Достижения и ошибки, подвиги и преступления, благородство и подлость тех, кто там оказался, в наших глазах увеличиваются тысячекратно. Неосторожное словцо, вылетев из уст правителя, способно или вызвать многолетнюю войну, или сделаться популярнейшим анекдотом.

Проявление слабости (тщательно скрываемое или, наоборот, нарочитое) может укрепить народную любовь, а может вызвать шквал презрения, который погребет под собой если не самого правителя, то последние надежды на добрую память о нем. Так что быку на самом деле позволено едва ли не больше, чем Юпитеру.

НАСИЛЬСТВЕННОЙ смертью только в ХХ веке погибли почти 100 глав государств. Практически – по одному в год. Те, кто говорят, что профессия правителя – самая опасная, недалеки от истины. Молния бьет в самые высокие деревья. Хотя некоторым удается либо уйти с высокого поста живым, либо умереть на посту.

Считается, что будущие правители от рождения обладают особым свойством – харизмой. Она обеспечивает, поддерживает и усиливает весь необходимый вождю комплекс качеств. Среди известных истории харизматических персонажей есть и основатели мировых религий – Будда, Моисей и Христос, и создатели направлений внутри этих религий – Лютер и Кальвин, например. С другой стороны, это великие государственные и военные деятели, такие, как Чингисхан или Наполеон. В ХХ веке среди таких деятелей – Гитлер и Муссолини, Ленин и Троцкий, но также Ганди и Мартин Лютер Кинг. Свойство харизмы относительно безразлично к роду деятельности и ее морально-этическому содержанию: харизматическим лидером с равным успехом может быть и святой, и преступник.

Широко распространено мнение, будто харизма – это врожденное свойство, данное человеку от природы раз и навсегда. Однако в основе харизмы лежит всего лишь умение заставить окружающих поверить в то, что ты такими свойствами обладаешь. Харизма – это вовсе не врожденное мистическое качество, не удел избранных. Это вполне поддающийся анализу набор персональных черт. Их всего шесть.

Одна из наиболее важных черт харизматической личности – чуждость своему окружению. Нет пророка в своем отечестве, и это правда. Человеку со стороны намного легче управлять другими. Корсиканец Наполеон во Франции, француз (чужак в Женеве) Кальвин, грузин Сталин – все они были «пришельцами». Понятно, что иностранное происхождение в прямом смысле слова вовсе не обязательно. Достаточно хотя бы признаков иного происхождения, даже социального, чтобы иметь возможность двигаться по харизматическому пути. Тот же аятолла Рухолла Мусави Хомейни (не путать с Али Хаменеи – нынешним аятоллой, фактическим руководителем – рахбаром, то есть вождем – Ирана) родился в Иране, но основную деятельность по подготовке исламской революции вел из-за границы, из Ирака и Франции. Борис Ельцин вообще не покидал России, но противопоставлял себя руководству компартии, подчеркивая свою чуждость существовавшей системе власти.

Вообще, отличия крайне важны для того, кто претендует на роль харизматической личности. Эти отличительные признаки, или стигматы (отметины) выделяют его из окружающей массы. Таким признаком может быть даже болезнь или увечье. Хорошо известно, как в традиционных культурах относились к горбунам, юродивым и т. д. Их почитали и побаивались, ведь считалось, что такие люди связаны с потусторонними силами. Бросающаяся в глаза ущербность как бы переводит ее обладателя в особое измерение, поражая воображение окружающих. Примерами могут служить «карлик» Наполеон или одноглазый Моше Даян.

Харизматические личности, как правило, не скрывают свои физические недостатки. Оливер Кромвель, например, потребовал от своего личного художника рисовать его портрет «со всеми язвами и бородавками», которых на лице вождя английской революции было предостаточно. Исключение из этого правила составил разве что Франклин Рузвельт, запретивший показывать себя в инвалидном кресле.

Очень выгодна всегда была «священная болезнь» – эпилепсия. Судорожные припадки традиционно воспринимались как знак избранничества. История демонстрирует нам большое количество великих, страдавших от эпилептических припадков: от Юлия Цезаря и Александра Македонского до Петра Великого, Наполеона и Ленина. Безусловно, к стигматам относится и неординарно-демонстративное поведение, в котором прочитывается указание на безумие: например, введение коня в сенат, падения с мостов или драки в Государственной думе.

Лидер непременно должен быть носителем знаков, по которым его всегда узнают и вспомнят. Сигара Черчилля, трубка Сталина, родимое пятно Горбачева (которое тоже, кстати, на официальных фотографиях ретушировали), кепка Лужкова – примеры, которые первыми приходят в голову. В формировании харизматического имиджа важно все до мелочей: походка, одежда, интонации, осанка. Все это должно сделать человека узнаваемым и запоминающимся.

Созревший для своей миссии герой получает свыше приглашение к общественной деятельности или некий знак, указывающий на его предназначение. Призвание в религиозной сфере, разумеется, осуществляется посланцем высших сил или знамением, от них исходящим (Моисей перед неопалимой купиной, Будда под деревом Бодхи). К героической деятельности в светской области человек может быть призван другими незаурядными событиями, которые вызывают неожиданное озарение (Владимир Ульянов после казни брата Александра, произносящий знаменитое: «Мы пойдем другим путем»).

Еще один такой пример – судьба президента Филиппин Корасон Акино, которая никогда не собиралась заниматься политикой. Но после того как в 1983 году у нее на глазах вооруженный полицейский застрелил ее мужа Бениньо Акино, лидера филиппинской оппозиции, она сменила мужа во главе оппозиционных сил и приняла участие в президентских выборах 1986 года. Выборы Акино проиграла, но не смирилась с этим, а, обвинив режим тогдашнего диктатора Фердинанда Маркоса в подтасовке результатов, возглавила народное восстание. Став президентом Филиппин, Акино сумела пережить несколько покушений на свою жизнь и две попытки государственного переворота.

Четвертая неотъемлемая часть харизмы – новизна. Экстраординарные способности не могут, не должны проявляться общепринятым образом. Даже если в основе программы харизматического политика лежит почвеннически-охранительная или реваншистская идеология, на фоне общей духовной ситуации эпохи она должна казаться чем-то новым. Так, экономическая программа Чан Кайши, опиравшаяся на остававшиеся революционными для китайского общества начала ХХ века принципы Сунь Ятсена, по сути своей была весьма традиционалистской, но воспринималась как новое слово.

Огромное значение имеет новизна самого политика. Его внезапное появление должно ошеломить массы. Таков был не известный никому в Португалии скромный профессор Антониу ди Оливейра Салазар. Такими же были и Владимир Путин (Who is Mr. Putin?), и Сильвио Берлускони (возможно, поэтому они так легко находили общий язык). «Самое невероятное в победе Берлускони на выборах заключается в том, что очень многие в самой Италии и в остальной части Европы считали ее невозможной, – написала в редакционной статье лондонская «Таймс». – Но эта победа состоялась именно потому, что его Forza Italia! («Вперед, Италия!» – название политической партии, организованной Берлускони) мало походит на политическую партию, а его самого воспринимают как новичка в политике». Коалиция партий, созданная Берлускони, в которую вошли неофашисты и Лига Севера, получила 366 из 630 мест в парламенте, а «Вперед, Италия» собрала 21 % голосов – безусловный рекорд.

Правда, в условиях демократической власти действие харизмы зачастую непродолжительно и заканчивается вскоре после избрания. Очень важно не растерять своей привлекательности к моменту выборного соревнования. Задача разумного политика и его команды – рассчитать, чтобы пик восприятия его как харизматической личности пришелся как раз на момент выборов.