Литмир - Электронная Библиотека
A
A
E qual è quei che volontieri acquista,
e giugne «l tempo che perder lo face,
che «n tutt'i suoi pensier piange e s'attrista; [57]
tal mi fece la bestia sanza pace,
che, venendomi «ncontro, a poco a poco
mi ripigneva là dove «l sol tace. [60]
И как скупец, копивший клад за кладом,
Когда приблизится пора утрат,
Скорбит и плачет по былым отрадам, [57]
Так был и я смятением объят,
За шагом шаг волчицей неуемной
Туда теснимый, где лучи молчат. [60]

Поэт, видя, что все подступы к восхождению на Звёздное Небо перекрыты грозными зверями, окончательно теряет присутствие духа и готов отказаться от своего предприятия. Особенно его пугает Волчица – созвездие Волк. Находясь перед созвездием Рака, он делает то же, что и этот зверь в минуту опасности – пятится назад.

Он скорбит и плачет о том, что предпринятый им опасный путь к спасению, находится под угрозой, хотя он сделал для этого уже так много. Предвидя утрату своих приобретений, скопленных великим трудом, он приходит в полное отчаяние.

Понимая, что поэт находится при этом на Звёздном Небе лишь аллегорически, я вижу, что он попал в сложный и смертельно опасный переплёт войны. Комментаторы отмечают, что заочно Данте уже приговорён к сожжению. А кто иной, как не папа, мог санкционировать эту меру? Очевидно, как престолонаследник и политическая фигура – поэт не устраивает основные конфликтующие стороны. Единственный выход для него – бегство.

Mentre ch'i» rovinava in basso loco,
dinanzi a li occhi mi si fu offerto
chi per lungo silenzio parea fioco. [63]
Quando vidi costui nel gran diserto,
«Miserere di me», gridai a lui,
«qual che tu sii, od ombra od omo certo!» [66]
Пока к долине я свергался темной,
Какой-то муж явился предо мной,
От долгого безмолвья словно томный. [63]
Его узрев среди пустыни той:
«Спаси, – воззвал я голосом унылым, —
Будь призрак ты, будь человек живой!» [66]

Шаг за шагом, теснимый Волчицей, объятый смятением, он отступает обратно, к «тёмной долине», откуда пришёл, к грозящей опасности быть настигнутым погоней.

В это время перед отступающим Данте вдруг возникает какой-то муж: – «От долгого безмолвья будто томный». Чтобы понять, что это за созвездие, обращаюсь к Арату Солийскому и его великому произведению:– «Арат о созвездиях» :

65 Образ мужа близ них, истомленного тяжким страданьем.
Имя неведомо нам, ни скорбных страданий причина.
Вот, на правое встав колено, молитвенным жестом
Руки воздел высоко, к богам простирая ладони.
Левой стопою главу попирает ужасного Змея.
70 Круто вздымается тело усталого мужа, а ниже
Ясно священным огнем горит Ариадны Корона:
 Почестью этою Вакх наградил ее в память о браке.
Подле спины блистает Венец. Где ж темя вздымает
Жалкий обличием муж, преклонивший устало колена,
75 Там – Змеедержец.

Истомленный тяжким страданьем муж у Арата – созвездие Геркулес. [Рис. А. I. 8]. Муж, встреченный Данте, также истомлён долгим молчанием. Поэт получает достойную помощь на Звёздном Небе в лице мощного Геркулеса, который, в одном из своих подвигов, спускался в Ад и вышел оттуда живым, выведя с собой трёхглавого пса Цербера, стража Ада.

Геркулес или Геракл или Алкид, как называют этот персонаж в Мифах Древней Греции – сын Верховного Олимпийского Бога Зевса и смертной женщины Алкмены, принадлежит к первому поколению Богов и героев, рожденному Зевсом (Юпитером). Участвовал в плавании Аргонавтов, на первом в мире корабле Арго, вместе с другими Аргонавтами, среди которых был и сын Зевса от Леды – бессмертный Бог Диоскур Полидевкт, а также ряд сыновей брата Зевса – Посейдона, такие, как Навплий, Евфем, Анкей, Эргин, Нелей, а также внуки Зевса – сыновья Гермеса (Меркурия) – Еврит, Эхион, Эфалид, Автолик, сыновья Ареса (Марса) – Кикн, Аскалаф, Иалмен, сын Аполлона (Солнца) – Идмон. Даже не перечисляя остальных Аргонавтов (а их там больше ста), видно, что компания подобралась достойнейшая.

Увидев человеческий образ среди пустыни Звёздного Неба, полной страшными дикими зверями, Данте взмолился к нему упавшим голосом: – «Помилуй меня, будь ты призрак или живой человек».

Опускаясь с небес на Землю, я вижу, что поэта встречает здесь посланный ему навстречу агент – аналогом которого сегодня можно назвать Джеймса Бонда – агента 007, специалист по тайным операциям, задача которого – спасти поэта и отвести в безопасное место.

Rispuosemi: «Non omo, omo già fui,
e li parenti miei furon lombardi,
mantoani per patrïa ambedui. [69]
Nacqui sub Julio, ancor che fosse tardi,
e vissi a Roma sotto «l buono Augusto
nel tempo de li dèi falsi e bugiardi. [72]
Он отвечал: «Не человек; я был им;
Я от ломбардцев низвожу мой род,
И Мантуя была их краем милым. [69]
Рожден sub Julio, хоть в поздний год,
Я в Риме жил под Августовой сенью,
Когда еще кумиры чтил народ. [72]

Призрак сообщает Данте, что он ломбардец, родом из Мантуи, рожден в последние годы правления Юлия (Кая Юлия Цезаря – великого императора Рима, убитого в 44 году до н. э.), а жил под сенью правления его последователя – императора Рима Августа (27 год до н. э. – 14 год н. э.). Это было ещё до почитания Христа: – «Когда ещё кумиры чтил народ», в языческие времена, когда почитали Олимпийского Бога Юпитера (Зевса), его жену – сестру Юнону (Геру) и других Олимпийских Богов. Интересно отметить, что сын Зевса – Геркулес (Алкид) совершал подвиги, исполняя повеления царя Авгия. Один из его двенадцати подвигов так и назывался: – «Очистка Авгиевых конюшен». Случайно ли это практически полное совпадение двух царских имён? Но это тема другой книги.

Poeta fui, e cantai di quel giusto
figliuol d'Anchise che venne di Troia,
poi che «l superbo Ilïón fu combusto. [75]
Ma tu perché ritorni a tanta noia?
perché non sali il dilettoso monte
ch» è principio e cagion di tutta gioia?» [78]
Я был поэт и вверил песнопенью,
Как сын Анхиза отплыл на закат
От гордой Трои, преданной сожженью. [75]
Но что же к муке ты спешишь назад?
Что не восходишь к выси озаренной,
Началу и причине всех отрад?» [78]
16
{"b":"221650","o":1}