Но они не сложили оружия, а продолжали вести упорные изолированные бои, притягивая к себе большие силы группы армий «Центр» (на 29 июня против окруженных советских войск действовало около 36 дивизий). Немцы замкнули кольцо окружения севернее Слонима на рубеже Слоним, Деречин, Ружаны, Зельва, раздробив отходившие части Красной Армии на несколько отдельных группировок.
Обеспокоенный мужественным сопротивлением окруженных советских войск, Гитлер дал указание Главкому сухопутных войск Германии: Бобруйск — это рубеж, на который должно быть выдвинуто охранение до окончательной ликвидации окруженных войск Западного фронта восточнее Белостока. Как вспоминал генерал Гудериан, «Гитлер упустил из виду то, что он сам лично приказал вести стремительное наступление с оперативной целью захвата Смоленска. В последние дни боев он видел только окруженную группировку в районе Белостока» [546].
29 июнянемцы окружили левофланговые части 10-й армии юго-восточнее Волковыска. Только узкий проход от Мостов до Деречина еще оставался не занятым врагом, через который в район Новогрудка сумели прорваться четыре стрелковые, одна танковая и одна кавалерийская дивизии [547].
Основные силы армии еще продолжали сражаться в окружении в районах Белостока и Волковыска. Около 11 дивизий Западного фронта было окружено западнее Минска. Штаб группы армий «Центр» докладывал Главному командованию сухопутных войск вермахта: «Завершение уничтожающих боев на Востоке будет характерно отличаться от боев на Западе. Если на Западе и в Польской кампании окруженные силы противника с окончанием боев в основном почти добровольно сдавались в плен на 100 %, здесь это будет проходить совершенно иначе. Очень большой процент русских укрылся в больших, частично непрочесанных районах, в лесах, на полях, в болотах и т. д. При этом целые батальоны с оружием еще некоторое время являются небезопасными в таких районах партизанскими отрядами… Русские в основном уклоняются от плена» [548].
Положение окруженных войск Западного фронта в июне-июле 1941 года в районе Налибокской пущи.
Ведя тяжелые бои с первых дней войны, соединения 3-й и 10-й армий, их штабы неоднократно оказывались в окружении, вырывались из него и вновь продолжали свой путь на восток. Теснимые наступавшим противником, ослабленные в боях соединения, части, отдельные отряды и группы отходили от рубежа к рубежу, заполнив все проселочные дороги, пытаясь оторваться от преследовавшего противника, продвигавшегося параллельно по основным магистралям. Черные дымы пожаров вставали вокруг отходивших колонн советских войск. Гитлеровские самолеты, летая низко над дорогами, безнаказанно бомбили и обстреливали отходившие части Западного фронта.
Отступали стрелки, артиллеристы, остатки конницы, танкисты — впрочем, танкистами их можно было назвать с большой натяжкой: после форсированных маршей и семидневных боев в дивизиях танки и бронемашины насчитывались только десятками и единицами. Сильно поредел и личный состав соединений и частей. В эти последние дни июня остатки кадровых соединений и частей Западного фронта отмечались в разных местах на пути от Белостока до Минска: 86-й сд, 383-го гап, колонна штаба 1-го ск, подразделения 36-й кд — на переправах через Зельвянку; отряды 4-й тд, 94-го кп, 84-го и 48-го лап, 130-го кап, 36-й кд, 125-го оиптадн — на переправах через Щару; 106-го мсп — в районах Деречина.
Но вскоре наступил тот момент, когда передовые части отступавших наткнулись на сильный заслон вражеских частей. Пути на восток уже не было. Вот и наступили самые тяжелые дни для окруженных войск 3-й и 10-й армий. Ожесточенные попытки прорыва гитлеровских заслонов в южном направлении принесли успех немногим нашим частям и группам, именно на этом рубеже гитлеровское командование, ожидая вероятного прорыва, и сосредоточило крупные силы. В этом районе были задействованы части 17-й танковой и 29-й моторизованной дивизий, пехотный полк «Великая Германия», входившие в танковую группу Гудериана.
Можно ли было избежать окружения наших войск? На этот вопрос ответил генерал-лейтенант В.И. Кузнецов: «Не следовало все подходившие войска выдвигать вперед, поближе к границе. Ведь уже 23 июня стал ясен замысел фашистов нанести сильными танковыми клиньями охватывающий удар на Минск с целью окружить в районе Гродно, Белосток войска 3-й и 10-й армий. Конечно, в первые дни войны действия войск фронта носили активный характер, но контрудары, особенно механизированными корпусами, наносились разрозненно. Все резервы втягивались в бой по частям. К тому же, ведя затяжные бои под Гродно, мы лезли прямо в пасть фашистам, на самое дно „котла“, который они нам готовили, замыкая его ударами танковых групп на Минск. Видимо, более правильным было решение на отвод войск из района Гродно на восток» [549]. А я бы добавил, и своевременный отвод соединений 10-й армии из-под Белостока.
Невероятно трудными для советских войск были эти первые недели войны. Германские бронетанковые части двигались к Днепру, но уже тогда, во время отступления по июньским дорогам 1941 года, ковалась наша победа — враг был не в состоянии сломить волю и мужество красноармейцев и командиров Красной Армии.
Части 1-го стрелкового корпуса отходили в направлении Волковыск — Зельва. Осовецкий укрепрайон сыграл свою положительную роль в оборонительных действиях первой недели войны. Оборонявшиеся здесь части 2-й и 8-й стрелковых дивизий умело использовали его укрепления и саму крепость. В этом районе оказались скованными значительные силы гитлеровцев, что позволило другим соединениям 10-й армии избежать поражения и, сохранив часть тяжелого вооружения, отойти от границы на северо-восток.
Но уже запоздалый отход частей корпуса проходил в сложных условиях. Отходившие колонны непрерывно преследовались вражескими мотоциклистами, по ним наносила удары авиация, стремясь сорвать возможность прорыва из уже образовавшегося «мешка» окружения. Но части с боями прорывали засады немцев и продолжали двигаться на восток. Восточнее Волковыска им удалось на некоторое время оторваться от противника. Кровопролитный бой завязался на переправах через Зельвянку. Только небольшой части воинов удалось прорваться через реку и двинуться в направлении Слонима… На этом пути затерялся след полкового комиссара В.К. Беляева (нач. политуправления погранвойск), полковника С.Н. Дралина (коменданта Осовца), полковников Н.И. Фомина, В.Ф. Макарова и К.П. Дюкова, многих командиров и красноармейцев корпуса.
Отдельные отряды 6-го мехкорпуса, в которых осталось совсем мало личного состава, техники, боеприпасов и горючего, в это время вели бои в районе Слонима, пытаясь пробиться дальше на восток. Остатки 7-й танковой дивизии (три Т-34, небольшой отряд пехоты и конницы) после проведенного боя и потери всей материальной части вечером 30 июня прорвались в Полесье и двинулись лесными дорогами по маршруту Вулька, Величковичи, Постолы, ст. Старушка, Гомель, Вязьма [550].
Разгром 49-й стрелковой дивизии в районе д. Попелево 29–30.06.41 г. (по немецким данным).
Колонна штаба 10-й армии, растянувшись на 2 км, под охраной 5 танков и 3 бронемашин вечером выступила в направлении ст. Выгода, Городея (находилась в лесу в 10–15 км юго-западнее Дятлова). Впереди двигался головной дозор (20 пограничников, бронемашина и два мотоциклиста). Перед рассветом 30 июня при пересечении дороги Столбцы — Несвиж колонна была обнаружена и атакована гитлеровцами. Ее часть во главе с генералом Голубевым успела проскочить дорогу и укрыться в лесу [551]. Вторая половина колонны, понеся значительные потери от огня противника, начала отход в другом направлении.
