группой, действующей в тылу противника.

Третье. Командиром группы назначить Станислава Кречетова. Решение по этому пункту было принято неохотно, но единогласно.

Четвертое. Заместителем командира по боевой части назначить сержанта Лепке.

Пятое. Командира и заместителя слушаться безоговорочно, но если появится какая-то мысль, высказывать сразу, не сомневаясь.

Потом провели инвентаризацию имущества. Результаты оказались лучше, чем Макс ожидал. У них было:

Три проклятых кречетовских регистрирующих устройства. Два из них практической пользы сейчас не имели, поскольку были предназначены для наблюдения за какими-то хитрыми физическими полями и волнами, но третий можно было использовать как химический анализатор, и это было уже огромным плюсом в их положении.

Два полных десантных боекомплекта, включавших мощные плазменные ружья, ручные бластеры, по пять шоковых и пять разрывных гранат, те самые спецшлемы, знакомые уже Максу универсальные десантные ножи и обязательный пятисуточный продовольственный НЗ.

Ручные бластеры, принадлежавшие самому Максу, связисту – сержанту Ангстрему и Кречетову.

Сто сорок три метра универсального армейского кабеля и портативный радиопередатчик, которые были в момент перемещения у связиста.

Ну и все, что было на них самих – одежда, обувь, личные вещи. Не так мало, если подумать. Достаточно для того, чтобы попробовать продержаться до прибытия помощи.

Но для того, чтобы дождаться помощи, надо было сначала ее вызвать. Ни гражданские коммы, ни военные сигнала здесь, как и ожидалось, не ловили. Радио тоже издавало только фоновые шумы, слабенький был передатчик, рассчитанный на переговоры внутри корабля в экстремальных условиях.

Как ни кинь, надо было срочно разобраться, где они все-таки оказались. Если здесь есть какая-никакая цивилизация, возможно, у нее есть достаточно мощные средства связи, чтобы вызвать помощь. Если же ее нет, то можно было попытаться соорудить самим устройство, способное послать хотя бы один мощный сигнал «SOS». Но для начала следовало попытаться определить примерные звездные координаты планеты, на которой они оказались. И у Кречетова, и у Макса в коммы были забиты штурманские карты, поэтому это представлялось достижимой целью. Надо было только выбраться на более или менее открытое место и посмотреть на звездное небо.