Райдер остановился, нахмурился. Наверное, глядя на улыбающуюся во весь рот Хоуп, он решил, что она чокнулась. Ну и ладно, ей все равно!

– Подыграй мне, – быстро и тихо произнесла она, подбежав к нему. – В долгу не останусь.

– Какого…

Хоуп закинула руки ему на шею, впилась губами в губы. Балбес радостно завилял хвостом и попытался вклиниться между ними, чтобы тоже поучаствовать в процессе.

– Подыграй, – повторила Хоуп в поцелуе. – Прошу тебя.

Впрочем, вариантов у Райдера не было, поскольку она прильнула к нему, как вторая кожа. Райдеру не оставалось ничего иного, как положить руку Хоуп на затылок и еще крепче слиться с ней в поцелуе.

На несколько мгновений она утратила связь с реальностью. От Райдера пахло опилками, но этот запах почему-то был слаще меда и напоминал ей расплавленную карамель. Ощутив легкую слабость в ногах, Хоуп наконец отстранилась.

– Действуй по моему сценарию, – вполголоса проговорила она.

– Именно это я сейчас и делал.

– Райдер, – она взяла его за руку и подвела к Уикхэму, сильнее стиснув пальцы. – Райдер Монтгомери, знакомься, это Джонатан Уикхэм. Семье Джонатана принадлежит отель в Джорджтауне, где я работала раньше.

– А, вот как. – О’кей, теперь он понял, в чем дело. Что ж, нет проблем, он сыграет свою роль. Райдер обнял Хоуп за талию, почувствовал, как она задрожала. – Добрый день, как поживаете?

– Спасибо, хорошо. – Джонатан с опаской покосился на пса. – Хоуп устроила мне экскурсию по вашей гостинице.

– Отель не столько наш, сколько ее. Вы потеряли сотрудника, мы приобрели, верно?

– Очевидно, да. – Уикхэм скользнул взглядом по рабочей одежде Райдера. – Насколько я понял, вы сами осуществляете строительство.

– Точно. Своими собственными руками, – усмехнулся Райдер и притянул к себе Хоуп. – Желаете остановиться у нас?

– Нет, – натянуто улыбнулся Джонатан; в его глазах мелькнула злость. – Просто приехал навестить старую знакомую. Рад встрече, Хоуп. Если передумаешь насчет моего предложения, ты знаешь, как меня найти.

– Я не передумаю. Передавай привет родителям и жене.

– Всего доброго, Монтгомери, – сухо кивнул Уикхэм и зашагал к своему «Мерседесу».

Хоуп держала на лице улыбку, пока его машина не скрылась за углом.

– Боже мой, боже мой, – забормотала она. Высвободилась из объятий Райдера, побрела обратно во двор и принялась ходить кругами. – Боже мой, боже мой…

Райдер подумал про «Весту»: знакомые и любимые запахи, шумные, веселые детишки, никаких тебе драматических сцен. Устало закатив глаза к небу, он последовал за Хоуп.

У него хватило ума не предлагать ей сесть и успокоиться. Ни один мужчина не способен до конца понять женщин, однако Райдер полагал, что имеет неплохой опыт общения с ними.

Он просто сидел и смотрел, как Хоуп кружит по двору, и даже находил в этом удовольствие, поскольку одета она была в легкое летнее платье.

Балбес заполз под столик, как будто стремился укрыться от бури, однако на улице стояла страшная жара, и вдобавок Хоуп так раскалилась от гнева, что хоть раков на пару́ вари. Настало время приоткрыть клапан, решил Райдер.

– Ну, какой у нас расклад?

– Расклад? – Хоуп резко обернулась, и взметнувшийся подол платья обнажил длинные стройные ноги. Нет, Райдеру определенно нравился открывшийся вид.

– Расклад? – грозно повторила она. Ее глаза цвета темного шоколада метали молнии. – О да, он предложил мне тот еще расклад, грязный мерзавец!

Райдер посмотрел на бокалы с холодным чаем. Он тоже не отказался бы сейчас от глоточка, но не знал, где чей бокал, а пить после «грязного мерзавца» как-то не хотелось.

– Это, – Хоуп указала на парковку, – был Джонатан.

– Угу, ты нас познакомила.

– Мы раньше… – она задумалась. Кем они были друг другу раньше?

– Я понял. Вы встречались, а потом он нашел другую цыпочку.

Хоуп, продолжавшая нарезать круги, чтобы выпустить гнев, остановилась и пристально посмотрела на Райдера. Тот лишь пожал плечами.

– Слухи, знаешь ли.

– Слухи все врут. «Другой» была как раз я и не подозревала об этом, пока он не объявил о своей помолвке – как гром среди ясного неба, да еще в постели, сразу после секса. Я думала, у нас серьезные отношения, исключающие связи на стороне, а он, оказывается, просто использовал меня. Дура, дура, дура!

Райдер не мог не обратить внимания на эффектные дымчатые глаза Хоуп. Когда она всерьез злится, подумалось ему, из-под дымки проблескивают искры пламени.

– Ладно, допустим, он грязный мерзавец, а ты дура. Теперь ты разобралась в ситуации и дала ему пинка. Этот бокал – твой?

– Да, мой. Конечно же, я положила этому конец и предупредила, что увольняюсь. Представляешь, он не сомневался, что все будет идти по-старому – я буду работать на его семейку и спать с ним в качестве любовницы.

– Тогда он дурак.

– Ты прав, черт возьми! – Горячо одобрив высказывание Райдера, Хоуп хлопнула его по плечу и опять принялась нервно расхаживать по двору. – Он женился в мае. Разумеется, свадьба была пышной, с банкетом в «Уикхэме» и трехнедельным медовым месяцем в Европе.

– Отслеживала информацию?

Хоуп встала как вкопанная, вздернула подбородок.

– Я всегда читаю «Вашингтон пост», раздел «Стильная жизнь». И да, пусть так, – мне было интересно. Любопытство у человека в крови. На моем месте ты вел бы себя так же.

Райдер ненадолго задумался, а потом покачал головой.

– Вряд ли. Что сделано, то сделано. Так чего он крутился здесь? Как я понял, байка насчет того, что он приехал «навестить старую знакомую», – чушь собачья.

– Сказать тебе, зачем он приехал? Оказывается, этот ублюдок чувствует себя отчасти виноватым в том, что мне пришлось уйти с работы, переехать и так далее. Ему, видите ли, приспичило осмотреть гостиницу и пригласить меня на обед. Заявил, что им меня не хватает и что отец уполномочил его сделать мне очень щедрое предложение. Щедрое предложение, как бы не так!

Райдер вдруг понял, что до этой минуты ни разу не видел Хоуп в бешенстве. Порой она бывала раздраженной, иногда усталой и злой, но такой разъяренной, как сейчас, готовой разорвать обидчика в клочья, она предстала перед ним впервые. Наверное, это неправильно – сидеть и любоваться женщиной в гневе.

– Стало быть, хотел украсть нашу управляющую. – В противоположность Хоуп, Райдер сохранял ровный, спокойный тон. – Ай-яй-яй, нехорошо.

– Это еще не все! По его мнению, нынешнее место работы не позволяет мне реализовать свой потенциал и я обрету свое счастье только в Джорджтауне, на должности управляющей «Уикхэмом» и в койке с ним.

– Гм, а по-моему, обычно ты выглядишь вполне счастливой.

– Ты что! Как я могу быть счастливой в этой провинциальной дыре, работая в крохотном отельчике и не имея возможности ублажать этого наглеца?

Райдер озадаченно поскреб затылок.

– Э-э-э…

– Поэтому он сделал второе предложение, еще круче первого. Я буду его любовницей, теперь уже в полноценном статусе, а он возьмет на себя заботу обо мне. Сперва мы отправимся на недельку в Париж, чтобы заново узнать друг друга, потом он снимет для меня жилье – он уже прикинул кое-какие варианты – и назначит щедрое содержание. То есть хочет втянуть меня в свою ложь, предлагает стать его шлюхой. Этот человек всерьез считает, что я прыгну в его постель ради места, денег и прогулок по чертовой Фобур-Сент-Оноре![3]

Райдер не знал, что это за фобур-как-ее-там-оноре, но общий смысл понял без труда.

– Он сказал, что обеспечит тебя, если ты вернешься и станешь его подружкой?

– Вот именно.

Знай Райдер об этом раньше, грязному мерзавцу не удалось бы так легко свалить. Валялся бы сейчас на парковке с разбитой рожей!

– И после этих слов ты не двинула ему в челюсть?

– Честно говоря, руки чесались. – Ярость, сверкнувшая в ее темных глазах, восхитила Райдера. – В воображении я уже и картину нарисовала. Правда, я всего лишь намеревалась плеснуть ему в физиономию холодным чаем и попортить костюмчик от Версаче. Потом увидела тебя и действовала по наитию. Он считает, я провожу дни в печали и дожидаюсь его? Наглый, высокомерный, безнравственный ублюдок! Думает, меня можно купить квартиркой, деньгами и поездкой в гребаный Париж!