Манин, стоя на берегу, терпеливо дождался, пока Мрак выползет на сухое место, и лишь после этого взвёл курок своего револьвера. Услышав характерный щелчок практически над ухом, индеец поднял глаза, такие же тёмные, как стекающая с тела грязь. Посмотрел на ствол, направленный ему в голову, потом на свой нож. Поняв, что шансов нет, застонал:

– Это несправедливо!

– Кто бы говорил о справедливости, – усмехнулся Паша. – Ты забыл зарядить мой пистолет. Пришлось это исправить. Теперь настало время платить по счетам.

– Хорошо, начальник, твоя взяла, – не вставая, индеец бросил нож к ногам Павла. – Ты… ПОБЕДИЛ!

Последнее сказанное слово породило небывалое эхо, прилетевшее сразу со всех сторон. Песчаная опора под ногами завибрировала, в очередной раз подравнивая барханы. Созданная Маниным лужа затянулась, не оставив влажного пятна, а под стоявшим на корточках Мраком появилась рябь, концентрическими кругами разбегающаяся в стороны. Вдруг площадка под ним осыпалась, превращаясь в зыбучий песок, затягивая в себя грязное тело индейца, черты которого исказились, вытянулись книзу, безжалостно ломая правильные формы человеческой фигуры. Мрак принял первоначальный облик, став чёрным туманом, втянулся, закручиваясь, в утекающий песок, и полностью растворился в нём.

«Опять ушёл!» – отступивший Павел в отчаянии бросился к затягивающемуся песком провалу, готовый последовать за Мраком куда угодно, но наткнулся на неожиданное препятствие. Там, где только что исчез его враг, показалась каменная глыба. Вращаясь вокруг своей оси, она медленно поднялась до уровня человеческого роста, какое-то время покрутилась, точно волчок, и вдруг застыла, повернув к Паше единственную плоскую грань с высеченным на ней изображением лица.

Лицо выглядело гротескно: без носа и бровей, только рот с квадратными толстыми губами и пара глаз, один гораздо больше другого.

– Тебе сюда нельзя! – проскрежетал булыжник, шевеля квадратами губ.

Мёртвые каменные глаза следили за каждым движением, и с какой бы стороны Паша не пытался обойти глыбу, плоское лицо неизменно было повёрнуто к нему. Взвесив в руке «Кольт», он оценивающе уставился на камень. Нет, этот даже не почешется от пули. Тут надо что-нибудь внушительнее, вроде танка или «Стингера»… Но, как ни напрягал Манин воображение, внести какие-либо изменения в окружающее пространство больше не мог. Так и стоял перед камнем, сжимая в ладони рукоятку бесполезного револьвера.

Что случилось? Иссякла магическая сила? Вроде нет. Павел чувствовал, что энергии в нём предостаточно. Или воздействовать на мир можно только во время Поединка? Тогда надо его объявить этому истукану.

– Ты кто такой, и по какому праву встаёшь у меня на пути? – начал задираться Манин, чтобы иметь хоть какой-то повод для ссоры.

– Я Страж…

Вот это номер. Конкуренция?

– Это я Страж!

– Ты Страж Упорядоченного, а я Страж Хаоса.

– Выходит, ты защищаешь Мрак, который я преследую?

– Я здесь для того, чтобы не пускать в мир Хаоса никого из Упорядоченного.

– А я пытаюсь наказать того, кто побывал в Упорядоченном и навёл там полный хаос. Пусть получит по заслугам.

– Он уже наказан. Ты победил его в Поединке и навсегда изгнал из своего мира. Ему теперь никогда не выбраться из Хаоса.

Манин рассмеялся. Ну и ну, такого либерализма не найти ни в одном демократическом государстве, рьяно пекущемся о правах человека. Чтобы за умышленное убийство наказывали всего лишь домашним арестом… Это уж слишком! Вот тебе и Хаос.

– Мне этого мало!

– Большего ты не добьёшься.

– Тогда Поединок!

– Стражи не бьются между собой, – камень, казалось, тяжко вздохнул. – Да не переживай. Для твоего недавнего соперника нет наказания хуже, чем это. Существа из Хаоса не живут долго, если не могут хотя бы изредка проникать в Упорядоченное. Лучшего ты и сделать не мог. А твоё появление в Хаосе внесёт столько же сумятицы и бардака по меркам того мира, сколько происходит сбоев в обычной жизни Упорядоченного при проникновении туда минимум десяти созданий Хаоса. Соображаешь?

– Начинаю соображать, – примирительно бросил Манин, представив, что могут натворить в его мире десять таких Мраков, как этот. Решительный настрой на продолжение преследования начал потихоньку отпускать. Что ж, он освободил из-под власти демона хотя бы одного человека, оставив носителя один на один со своей совестью. Теперь можно и домой… – Подожди, а мы сейчас где?

Обожгла мысль, что он мог заблудиться в хитросплетении миров, которые пересекал во время сумасшедшей погони за Мраком, а теперь не найдёт обратной дороги и будет вечным скитальцем по запределью. К тому же сам способ, каким попал сюда Манин, остался для него загадкой. В момент, когда покидал свой мир, он не задумывался над этим, упустив из виду характер перемещения. А если дыру в пространстве пробил Мрак, а Паша всего-навсего воспользовался ею, просочившись следом, будучи сам не в состоянии проделывать такие проходы? Как же он вернётся?

– Это Зыбь, – монотонно прогудел каменный Страж, – граница между Хаосом и Упорядоченным. Нейтральная зона, где и хаос, и порядок уравновешены. Территория, подвластная Стражам, то есть нам с тобой.

– Хм. Странно. Почему-то я об этом ничего не знаю.

– Я тоже ничего не знал о тебе, пока не увидел. Сколько себя помню, со стороны Упорядоченного никогда не было Стража. Ты первый. До этого только лазутчики попадались.

Каменная глыба несколько раз дёрнулась, издав звуки, отдалённо напоминающие смех. А истукан-то с чувством юмора. Шутить изволит. Оно и понятно: тут в одиночку со скуки помрёшь, если не острить.

– С тобой всё ясно. А мне-то что делать? Как я отсюда домой попаду?

– Разве твой путь в Упорядоченном ещё не закончен? – высеченные в камне глаза удивлённо распахнулись, заняв добрую половину лица, делая асимметрию ещё заметнее. Страж Хаоса продолжал демонстрировать гамму доступных эмоций.

– Нет, знаешь ли, у меня полно дел, и сюда я заглянул на минутку, чтобы наказать одного зарвавшегося типа из твоего мира. Мавр сделал своё дело, Мавр может уходить. Как видишь, я вполне живой и здоровый, – для убедительности Павел помахал конечностями: руки-ноги, мол, целы, чего ещё-то надо.

Это, кажется, позабавило истукана, поскольку он снова рассмеялся.

– Здесь только твоя энергетическая сущность, Страж Порядка, – весело прогрохотал его голос. – Она может принять любую форму, какую пожелаешь, – в подтверждение слов каменная глыба резко сжалась, превращаясь в пятиконечную звезду, которая плавно перетекла в человеческую фигуру. Теперь перед Пашей стоял самый обыкновенный гомо сапиенс, единственным отличием которого были глаза разной величины. – Свою физическую оболочку ты оставил дома. Если хочешь в неё вернуться, пожелай это – и окажешься в том месте и в то время, где и когда её покинул.

И всего-то? Получается, он вышел из тела, чтобы иметь возможность на энергетическом уровне контактировать с Мраком, и сейчас оно, лишённое сознания и беспомощное, находится перед сумасшедшим Хариным. Тогда понятна причина, по которой удалось проникнуть в преступника и вышибить из него демона-убийцу. В таком случае не стоит тянуть с возвращением.

Манин немедленно вызвал из памяти последние моменты пребывания в теле, пробуждая желание вернуться. Это было несложно. Почти сразу он почувствовал, как мир уплывает из-под ног и размазывается по бесконечности.

– Постой! – громкий испуганный скрежет вернул его на висящий в пустоте песчаный остров с каменным человеком в центре.

Никак Страж Хаоса забыл поведать о чём-то важном. Павел белой полупрозрачной дымкой опустился перед его лицом, нетерпеливо спросил:

– Ну, чего тебе?

– Я хотел… – окаменевшие скулы сомкнулись, словно не решаясь произнести то, о чём думал Страж. Но ему удалось справиться с ними, разжать, хотя и с заметным усилием. – Давай поболтаем немного, а то я не припомню, когда с кем-то разговаривал по душам.