Была отрезана от переправ на реке Нарев у деревни Попелево и отходившая на Свислочь группа воинов 49-й стрелковой дивизия. Части 78-й пехотной дивизии оттеснили ее в лесной массив и после двухдневного боя разгромили. По немецким данным, было уничтожено 600 и взято в плен 1140 командиров и красноармейцев (в плен попал и командир 49-й стрелковой дивизии полковник К.Ф. Васильев), свои потери составили 114 человек убитыми и 125 ранеными [552].

Свыше 500 км от западной границы прошла по тылам врага группа воинов 13-го мехкорпуса под командованием генерал-майора Ахлюстина. 28 июня 1941 года его отряд подошел к р. Сож в районе деревни Александрово-2, где был обнаружен противником. С боем группа перешла шоссейную дорогу Москва — Варшава, разгромила державшее оборону на берегу реки подразделение противника и приступила к переправе. Оставалось преодолеть последний рубеж, за рекой были наши части.

К месту переправы на автомашинах был срочно переброшен отряд гитлеровцев, который начал обстреливать из пулеметов и автоматов переправлявшихся воинов. Одним из последних, непрерывно руководя боем, начал переправляться Ахлюстин, но на южный берег реки он так и не вышел — могилой отважного генерала стала река Сож.

Захват Минска и окружение к западу от него главных сил Западного фронта поставили в тяжелое положение штаб генерала Павлова. Достаточных сил, способных задержать дальнейшее продвижение бронетанковых частей врага к Днепру, в его распоряжении уже не было. Остатки 13-й и 4-й армий отходили с тяжелыми боями, прикрывая могилевское и рогачевское направления. Неприкрытыми остались дороги на Борисов и Лепель, куда и устремились разведывательные отряды немцев.

В сложившейся обстановке от командования Западного фронта требовалось проведение срочных мероприятий для организации дальнейшей обороны на этих направлениях. Начальникам Лепельекого и Борисовского гарнизонов был срочно направлен приказ с требованием «…немедленно приступить к организации обороны гарнизонов, создав вокруг расположения войск танконедоступные районы; создать укрепления на путях вероятного движения танков противника… организовать противотанковые препятствия и в первую очередь в дефиле и на подступах к переправам» [553].

Получив приказ, начальник гарнизона Лепеля генерал-майор Б.Р. Терпиловский немедленно подчинил находившиеся в его районе воинские части (Лепельское минометное училище, Вильнюсское пехотное училище, 103-й истребительно-противотанковый дивизион, 58-й и 169-й отдельные саперные батальоны) и определил им участки обороны. Силами гарнизона на пути вероятного продвижения противника устраивались инженерные заграждения, минировались участки местности, к взрыву были подготовлены все мосты в районе Лепеля. Советские воины готовились встретить врага, но силы сторон были явно неравны.

Не терял времени и начальник гарнизона Борисова корпусной комиссар И.З. Сусайков. Из курсантов бронетанкового училища (имевших 10 танков), частей гарнизона и отрядов воинов, отошедших от Минска, было сформировано 6 стрелковых и один саперный батальон, 6 пулеметных рот, два артиллерийских дивизиона, несколько зенитных батарей и отрядов по борьбе с танками противника. За трое суток воинами и жителями города был отрыт семикилометровый противотанковый ров, подготовлены огневые точки, вырыты окопы и ходы сообщений. Корпусным комиссаром был отдан приказ [554], определивший участки обороны и задачи гарнизону:

Таким образом, из-за недостатка сил и средств оборона Борисова строилась главным образом по восточному берегу Березины, а западнее ее — очаговым способом, где основное внимание было уделено прикрытию шоссейной и железной дорог Минск — Москва. Все переправы были прикрыты стрелковыми и пулеметными отделениями и артиллерийскими орудиями, а у бетонного моста, находящегося в городе, дополнительно заняли оборону танк и зенитная установка.

В 1,5 км от реки расположились огневые позиции 76-мм орудий, а восточнее деревни Максимовка — 152-мм.

На участке Зембин — Плещеницы оборону держал курсантский отряд (около 450 человек), к которому присоединились отошедшие от Логойска воины стрелковых подразделений и пограничники. Эти отряды и сорвали первую попытку врага с ходу форсировать Березину и создать плацдарм на ее восточном берегу.

Но обстановка на этом направлении продолжала оставаться неустойчивой. Корпусной комиссар докладывал в Могилев: «Гарнизон, которым я располагаю для обороны рубежа р. Березины и Борисова, имеет сколоченную боевую единицу только в составе бронетанкового училища (до 1400 человек). Остальной состав — бойцы и командиры — сбор „сброда“ из паникеров тыла, деморализованных отмеченной выше обстановкой, следующие на поиски своих частей командиры из тыла (командировки, отпуск, лечение) со значительным процентом приставших к ним агентов германской разведки и контрразведки (шпионов, диверсантов и пр.).

Все это делает гарнизон Борисова небоеспособным. Налицо ряд побегов бойцов и командиров, провокационных ночных паник в виде ночных обстрелов впереди стоящих частей вторыми эшелонами, как это имело место в ночь с 25 на 26 и с 26 на 27.6.41 г. с жертвами — убитыми и ранеными. 27.6.41 г. имел место факт бегства с именным списком одного из подразделений лица комсостава.

Отсутствие связи (и каких бы то ни было средств для этого) с авиацией приводит к тому, что наши самолеты обстреливают и бомбят свои позиции и войска, а наши войска обстреливают свои самолеты. 25 и 26.6.41 г. сбиты своим артогнем и самолетами 1 разведчик и 2 скоростных бомбардировщика Красной Армии. Вместе с этим есть основания считать, что немецкие самолеты бомбят наши войска под советскими опознавательными знаками…» [555]

Для облегчения положения на Западном фронте его командование и находившийся в Могилеве Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов принимают решение силами 21-го и 44-го стрелковых, 17-го и 20-го механизированных корпусов нанести удар по противнику и уничтожить его группировку западнее Минска. Командованию 13-й армии был направлен приказ следующего содержания: