Быстро удалось выйти из окружения группам подполковника Щеглова (командира 747-го сп) и генерала Обухова (26-я тд). А вот воинам 110-й стрелковой дивизии, прикрывавшей отход корпуса, пришлось тяжело — они были отрезаны от основных сил. Уйдя в леса с остатками дивизии, полковник Хлебцев организовал партизанский отряд, который три месяца действовал в тылу врага, нанося по нему неожиданные удары. Пробившись к линии фронта, отряд 16 декабря 1941 года нанес сильный удар по противнику и прорвался на соединение с частями Красной Армии, вынеся знамя своей дивизии. Из окружения вырвался только 161 человек [504].
До сих пор неизвестна судьба заместителей командира 110-й стрелковой дивизии полковников Б. А. Соколова и Я. П. Чистопьянова, командира 355-го артполка майора Ф. С. Кочерука, командиров отдельных батальонов майоров Васадзе и Чистякова.
Тяжелая судьба выпала и на долю главных сил корпуса. Преградив дорогу его отходившим колоннам в районе Чаус, гитлеровцы начали наносить сильные удары по боевым порядкам частей. Бои продолжались двое суток, сдерживать противника с каждым днем становилось все трудней — в частях ощущалась острая нехватка боеприпасов. И тогда генерал Бакунин приказал уничтожить всю оставшуюся технику и автомашины, разогнать лошадей и пробиваться из окружения мелкими группами по 100–200 человек…
Удалось выйти к своим группам генерала Веденеева, полковника Ковтунова, майора Доропея, Вашенина, но много воинов корпуса так и осталось в окружении. В боях по прорыву кольца окружения 61-й стрелковый корпус понес большие потери. Только 78-я пехотная дивизия вермахта захватила 2300 пленных, 60 орудий разных калибров, на поле боя было обнаружено около 2500 убитых.
3053 военнослужащих Красной Армии попало в плен к частям 23-й пехотной дивизии, в том числе и начальник артиллерии корпуса комбриг Н. Г. Лазутин, а в районе Рославля — командир 38-й танковой дивизии полковник С. И. Капустин. А всего, по немецким данным, в районе Могилева в плен попало 35 000 человек, было захвачено 245 артиллерийских орудий [505].
Но эти жертвы не были напрасны. В ожесточенных боях части 61-го корпуса нанесли большой ущерб врагу. По подсчетам штабов соединений, за этот период было уничтожено около 200 танков, 500 автомашин, 400 мотоциклов, сбито 24 вражеских самолета, истреблено 15 000 и пленено около 2000 вражеских солдат и офицеров [506].
Конечно, это были необъективные цифры. По немецким данным, потери только 23-й пехотной дивизии в период 20–26 июля составили 1435 человек (264 убитыми, 1088 ранеными, 83 пропавшими без вести). Но даже это обстоятельство не умаляет действий дивизий 61-го стрелкового и 20-го механизированного корпусов при обороне Могилевского рубежа. Стойко удерживая оборону на Днепре в течение 23 дней, их воины, проявляя образцы мужества и героизма, способствовали некоторой стабилизации положения войск Западного фронта на рубеже Ярцево, Ельня, Дятьково, связав боем четыре пехотные дивизии противника.
Но решение генерала Бакунина на отвод войск из района Могилева не нашло понимания у командования Западного направления, Военный совет которого 27 июля доложил в Ставку:
«Ввиду того, что оборона 61-м стрелковым корпусом Могилева отвлекала на него до 5 пехотных дивизий и велась настолько энергично, что сковывала большие силы противника, нами было приказано командующему 13-й армией удержать Могилев во что бы то ни стало и приказано как ему, так и комфронтом Центрального т. Кузнецову перейти в наступление на Могилев, имея в дальнейшем обеспечение левого фланга Качалова и выхода на Днепр. Однако командарм 13 не только не подстегнул колебавшегося командира 61-го корпуса Бакунина, но пропустил момент, когда тот самовольно покинул Могилев, начал отход на восток и лишь тогда донес.
С этим движением корпуса создается тяжелое положение для него и освобождаются дивизии противника, которые могут маневрировать против 13-й и 21-й армий. Тотчас же по получении известий об отходе из Могилева и о продолжающемся еще там уличном бое дано приказание командарму 13 остановить отход из Могилева и удержать город во что бы то ни стало, а комкора Бакунина, грубо нарушившего приказ командования, заменить полковником Воеводиным (областной военком. — Р. И.), твердо стоявшим за удержание Могилева, а Бакунина отдать под суд» [507].
А спасло генерала то обстоятельство, что его группа (140 человек) вышла из окружения только в ноябре 1941 года под Тулой, когда под Москвой сложилась напряженная обстановка и на фронте был необходим каждый человек. Но простить генералу Бакунину оставление Могилева так и не смогли — он до конца войны так и остался генерал-майором, командиром стрелкового корпуса. А могли и расстрелять!
26 июля состоялось очередное совещание в Ставке А. Гитлера, на котором фюрер потребовал «ликвидировать гомельскую группировку противника путем наступления вновь созданной группы фон Клюге в плане выполнения чисто тактической задачи. Эту операцию следует провести возможно скорее, не связывая ее по времени с наступлением на других участках фронта… Сковывающая группа фон Бока должна, как только будет готова, начать медленное фронтальное наступление на Москву» [508].
27 июляглавнокомандующий Сухопутными силами вермахта фельдмаршал Браухич собрал в Орше совещание руководящего состава группы армий «Центр», на котором были рассмотрены три главных вопроса [509]:
— Гомельская операция;
— операции на московском направлении;
— наступление 3-й танковой группы на Валдайскую возвышенность.
Оценив создавшуюся на фронте обстановку, постоянную угрозу правому флангу группы армий «Центр», перед 2-й полевой армией и 2-й танковой группой была поставлена задача наступать на гомельском направлении. Для этого предусматривалось заменить части танковой группы пехотными дивизиями, а танкистов отвести во второй эшелон и приступить к их пополнению личным составом и материальной частью.
Первоначальной задачей, стоящей перед созданной армейской группой генерала Гудериана, стоял захват Рославля и ликвидация угрозы, сложившейся на правом фланге танковой группы из-за активных действий 28-й армии генерала Качалова. Для проведения запланированной наступательной операции в подчинение генерала Гудериана были переданы некоторые пехотные соединения [510]:
— для наступления на Рославль: 7-й (7, 23, 78 и 197-я пд) и 9-й (263, 192 и 137-я пд) армейские корпуса;
— для смены танковых частей в районе Ельнинской дуги — 20-й армейский корпус (15-я и 268-я пд).
Готовились к предстоящим тяжелым боям и на Центральном фронте. С передовых позиций были сняты некоторые понесшие в предыдущих боях большие потери дивизии, которые сосредотачивались в районе Гомеля и Новозыбкова и приступали к пополнению личным составом и вооружением. Сильно укреплялась и оборона на подступах к Гомелю. Круглые сутки шло строительство дотов, отрывка окопов, ходов сообщений, эскарпов, противотанковых рвов, установка заграждений и минных полей.
В конце июля 1941 года на левом крыле фронта была воссоздана и 3-я армия (командующий — генерал-лейтенант В. И. Кузнецов, член Военного совета — дивизионный комиссар Ф. И. Шлыков, начальник штаба — генерал-майор A. C. Жадов), включив в свой состав 75-ю и 232-ю стрелковые дивизии, гарнизоны Мозырского укрепрайона и многочисленные Отряды войск Западного фронта, выходящие из окружения в Полесье. За три дня армия была пополнена оружием и боеприпасами и приняла участие в боевых действиях.
27 июля противник предпринял попытку отдельными разведывательными подразделениями переправиться на южный берег Сожа на участке Кричев, Чериков, но все они были сорваны огнем занимавших здесь оборону подразделений 13-й армии.
