12 апреля руководство компании объявило новую эмиссию на сумму миллион фунтов при ставке дохода в 300 фунтов на каждые вложенные 100 фунтов. Доход подлежал пятикратной выплате частями, по 60 фунтов на каждую акцию номиналом 100 фунтов. Подписка превысила вдвое заявленный объем, и еще спустя несколько дней акции продавались уже по 340 фунтов.

Тогда было объявлено еще об одном выпуске акций по цене 400 фунтов. Страстное желание представителей всех социальных слоев спекулировать этими акциями оказалось настолько велико, что в течение нескольких часов было подписано акций на полтора миллиона фунтов.

Казалось, что все англичане только тем и занимаются, что покупают и продают бумаги Компании южных морей. Но одной компании им показалось мало. «Каждый дурак стремился стать мошенником», – распевали на улицах. Одна за другой открывались акционерные компании. В народе их метко прозвали «мыльными пузырями». Эти предприятия образовывались с единственной целью – спекулировать акциями на фондовом рынке. Учредители использовали первую же благоприятную возможность выгодной продажи ценных бумаг, а на следующее утро предприятие переставало существовать. О характере деятельности «мыльных пузырей» можно судить по названиям: «Компания по созданию вечного двигателя», «Компания по поощрению разведения лошадей в Англии, благоустройству церковных земель, ремонту и перестройке домов приходских священников и викариев», «Компания по страхованию всех господ и дам от убытков, которые они могут понести по вине прислуги». Владельцем одной из подобных компании являлся сам принц Уэльский, получивший в результате спекуляций 40 тыс. фунтов прибыли. Герцог Бриджуотер основал компанию, обещавшую вложить собранные деньги в благоустройство Лондона.

29 апреля курс акций Компании южных морей поднялся до 500 фунтов, и примерно две трети получавших государственную ренту обменяли государственные ценные бумаги на акции компании Бланта. В начале августа за акцию давали более 1000 фунтов! «Мыльный пузырь» должен был вот-вот лопнуть.

Многие выражали недовольство директорами компании, обвиняя их в пристрастном составлении списка акционеров каждого выпуска. Стало известно, что Джон Блант, председатель правления компании, и другие руководители начали распродавать свои акции и фиксировать прибыль. Курс снизился до 900 фунтов. Правлению пришлось срочно созывать собрание акционеров, на котором высшие должностные лица компании старались превзойти друг друга в восхвалении достигнутых результатов и описании блестящих перспектив. Не помогло. В начале сентября курс акций упал до 700 фунтов.

К тому времени Компания южных морей заняла столь важное место в финансовой системе и общественной жизни страны, что ее крах грозил перерасти в банкротство самого государства. По настойчивой просьбе секретаря Крэггза состоялось несколько встреч между директорами Компании южных морей и Банка Англии. В итоге банкиры объявили подписку на облигации на три миллиона фунтов для поддержания национальной кредитной системы на обычных условиях: задаток 15 фунтов на сотню, надбавка 3 фунта на сотню, доход 5 фунтов. Ранним утром собралось так много людей, что подписка, казалось, должна была растянуться на весь день, но к полудню очередь исчезла.

Теперь ни у кого не оставалось сомнений, что Компания южных морей находится на грани банкротства. Стоимость ее акций упала до 130 фунтов. В крупных городах Британской империи прошли стихийные собрания, на которых звучали угрозы в адрес руководителей Компании южных морей, поставивших страну на грань разорения. В толпе обманутых вкладчиков оказался ученый Исаак Ньютон. В начале 1720 года Ньютон, в то время управляющий Королевским монетным двором, сказал: «Я могу рассчитать движение небесных светил, но не степень безумия толпы». И продал за 7 тыс. фунтов стерлингов принадлежавшие ему акции Компании южных морей, получив прибыль порядка 100 процентов. Летом, кода ажиотаж достиг пика, Ньютон поддался общему настроению и вновь купил ценные бумаги – теперь уже по более высокой цене. После краха компании он потерял 20 тыс. фунтов.

Вина директоров компании еще не была доказана, а парламентарии жаждали крови. Лорд Мосворт предложил казнить ее директоров тем же способом, которым в Древнем Риме карались отцеубийцы: зашив в мешок, их бросали в Тибр. «Чем Темза хуже Тибра?» – вопрошал он. Герцог Уортонский заявил, что палате общин не следует выказывать никакого уважения к виновным и что он отрекся бы от лучшего друга, окажись тот вовлеченным в аферу.

Руководителей Компании южных морей, включая Эдварда Гиббона, деда знаменитого историка, было решено заключить в тюрьму. Правда, казначей компании Найт, прихватив бухгалтерские книги и документацию, успел скрыться во Франции. Король объявил награду в две тысячи фунтов за поимку беглеца.

Председатель правления Блант, начинавший свою карьеру простым писцом, был известен как человек аскетического образа жизни, непримиримый критик роскоши. При аресте у него обнаружили купчие на шесть особняков. При допросе в палате общин выяснилось, что Блант, как и другие директора, брал в компании льготные ссуды под залог своих акций, которые ему ничего не стоили. Подтвердилось также, что, когда цена достигла пика, директора тайно продали часть своих ценных бумаг. На допросе в палате лордов Блант отказался отвечать на ряд важных вопросов и его бросили в тюрьму.

В отношении канцлера казначейства Эйлсби и члена кабинета министров Крэггза было начато специальное расследование.

16 февраля 1721 года тайный комитет представил первый отчет палате общин. Оказалось, что еще до принятия законопроекта о Компании южных морей сэр Джон Блант, Гиббон и Найт распространяли акции среди членов правительства и близких им людей с целью привлечь их на свою сторону. Среди тех, кто получил бесплатные акции, – граф Сандерлендский, секретарь Крэггз, секретарь казначейства Чарльз Стэнхоуп, герцогиня Кендальская и графиня Плейтенская. Канцлер казначейства Эйлсби имел 794 415 фунтов на счету в посреднической фирме, принадлежащей директорам Компании южных морей.

По завершении следствия палата общин начала судебный процесс над лицами, замешанными в махинациях с акциями Компании южных морей.

Вина Эйлсби была столь очевидна, что палата единогласно признала: «Канцлер поощрял разрушительные действия Компании южных морей с целью извлечения большой прибыли для себя, вступил в сговор с директорами в их пагубных делах к ущербу для торговли и кредита королевства». Депутаты постановили: Эйлсби изгнать с позором из палаты общин и заключить в тюрьму Тауэра. Его имущество должно быть конфисковано для возмещения потерь рядовых акционеров. Этот вердикт вызвал бурю восторга у англичан. В Лондоне люди поздравляли друг друга, словно они только что избежали великого бедствия.

В то же время Чарльз Стэнхоуп и граф Сандерлендский были оправданы. Бедняга Крэггз умер от апоплексического удара, его имущество, оцененное в 1,5 млн фунтов, конфисковали. Всех директоров Компании южных морей заочно приговорили к огромным штрафам и конфискации, унесшим львиную долю их имущества.

После громкого скандала законодательная власть приступила к восстановлению национальной кредитной системы. У Компании южных морей были изъяты акции на сумму свыше 8 млн фунтов и распределены среди пайщиков и подписчиков. В итоге на каждые 100 фунтов, вложенных в компанию, акционеры получили 33 фунта 6 шиллингов и 8 пенсов. В британской истории этот кризис получил название «Мыльный пузырь южных морей».

«Ныне я убежден, что “Оссиан” Макферсона – великое оригинальное творение, написанное именно в то время, когда и было опубликовано – в 60-е годы XVIII столетия, и что гэльский вариант 1807 года – один из многих переводов», – писал в 1872 году в предисловии к сборнику гэльских баллад «Книга фениев» Дж. Ф. Кемпбелл о «Сочинениях Оссиана», якобы собранных, переведенных на английский язык и изданных в 1763 году Джеймсом Макферсоном.