Провода поднимались до самого третьего этажа, Паше это напомнило последнюю «Матрицу», где слепой уже Нео путешествует в городе машин. Поднявшись на третий этаж, они увидели, что дверь заперта, и перед ней столпилось несколько человек с телевидения. Забавным казалось то, что ни Паша, ни Антон никого не узнавали.

– Откройте, вы не можете скрывать правду от людей! – кричал самый настойчивый человек.

Паша ухмыльнулся. Ему всегда казалось, что такие дурацкие фразы ― это прерогатива фильмов, но, то ли этот репортер страдал излишним драматизмом в крови, то ли фильмы давно уже перешли в нашу жизнь вместе со своим словарем, оставив на обочине ничего не подозревающего Павла.

Из-за двери раздавался могучий командный голос Владислава:

– Когда нужно будет, тогда и расскажем все. У меня расследование и, между прочим, здесь живут люди, которые не хотят ни о чем распространяться. Так что не вмешивайтесь в частную жизнь, если не хотите последствий.

– Да уж, ну и досталось ему, даже не матерится – вполголоса сказал Антон. – Набери его, я свой телефон там оставил.

Паша набрал шэфа и, подождав несколько гудков, начал подниматься вверх.

Дверь отворилась, и вышел сам Владислав. Хоть он и был уже не так молод, но недостатком физической подготовки он точно не страдал. Заслонив собою дверь, он жестом, означавшим как «идите быстрее», так и «ну я вам устрою», отправил своих работяг в квартиру.

Напиравшие репортеры, коих было всего двое, больше походили на гиен передо львом, в своих тщетных попытках пробраться внутрь.

Благополучно закрыв дверь, Владислав Валерьевич несколько раз вздохнул, чтобы немного успокоиться и отвел парней в комнату с компьютерами.

– Какого хрена! Где вы шатались?! – сразу же начал он.

– Вообще-то мы ужинали,.. или завтракали, смотря как посмотреть… – ответил Антон.

– Ужинали, значит, они… – Владислав ходил по комнате, пытаясь успокоиться.

– Что случилось-то? – встрял Паша.

Начальник еще походил немного и сел на диван. Видимо, окончательно обнаружив свою точку спокойствия, он произнес:

– Утечка. Скорее всего, от вашего Максима.

– Он не наш… – начал было Паша, но Антон толкнул его локтем.

– Включайте компьютеры, сейчас сами увидите. – С этими словами он вышел на кухню и начал греметь чайниками.

Хозяева квартиры либо спали, излишне переутомившись как морально, так и физически, либо что-то тихо обсуждали в своей комнате, но оттуда не было слышно ни звука.

Максим Картанов выложил видео, в котором признался, что дело о похищении месячной давности ― его рук дело, так же он отправил ссылку на видео на несколько новостных сайтов и, будто этого было недостаточно, также разослал его по нескольким телеканалам.

«Так вот, поскольку теперь стало немного яснее, кто за всем этим стоит, я хотел бы предложить нашим товарищам из телевизора неплохую „жареную“ информацию. Мне нужен всего лишь прямой эфир продолжительностью не больше пятнадцати минут, после чего я сдамся. Люди, имеющие к этому непосредственное отношение, могут писать мне на этот адрес (адрес электронной почты высветился на экране).»

– Как думаешь, что он имел в виду, когда говорил про людей, имеющих непосредственное отношение, – спросил Паша у Антона, не отрываясь от экрана. – Думаешь, нам тоже стоит что-то написать?

– Нет, – ответил Владислав, входя в комнату. – Скорее всего это было обращено к телевизионщикам. У них рейтинги зашкалят, если он даст добро на трансляцию только одному каналу.

– Что же нам тогда делать? Похоже, что Максим начал наступление, но нам даже противопоставить нечего, – довольно театрально выразился Антон.

– Подожди, я думаю… – сказал Владислав.

Они все молчали. Паша в наушниках изучал видео, воспроизводя секунду за секундой, пытаясь уловить какие-нибудь важные элементы окружения или неожиданные фразообороты. Антон взламывал защиту почтового ящика, указанного в конце обращения. Владислав ковырялся в телефоне, выискивая кого-нибудь, с кем можно связаться в такой ситуации. В этот момент работа казалась приостановленной.

– Слушайте меня, – сказал Владислав Валерьевич. – Я попробую связаться с руководством одного телеканала, у меня есть связи. Необходимо любой ценой сделать так, чтобы трансляция шла именно по нему. Вы же пока попробуйте состряпать письмо, которое обеспечит нам эту гарантию.

– Есть! – вскрикнул Паша. – Нашел!

Все придвинулись к его монитору.

– Смотрите сюда, – сказал он указывая в самый угол изображения.

Там, отретушированный какой-то неизвестной Антону программой, был снимок экрана из видео-обращения преступника. В углу едва виднелся некий белый предмет.

– И что же это? – спросил шэф.

– Это… – Антон прищурился, будто пытался придать снимку резкости. – Это USB-модем.

– Именно, – торжествующе сказал Паша. – А это значит, что он использует сотовую сеть для связи с интернетом.

– Что это нам дает? – нетерпеливо спросил Владислав.

– Ну… Мы можем отследить, каким оператором он пользуется для выхода в сеть. Узнав это можно попробовать выследить местоположение, – ответил Антон.

– Но это будет непросто, – перебил Паша. – Видите это?

Он указал на коробку, в которую был вставлен модем.

– Скорее всего, самописное устройство. И я не знаю, что оно делает, ни разу не сталкивался с подобным.

– Работайте.

Трансляция прямого эфира была одобрена и назначена на следующий день. Более того, Владиславу, с последующей передачей в руки его спецов, была предоставлена копия письма, в котором Максим договаривается с руководством канала.

Весь день Паша с Антоном работали не покладая рук, пытаясь обнаружить преступника, но ничего важного, кроме названия сотового оператора, услугами которого пользовался Максим, найти не удалось. Но они не бросали поисков, прервавшись только ближе к ночи, чтобы пойти домой, переодеться и выспаться. Приближался важный день.

– Ну что у нас? – спросил Владислав.

– Пока все то же. Я уже чуть ли не каждый номер с дозволения оператора проверяю. Ничего нового. Все интернет-соединения его сети чисты, – ответил Паша.

– Хорошо, продолжай. Трансляция через час. Что у тебя, Антон?

– Тоже пока ничего. Видео было все так же выложено из одного из интернет-кафе. Более того, на канале пользователя появилось еще одно, на котором этот Максим лыбится в камеру, секунд пять идет.

– И что же это может означать? – удивленно спросил Владислав.

– Судя по отчетам, оно появилось через полчаса после появления видео-обращения к телевизионщикам. Но появилось из компьютерного клуба, который находится в минимум в часе пути от предыдущего. Он просто прется над нами. – Последняя фраза прозвучала на повышенных тонах. У всех сдавали нервы.

– Да, не забывайте так же, что во все зарегистрированные заведения, где посетителям предоставляют доступ в сеть со своих машин, были предупреждены о появлении преступника. Но звонков не поступало, – напомнил Паша.

Трансляция была назначена в вечерние новости по городу. Предположительное число зрителей достигало пары десятков тысяч, но аналитик сказал, что после появления видео-обращения в сети, многие люди отписывались, что обязательно будут следить за новостями. Число подписчиков стремительно возрастало.

А время таяло с оглушительной скоростью.

– Итак, мы представляем вам, уважаемые телезрители, эксклюзивную информацию. Максим Картанов, сын погибших журналистов Александры Картановой и Глеба Картанова, не раз сотрудничавших с нашим каналом. Что же заставило его встать на путь преступника? – раздавалось из динамиков телевизора.

Прямой эфир должен был транслировать видео из Скайпа без задержек, в противном случае, если бы Максим не увидел себя в телевизоре, то трансляция прерывалась и судьба девушки оставалась совсем плачевной. Пять минут до старта.

– Так, будьте все время начеку. Раз он решил сдаться после эфира, значит это неспроста. Видимо, ему есть, что сказать или показать. Лишь бы девочке не навредил, урод, – сказал Владислав, сделав звук в телевизоре потише, на время разговоров о предстоящем эфире.