Всё равно, лишь бы достать его и прижучить.

Впереди замелькал хвост преследуемого врага. Вот он! Можно дотянуться и схватить рукой.

В следующее мгновение Павел сжимал в кулаке склизкий чёрный отросток. Умопомрачительная гонка остановилась, окружающий мир перестал меняться, превратился в статичную картинку. И только толстое лоснящееся тело змеи, которую крепко держал Манин, металось во все стороны, раскидывая сухой песок.

«Надо же, здесь обыкновенный песчаный грунт»… – автоматически отметил Павел, прикладывая все силы, чтобы удержать змею.

Та отчаянно билась в конвульсиях, пытаясь уползти, выписывая широкие зигзаги, сворачиваясь в кольца и резко выбрасывая тело, как освобождённая пружина. Одна такая попытка едва не удалась, когда змея смогла-таки вырваться из цепкой хватки оперативника, но далеко уйти он ей не дал: короткое замешательство обошлось Мраку вторичной поимкой. На этот раз Манин успел обмотать хвост вокруг предплечья и держал гораздо надёжнее, не оставляя твари никаких шансов на освобождение. И, главное, он понял, как управлять собой в этом потустороннем мире. Надо попросту представить желаемое действие, и тогда оно произойдёт. Захотел схватить змею рукой – схватил, захотел держать её двумя руками – пожалуйста, держишь. Пожелай он добавить себе третью руку, появилась бы, наверное, и третья. Но необходимости пока не было, и так справлялся, только мешала бы.

Змеиная голова неожиданно повернулась к Павлу. Приблизилась почти вплотную, дыхнув ужасным перегаром, от которого брови затрещали, и запахло палёным. Из пасти раздалось шипение:

– Чего ты добиваеш-шься, Страш-ш?! Хочеш-шь сразиться?

– Хочу! – не задумываясь, коротко, на одном дыхании выкрикнул Павел, опасаясь, что на более длинный ответ может не хватить воздуха.

Рептилия издала демонический хохот, сотрясший всё мироздание, если можно так назвать клочок суши, на котором они боролись. По песку пошла рябь. И без того невысокие барханы осыпались, став ещё меньше.

– Не имееш-шь права! – с заметной весёлостью заявил осмелевший Мрак.

– Это почему? – Павел насторожился. Не хватало, чтобы всякие демоны ссылались на неприкосновенность личности или презумпцию невиновности.

– Ты не объявляеш-шь Поединка, а значит не собираеш-шься со мной драться. Так что отпус-с-скай!

В голове Манина словно щёлкнуло, запуская нужную программу. В памяти всплыли… воспоминания? Нет. Знания. Он теперь знал: чтобы не бегать за демоном, с ним надо сойтись в единоборстве. Для этого существует формула вызова. Очень простая формула, без заклинаний и мудрёных фраз. Одно слово «Поединок» заставит Мрак остановиться и вступить в схватку со Стражем. А он, Павел, и есть тот самый Страж, выпроваживающий демонов из своего мира. Значит, имеет право бросить вызов, проигнорировать который демон не в силах.

Быстро перебрав неожиданно пришедшие новые знания, Манин подумал, что Мрак оказался весьма любезен, объясняя неразумному Стражу допущенную им оплошность.

Паша не замедлил воспользоваться подсказкой:

– Тогда я объявляю Поединок! Здесь и сейчас!

За коротким ошеломлённым молчанием последовал громкий разочарованный вой змея, когда Мрак понял, что подставил себя сам. Ведь мог же догадаться про неопытность Стража и не умничать, хвастаясь перед ним знаниями местного этикета. Тогда и Поединка могло не быть. А теперь хочешь, не хочешь, а дерись.

Прервав душераздирающий вой, рептилия перешла к действиям, начав стремительно расти. За считанные секунды достигнув гигантских размеров, она стала похожа на дракона, изогнула шею и метнулась к человеку, щёлкнув мощными челюстями в том месте, где он только что стоял. Паша и сам не понял, как успел переместиться в сторону, выпустив из рук хвост, ставший настолько толстым, что не помещался в ладонях. И чёрт с ним. По логике вещей необходимость в удержании Мрака отпала после объявления Поединка. Теперь он никуда не денется. Эх, как бы ещё управиться-то с ним? Преимущество в силе явно на стороне змея. Если только витязем стать и снести голову мечом…

Боковым зрением Манин заметил движение слева. К нему на огромной скорости летел конец драконьего хвоста. Отскакивать поздно. Всё, что успел, это присесть и закрыться левой рукой. Страшный удар с металлическим звоном сотряс тело. В глазах на миг стало темно. Павел пошатнулся, но на ногах устоял. А когда выпрямился, увидел, что на его левую руку надет круглый металлический щит. Мало того, в правой руке он сжимает огромный меч. Озадаченный Манин оглядел себя, с удивлением заметив, что с головы до ног облачён в старинные блестящие доспехи.

Мрак в облике гигантского змея извивался невдалеке, судорожно хлопая хвостом по песку и трясясь от боли. Ага, получил, гадёныш! Ну, теперь мы с тобой по-другому поговорим! Павел уверенно пошёл на дракона, прикрываясь щитом и подняв меч.

«Сейчас я тебе башку-то снесу по старинке, и вся недолга».

Заметив приближение латника, Мрак перестал бесноваться, застыл на миг, и вдруг свернулся кольцами, пряча в них голову. Змеиное тело начало проваливаться внутрь колец, истончая их толщину, пока совсем не растворилось в образовавшемся чёрном вихре, смешанном с поднятыми в воздух песчинками. Когда взвесь из тёмного облака и песка осела, на месте змея оказался человек в длинном плаще и ковбойской шляпе. Он спокойно стоял с опущенными вдоль тела руками. Нижнюю часть лица не видно, её от переносицы до шеи скрывал повязанный платок, но в глазах клубилась чёрная бездна. Что и говорить, умеет Мрак до неузнаваемости менять обличья.

Ковбой раздвинул и отвёл назад полы плаща, выставляя напоказ два револьвера по бокам. Подрагивающие пальцами ладони замерли возле рукояток, готовые в любую секунду выхватить оружие из кобуры и выстрелить.

Быстро осмотревшись, Манин обнаружил на себе высокие сапоги со шпорами, костюм-тройку со звездой шерифа на лацкане пиджака, рубаху с платком на шее и широкополую шляпу. Новый прикид завершался поясом, который справа оттягивал единственный висящий в кобуре «Кольт».

Так, значит, предстоит дуэль в стиле американского Дикого Запада. Два пистолета против одного. Не вполне честно со стороны врага. Хотя о какой честности можно говорить, когда речь идёт о Мраке?

Минуточку! А как он это сделал? Ладно, себя преобразил. Но ведь и Павла смог изменить, превратив из рыцаря в ковбоя. В голову полилась новая порция знаний. Вон оно как! Можно, значит, влиять не только на свой внешний вид и вооружение, но и на чужой. Это вполне естественно, поскольку Поединок должен подразумевать равные возможности двух противоборствующих сторон.

«Ах ты, гнида позорная! Себе, значит, два пистолета, а мне только один?.. И тот без патронов. Ну, погоди!»

Манин был не просто зол, а взбешён. Сильно не нравилось оперу, когда его пытались дурить. Ответная реакция в подобных случаях была вполне адекватной, и никогда не заставляла себя ждать.

Он сосредоточился, пытаясь внести изменения в окружающий мир, чувствуя, как податливая, словно пластилин, структура принимает именно ту форму, которую Павел и стремился ей придать. Песчаный грунт под ногами Мрака потемнел, превратился в грязную жижу, расползаясь всё шире. Начав погружаться в неё, сапоги ковбоя выпустили несколько пузырей, с натугой лопнувших на поверхности. Сообразив, что тонет, Мрак выхватил оба пистолета и направил на Манина. Но было поздно. Ему бы заняться спасением интерьера и принятого образа. Нет же, решил довести начатую игру до логического завершения, покончив с надоедливым Стражем. Просчитался, как и предполагал Паша.

Не успев произвести ни единого выстрела, ковбой быстро исчез в грязной луже, нелепо взмахнув руками. Теперь можно поработать над его внешним видом, поскольку нет уверенности, что Мрак утонул окончательно.

И в самом деле, над пузырящейся поверхностью вскоре показалась чёрная голова. На берег выкарабкался перепачканный жидкой грязью человек. Он был по пояс голый. Из одежды лишь кожаные штаны с бахромой и мягкие индейские мокасины, если не считать обвислых и слипшихся перьев, когда-то украшавших голову. Из оружия один короткий нож в правой руке.