— Послушайте, — уже прощаясь, сказал Боорман, — все эти штуки незачем учить наизусть! — Он видел, что я подобрал и разложил по порядку последние номера журнала. — Вы лишь полистайте их немного, пока не поймете, что это простейшее дело, проще пареной репы… И остерегайтесь телефона!
Все послеобеденное время я посвятил чтению «Всемирного Обозрения», каждый номер которого насчитывал тридцать две страницы и содержал две-три статьи, посвященные определенным фирмам или учреждениям, как, например, фабрики, пансионы, клиники, транспортные предприятия и так далее. Большинство статей было богато иллюстрировано многочисленными фотографиями — некоторые из них занимали целый разворот.
На другое утро я продолжал читать журнал. Я заметил, что статьи удивительно похожи одна на другую — в особенности когда речь шла о схожих предметах. В номере четвертом за прошлый год было помещено описание пансионата монашеского ордена «Сестры святой Марии», и когда я прочел: «Юная девушка — это глина, которой добродетельные и умелые руки должны придать совершенную форму», мне показалось, что накануне я уже несколько раз читал то же самое. Я снова раскрыл номер третий и нашел там статью о пансионате «Сестры св. сердца Марии», где говорилось: «Юная девушка — это глина, которой умелые и добродетельные руки могут придать совершенную форму». Еще немного порывшись в подшивке, я обнаружил в номере первом, который вышел всего лишь месяцем раньше, описание аналогичного заведения — на этот раз «Святых сестер Сен-Венсана де Поль», — где говорилось, что «добродетельные и умелые руки могут придать юной девушке, будущей женщине, совершенную форму». Затем я положил рядом номера первый, второй и четвертый за текущий год — чтобы легче было сопоставлять текста — и прочитал в статье о «Сестрах святой Марии»: «Это воспитание вооружает юную девушку не только верой, склоняющей ее к добру, но также и разнообразными знаниями, практическим умом, полезными навыками и здравым смыслом — всем том, чего так настоятельно требует ее будущее общественное положение».
В статье о «Сестрах св. сердца Марии» говорилось:
«Это воспитание вооружает юную девушку не только добротой, склоняющей ее к религии, но также и практическим умом, многообразными навыками, знаниями и здравым смыслом — всем тем, что так настоятельно необходимо для ее будущего общественного положения».
Тогда как в статье о «Сестрах Сен-Венсана де Поль» было сказано:
«Эти вера вооружает юную девушку культурой чувств, склоняющей ее к добру, разнообразными знаниями, здравым смыслом, необходимыми навыками и умом — всем тем, чего так настоятельно требует ее будущее общественное положение».
Я и в самом деле не знал, какому из этих трех текстов следует отдать предпочтение, и все еще пребывал в восхищении от изобретательности Боормана, когда в статье о «Сестрах святой Марии» я нашел следующее:
«Юная девушка, воспитанная в христианском духе, освящает домашний очаг, куда она приносит испытанные добродетели — достоинство, кротость и нежность».
В статье о «Сестрах св. сердца Марии» я прочел:
«Юная девушка, получившая истинно христианское воспитание, освящает домашний очаг, куда она приносит с собой испытанные добродетели — кротость, нежность и незыблемое достоинство».
А «Сестрам Сен-Венсана де Поль» пришлось удовольствоваться следующим:
«Воспитанная в христианском духе, юная девушка облагораживает домашний очаг. Она приносит с собой в семью достоинство, кротость и нежность».
Теперь я с еще большим интересом продолжал рыться в журналах и в номере третьем нашел описание каменотесной фирмы, где говорилось:
«Из всех строительных материалов мрамор, несомненно, таит в себе наилучшие возможности для решения неиссякаемой и прекрасной темы декоративной отделки зданий».
Тогда как в номере пятом, в статье об одном торговце цементом, Боорман утверждал:
«Из всех строительных материалов для решения прекрасной и неиссякаемой темы декоративной отделки зданий наилучшие возможности, бесспорно, таит в себе цемент».
Затем я открыл папку, в которую положил формуляр Кортхалса, и, немного порывшись там, нашел три контракта, согласно которым «Сестры святой Марии», «Сестры св. сердца Марии» и «Сестры Сен-Венсана де Поль» заказали — соответственно — пять, десять и семьдесят пять тысяч экземпляров «Всемирного Обозрения».
Пока я с благоговением разглядывал эти вещественные свидетельства деловой активности Боормана, перед домом остановился автомобиль. Я открыл дверь и оказался лицом к лицу с господином в цилиндре и в белых перчатках, весьма внушительного вида. Я сразу же понял, что передо мной — англичанин, потому что у него было веснушчатое лицо, выбритое чуть ли не до костей, и кадык, от которого я, раз взглянув на него, уже не мог отвести глаз. Штанины его брюк не висели, а прочно крепились двумя складками, которые, как двойной хребет, удерживали все сооружение. Даже вместе с одеждой он навряд ли весил пятьдесят кило.
Посетитель порылся в своем внутреннем кармане и вручил мне визитную карточку.
ДЖ. УИЛКИНСОН
Континентальный представитель фирмы
«Кросс энд Блэкуэлл лимитед»
Он пожелал мне доброго утра, не вынимая сигары изо рта, и спросил, дома ли господин Боорман.
Я уже заранее решил самым тщательным образом взвешивать каждое слово, но тем не менее вынужден был признать, что господина Боормана нет дома.
Он немного призадумался, а затем бодро проговорил:
— Хорошо! Это не имеет значения. Я только оформлю заказ.
И он вошел в комнату Дирекции, дверь которой была приоткрыта.
«Что ж, лишний заказ не помешает», — подумал я. Уилкинсон держался со спокойной уверенностью человека, который повсюду вхож. Без всяких церемоний он сел за письменный стол Боормана и попросил лист бумаги. Поскольку он заговорил со мной о заказе, я сразу же вспомнил о наших бланках, но я не знал, где Боорман их хранит. Пока я рылся в ящиках столп, Уилкинсон оглядывал нашу штаб-квартиру.
— Какой все-таки порядок у бельгийцев! — заметил он. — Никто не может с ними сравниться. Здесь такая тишина… У нас во всех редакциях суета, как в Судный день.
— Сойдет и это! — вдруг воскликнул он, видя, что я все еще отчаянно роюсь в бумагах.
Он взял блокнот и начал писать. Написав строчки четыре, он остановился и принялся подсчитывать вслух:
— Пятьдесят тысяч для Франции и десять тысяч для Бельгии — это шестьдесят тысяч. Для Бельгии десять тысяч достаточно, потому что все ваши подписчики и так прочтут эту статью. Сколько примерно у вас подписчиков?
Я имел дело с человеком, который явно не был мелочным: увидев, что я задумался, он посоветовал мне дать грубо ориентировочный ответ. Возможно, он предполагал, что число подписчиков непомерно велико и я просто не решаюсь назвать столь огромную цифру.
Оказавшись в таком трудном положении, я хотел было по старой памяти ухватиться за бороду, но тут, к счастью, вспомнил разговор Боормана с маленьким полицейским.
— Число читателей или, точнее, число экземпляров превышает иногда сто тысяч, сударь, — решительно ответил я.
Но Уилкинсон уже снова углубился в расчеты.
— Шестьдесят тысяч. Где еще говорят по-французски, сударь? Кажется, немного в Швейцарии. Что ж, накинем тысяч пять, чтобы обитатели гор тоже стали приверженцами фирмы «Кросс энд Блэкуэлл». Итого шестьдесят пять тысяч. И еще небольшой резерв, так, тысяч семьдесят, — сказал Уилкинсон.
И он продолжал писать.
— Вот, — заключил он, — теперь все в порядке. Ах да, мне надо еще внести кое-какие изменения в статью — там, где речь идет о влиянии наших маринадов на пищеварение. Попросите, пожалуйста, кого-нибудь из редакторов зайти сюда на минутку.
