В этот момент можно было организовать выход корпусов из окружения, ведь на восточном берегу Днепра остались только некоторые части и подразделения 10-й моторизованной дивизии и пехотного полка «Великая Германия», которые, выставив усиленные заслоны в районе Сухари и Чayс, небольшими силами удерживали переправы у Шклова и Старого Быхова. Главные силы 2-й танковой группы в это время вели бои в районах Смоленска, Мстиславля, Черикова, Пропойска и Кричева, а пехотные дивизии еще только выходили на рубеж Днепра. Но приказ Ставки на удержание Могилевского рубежа был очень четок.
В резерве 21-й армии находился 25-й механизированный корпус, удар которого, подкрепленного дивизиями 67-го стрелкового корпуса (151-й и 117-й) в направлении Могилева вдоль дороги Довск — Могилев, мог принести хорошие результаты, отрезав быховскую группировку 2-й танковой группы от Днепра и подходивших к нему пехотных дивизий 2-й полевой армии. 50-я танковая дивизия корпуса (мсп, гап, озадн, 57 Т-34 и 50 Т-26) к этому времени уже находилась в районе Лебедевки [426], а 102-я стрелковая дивизия прорвалась на рубеж Красный Пахарь, Нераж.
Но командование Западного фронта так и не решилось бросить в бой эту ударную группировку, видно опасаясь, что ее может постигнуть та же участь, что и ранее вводившиеся в бой на Западном направлении механизированные корпуса. А вскоре и эта боевая единица (25-й мк) будет растаскана по частям, понесет неоправданные потери и перестанет существовать как механизированное соединение. Командование 25-го механизированного корпуса было вынуждено даже направить письмо Сталину о неправильном его использовании [427].
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ
И. В. СТАЛИНУ
ШТАКОР 25 МЕХ СЕЛИЩЕ
4.8.41 г. 6.40
Своей телеграммой-шифровкой № 1 от 6 июля 1941 года с санкции командующего 21 армией Маршала Советского Союза тов. Буденного я Вам докладывал о небоеготовности 25 мехкорпуса и о бесполезном его катании по маршруту Харьков, Полтава, Киев, Новозыбков с потерей драгоценных 13 дней, которые с успехом можно было использовать на сколачивание в Харькове.
С 6 по 15 июля с.г. корпус располагался в районе Новозыбков и Вашим распоряжением частично пополнился: двумя батальонами танков Т-34 — 64 машины, автотранспортных машин около 600 шт. и до 200 человек командного состава. Но все же корпус по-прежнему оставался далеко не укомплектованным, а главное, необученным.
Механики-водители на 100 % молодые, имевшие от 2 до 7 часов вождения машин. Командный состав, прибывший на пополнение из Гомеля, представлял из себя остатки разбитых прорвавшихся частей 4 армии, частично деморализованный, требовавший изучения и работы с ним.
Вступившему в командование 21 армией генерал-полковнику Кузнецову я докладывал о состоянии корпуса и просил его дать мне 10–15 дней на сколачивание и обучение личного состава, изучение новой материальной части, дополучить шедшие мне два батальона танков и тогда применить механизированный корпус, как мощную огневую ударную силу.
25 мехкорпус не получил времени на сколачивание и недополучил боевых танков. Но самое главное, что 25 мехкорпус при наличии 175 танков Т-26 (все из учебно-боевого парка, сильно изношенные) и 64 танка Т-34 ни разу не участвовал в боях целиком, решая одну задачу, а использовался мелкими группами танков в различных направлениях.
К сегодняшнему дню в корпусе осталось 41 Т-34 и 46 Т-26.
25 мехкорпус в период с 10 по 28 июля с.г. понес громадные потери людьми и боевой материальной частью только потому, что действовал мелкими группами с неподготовленными мехводителями и неслаженным командным составом.
На основании распоряжения командующего 21 армией генерал-лейтенанта тов. Герасименко танки 25 мехкорпуса использовались следующим образом:
Батальон танков Т-26 в количестве 25 танков был выделен на левый фланг армии в район Речица. Вернулся один танк.
Батальон танков Т-26 был выброшен в район Жлобин в Составе 25 танков. Вернулся один танк.
Распоряжением командующего 21-й армией генерал-полковника тов. Кузнецова выделено:
16 и 17.7 ОРД в составе 3 танков на Пропойск. Потерян один танк.
17.7 РГ в составе 6 танков Т-34 и 5 танков Т-26 на Пропойск, потерян 1 танк Т-26.
17.7 ОРД в составе 5 танков на Иванишевичи.
18.7 РГ в составе 11 танков Т-34 на Бовки — не вернулось 4 танка (три застряли в болоте).
18.7 ОРД в составе 6 танков Т-34 в район Машевская Слобода, три танка подорваны на минах в районе Прудок.
19.7 для уничтожения противника в районе Смолица и разведки на Быхов была выслана танковая группа в составе 20 танков Т-34 под командой командира 50 тд. Из состава этой группы не вернулось 9 танков.
19.7 для отражения наступающего противника и восстановления положения на фронте 17 ск (67-го ск. — Р. И.) было выделено 5 танков Т-34 и 12 танков Т-26, из которых не вернулось обратно 3 танка Т-34 и 6 танков Т-26.
18.7 выслано в распоряжение командира 151 сд 10 танков Т-26, из них вернулся только 1 танк.
18.7 выслано в распоряжение штарма 21 — 5 танков Т-34 и 5 танков Т-26, из них вернулось только 4 танка Т-34.
Таким образом, 50 тд вела боевую разведку на большом удалении от своих войск, лесисто-болотистой, малодоступной для действий танков местности.
Боевые результаты разведки следующие:
уничтожено: танков противника — 5, бронемашин — 7 и одна захвачена на ходу, мотоциклов — 25, автобусов — 3, транспортных машин — 44, машин легковых — 3, цистерн — 2, санмашин — 2, радиостанций — 3, ПТО — 3, пехоты — до батальона.
Положительные действия разведорганов все же не оправдывают потерь в материальной части танков. Такие большие потери объясняются тем, что танки действовали в разных направлениях, кроме того, выброска таких мелких групп не могла быть обеспечена техническим контролем и технической помощью, что при необученном составе также привело к увеличению потерь.
С 22.7 по 30.7 25 мк получил задачу, действуя на правом фланге 21 армии, занять Пропойск. Сильный танковый кулак был уже израсходован по мелочам, и 50 тд пришлось вести бой в пешем строю. За это время в личном составе корпус потерял около 500 бойцов и около 300 человек командно-политического состава, основательно расстрепав части 17 пд и кав. полк 1 кд.
Ценные кадры танкистов, мотоциклистов, саперов, связистов и прочий технический состав использовались как стрелки…
Командир 25-го мехкорпуса
генерал-майор Кривошеин
Военный комиссар
бригадный комиссар Кудинов
Начальник штаба
полковник Аргунов.
Но имевшаяся у командования Западного фронта неплохая возможность закрытия вражеского прорыва по восточному берегу Днепра южнее Могилева до выхода на этот рубеж пехотных дивизий 2-й полевой армии была упущена. Соединения 21-й армии продолжали наступать в разных направлениях, не увязывая свои действия друг с другом.
Недолго длилось затишье под Могилевом. К городу 16–17 июля начали подходить передовые подразделения 7, 15 и 23-й пехотных дивизий группы армий «Центр», которые небольшими отрядами при поддержке 2–3 самоходных орудий стремились просочиться через оборону 172-й стрелковой дивизии на разных участках.
С новой силой бои вспыхнули на участках Пашково, Полыковичи, у деревень Бутрымовка, Бруски, Веккер, Буйничи, Ново-Пашково, Присно. Отважно сражались воины капитана Гаврюшина, старших лейтенантов Макарова и Анненкова, лейтенантов Возгрина, Хорошева и Прощалыгина.
Вместе с воинами 172-й стрелковой дивизии героически сражались сотрудники НКВД и НКГБ, отряды народного ополчения Могилева (к концу обороны города их количество составляло около 12 000 человек), получившие первое боевое крещение в районе деревни Буйничи, где они держали оборону на участке от Днепра до Бобруйского шоссе. Не отставали от них и остальные жители города, работавшие на строительстве инженерных сооружений, что помогало воинам дивизии генерала Романова стойко удерживать свои участки обороны.
