Вергилий пророчествует только о судьбе Волчицы и Пса, не затрагивая судеб ни Рыси, ни Льва. Волчица случена со всяческою тварью – обычно изображается как Волк, пронзенный копьём Кентавра. Когда на небосвод выходит созвездие Большой Пёс со своей ярчайшей звездой – Сириусом, созвездие Волк опускается за горизонт – в Ад.
Где бы не находилось созвездие Волк, противостоящее ему созвездие Большой Пёс [Рис. А. I. 9], ежедневно выходя на небосвод, «загоняет» его за горизонт. Кульминация этого процесса наступает, когда Сириус сияет от вечерней до утренней зари (tra feltro e feltro). Тогда он загоняет Волка в Ад надолго. Сравнение зари с войлоком, который гасит звёзды – типичный поэтический приём. Войлочной кошмой до сих пор тушат загорания на производстве.
Он называет Большого Пса щитом Италии, которую он изображал в Энеиде, где и действуют его персонажи: Камилла, Эвриал, Нис, Турн.
Ond'io per lo tuo me» penso e discerno
che tu mi segui, e io sarò tua guida,
e trarrotti di qui per loco etterno; [114]
ove udirai le disperate strida,
vedrai li antichi spiriti dolenti,
ch'a la seconda morte ciascun grida; [117]
e vederai color che son contenti
nel foco, perché speran di venire
quando che sia a le beate genti. [120]
A le quai poi se tu vorrai salire,
anima fia a ciò più di me degna:
con lei ti lascerò nel mio partire; [123]
И я тебе скажу в свою чреду:
Иди за мной, и в вечные селенья
Из этих мест тебя я приведу, [114]
И ты услышишь вопли исступленья
И древних духов, бедствующих там,
О новой смерти тщетные моленья; [117]
Потом увидишь тех, кто чужд скорбям
Среди огня, в надежде приобщиться
Когда-нибудь к блаженным племенам. [120]
Но если выше ты захочешь взвиться,
Тебя душа достойнейшая ждет:
С ней ты пойдешь, а мы должны проститься; [123]
Он говорит, что проведёт Данте в вечные селения через все круги Ада и Чистилища. Но, если тот пожелает после этого пройти в круги Рая, то его ждёт достойнейшая душа, которая проводит его дальше, а сам Вергилий простится с ним.
ché quello imperador che là sù regna,
perch'i» fu» ribellante a la sua legge,
non vuol che «n sua città per me si vegna. [126]
In tutte parti impera e quivi regge;
quivi è la sua città e l'alto seggio:
oh felice colui cu» ivi elegge!» [129]
Царь горних высей, возбраняя вход
В свой город мне, врагу его устава,
Тех не впускает, кто со мной идет. [126]
Он всюду царь, но там его держава;
Там град его, и там его престол;
Блажен, кому открыта эта слава!» [129]
Он сообщает, что Царь горних высей – Иисус Христос не пускает его в свой город и не впускает тех, кто идёт с ним, однако самому Данте эта дорога и слава открыта.
E io a lui: «Poeta, io ti richeggio
per quello Dio che tu non conoscesti,
acciò ch'io fugga questo male e peggio, [132]
che tu mi meni là dov'or dicesti,
sì ch'io veggia la porta di san Pietro
e color cui tu fai cotanto mesti».
Allor si mosse, e io li tenni dietro. [136]
«О мой поэт, – ему я речь повел, —
Молю Творцом, чьей правды ты не ведал:
Чтоб я от зла и гибели ушел, [132]
Яви мне путь, о коем ты поведал,
Дай врат Петровых мне увидеть свет
И тех, кто душу вечной муке предал».
Он двинулся, и я ему вослед. [136]
Данте обращается к Вергилию, умоляя его Творцом – Богом-Спасителем, чьей правды тот не ведал. Так он, с одной стороны подтверждает, что Вергилий не был одним из иудеев, которым приписывается создание Ветхого Завета, с другой стороны, что он жил до Рождества Христова и не знал Нового Завета.
Это вызывает у меня недоумение. Кажется, как мог Вергилий, живший за 19 лет до рождества Христова, не знать ветхозаветных книг, переполненных, «пророчествами» о пришествии Христа? Моисей, как считается, жил в XV – XIII веке до н. э., Давид, написавший псалмы, жил за десять веков до него, да и другие Ветхозаветные «пророки» уже давно написали свои нетленные Богодухновенные книги. Обращая внимание, что он являлся практически современником Христа, стоит разобраться, в каких же Богов он верил.
В Энеиде Вергилий называет исключительно имена Олимпийских Богов, современников Троянской Войны и никаких иных: – Зевса-Громовержца, Афродиту или Венеру, которая является матерью царя Энея, бежавшего из горящей Трои и других Богов, имена которых ты сегодня можешь увидеть только в мифах. В Христианской библеистике никаких упоминаний об Олимпийских Богах и о Троянской Войне я не нахожу, как будто, с точки зрения Библии, их и не было.
Куда же делись Олимпийские Боги и Троянская Война, описанные у Гомера и Вергилия? Ведь за 19 лет до Рождества Христова, Вергилий очень обстоятельно описывает их деяния и подвиги. Более того, он производит род Римских кесарей, внедривших Христианство в Мир, непосредственно от Олимпийского Бога Зевса (Юпитера) – Громовержца.
Неожиданный, но точный ответ на этот вопрос я нахожу, обратившись к рукописным Житиям Святых, датированных переписчиком 1691 годом. В большом количестве Житий обращение Святых в христианство сопровождается оплёвыванием Богов, которым поклонялись их родители. А в некоторых из Житий называются и сами Боги – Олимпийские Боги, почитание которых продолжалось вплоть до широкого распространения Христианства, которое искоренило веру в них, как страшную и опасную ересь. А вместе с ними в область мифов ушла и Троянская Война вместе с Гомером, Одиссеем и Энеем.
Привожу отрывок из рукописных Житий 1691 года [Рис. А. I. 10]:
МЕСЯЦА ДЕКАБРЯ В 13 ДЕНЬ
СТРАДАНИЕ СВЯТЫХ МУЧЕНИКОВ,
Евстратия, Авксентия, Евгения, Мардария, и Ореста.
В царствование Диоклетиана и Максимиана, вся область Римская исполнена была безбожной идольской прелести, и все люди соревнуясь друг с другом, как неистовые, нечестию тому прилежали, особенно когда повеления царские каждый день во все города и места к князям и судьям посылались, повелевающие многим богам в нареченные дни и праздники приносить дары же и жертвы; и обещающие тем, которые усердно богам послужат, царскую благодать, честей же и санов сподобление; а которые не захотят им кланяться, и приносить жертвы, у тех сначала имения отбирать, также самих посредством многоразличных мук смертной предавать казни. И наступило гонение великое по вселенной, пытающимся везде князьям и владыкам истребить на земле христианскую веру…
