Когда же 500 лет пройдут, и они начнут отвечать, вполне может оказаться, что они все прекрасно поняли, и лет за сто переключились в общении с Землей полностью на английский (а то, может, и на русский).

Возможно, что даже простейшие формы общения, с которых может начаться контакт между разнопланетными разумами, послужат для перекрестного опыления идеями. Мы можем сообщить им протонно-нейтронные сочетания для различных атомов, а в ответ получить список тех же атомов, выстроенных по какому-то непонятному для нас параметру, и, решая загадку этого параметра, наши ученые могут открыть для себя много нового.

Не обязательно даже ждать прямых и конкретных сведений. Сам факт межзвездного сообщения может поспособствовать развитию наших технологий. Способность посылать в космос все более и более сильные лучи или распознавать все более и более слабые ответные, может найти применение во многих далеких от межзвездных коммуникаций областях.

Да и работы по решению задачи о том, как сконцентрировать наибольший объем информации в нескольких символах, могут привести к значительным достижениям в области теории информации. Усилия, направленные на то, чтобы понять ход мыслей чужого разума, находящегося за множество световых лет от нас, могут привести к установлению контакта, к примеру, с нашими земными дельфинами и более того — к улучшению качества общения между самими людьми. Последнего пункта самого по себе достаточно для того, чтобы любые затраты на установление контакта с инопланетянами стоили того.

Остается еще один вопрос: а не опасно ли это? Стоит ли вообще привлекать к себе внимание каких бы то ни было сверхцивилизаций? Представьте себе, что на некоем девственном материке живут шимпанзе, представляя там высшую ступень развития разума. Если они привлекут к себе и своему континенту внимание людей — разве люди тут же не заполнят его, полностью вытеснив шимпанзе?

Можно успокоить себя тем, что 500 световых лет — это достаточно большое расстояние для существ, находящихся на любом уровне развития. Никакой сколь угодно мощный разум не позволит им добраться до нас менее чем за 500 лет по земному времени. Такое расстояние само по себе является хорошим барьером от агрессии.

Да и вряд ли стоит полагать, что инопланетный разум не сможет придумать ничего лучше уничтожения нашей цивилизации. Даже мы сами — существа, способные породить кошмар нацизма, достигли такого уровня развития, когда многие из нас испытывают искреннее сожаление по поводу исчезновения даже неразумных видов живых существ и готовы ехать за тридевять земель, чтобы выразить свой протест по поводу действий, угрожающих существованию шимпанзе в дикой природе. Стоит ли считать жителей сверхцивилизации менее благородными существами, чем мы сами? Нет! Лично я уверен, что контакт разумов через толщу пространства может принести только благие плоды.

Марсианские условия настолько отличаются от земных — и, с нашей субъективной точки зрения, в худшую сторону, — что ученые уверены в отсутствии на этой планете разумной жизни. Если жизнь на Марсе вообще существует (вероятность чего тоже крайне мала, но не отсутствует совсем), то она может представлять собой лишь аналог простейших земных растительных форм жизни (см. главу 20).

И все же закроем глаза на тот факт, что шансы наличия на Марсё сложных форм жизни стремятся к нулю, и напряжем воображение. Представим, что нам четко сказано: «На Марсе существуют разумные живые существа, по форме напоминающие человека». Что мы можем сказать о таких существах, основываясь на наших знаниях о Марсе — не забывая при этом, разумеется, что все наши фантазии на эту тему не следует принимать всерьез?

Во-первых, Марс — маленькая планета, гравитация которой составляет лишь две пятых от земной. Если в организме марсианина есть кости, то они должны быть гораздо тоньше наших, и при этом на них будет держаться тот же объем плоти (неизбежное механическое следствие снижения веса). Следовательно, если даже само туловище марсианина и будет похоже на наше, то соответствующие ему руки и ноги покажутся нам карикатурно тонкими.

В слабом гравитационном поле и предметы падают медленнее, так что марсиане могут позволить себе иметь более медленные рефлексы. Стало быть, и в целом они покажутся нам медлительными и сонными. При этом менее активная борьба с силой тяжести может сделать их долгожителями по сравнению с нами. Кроме того, низкая гравитация позволит марсианам быть выше нас ростом. Позвоночник марсианина может позволить себе быть не таким жестким, как наш, и иметь два-три сустава по типу локтевых, чтобы было удобнее нагибаться с высоты предположительно 2,5-метрового роста.

Согласно данным, полученным с приземлившегося на Марс аппарата Mariner 4, марсианская поверхность испещрена кратерами, но вносимая ими иррегулярность вряд ли будет заметна аборигену. Большая часть поверхности планеты вокруг кратеров и внутри них — скорее всего, песчаная пустыня. Временами наблюдаются закрывающие поверхность желтые облака, и в 1920-х годах астроном Е.М. Антониади заявил, что это песчаные бури. Чтобы перемещаться по сыпучим пескам, ступни марсиан должны быть, подобно копытам земных верблюдов, плоскими и широкими. Только наличие такого типа ног да слабая сила тяжести позволят марсианам не утонуть в песках.

Можно предположить также, что ступни жителей Марса должны иметь треугольную форму за счет трех пальцев, расходящихся под углом 120°, с перепонкой между ними. (Ни одного земного существа с такими ступнями не существует, но ничего невозможного в этом нет. Вымершие крылатые рептилии, например птеродактиль, обладали крыльями, основу которых составляла перепонка, вообще крепящаяся на одной линии костей.) Руки марсианина тоже, скорее всего, должны иметь по три пальца, расходящиеся под равными углами. Если в каждом пальце будет по нескольку тонких костей, пальцы марсианского жителя будут напоминать короткие щупальца. На конце каждого пальца может иметься утолщение (как у земной ящерицы геккона), богатое нервными окончаниями, что сделает такой палец великолепным органом осязания.

День и ночь на Марсе длятся примерно столько же, сколько и на Земле, но на Марсе, в отличие от Земли, нет ни океанов, ни толстого слоя атмосферы, которые сохраняли бы накопленное за день тепло. Поэтому температура поверхности Марса колеблется от 32 °С на экваторе в полдень до полутора сотен градусов ниже нуля к концу морозной ночи. Поэтому марсианину нужен теплоизоляционный слой. Необходимую теплоизоляцию может обеспечить, например, двойной слой кожи. Верхняя кожа была бы жесткой и водонепроницаемой, как у земных рептилий, а нижняя — мягкой, податливой и насыщенной кровеносными сосудами, как у земного человека. Между двумя слоями кожи была бы воздушная прослойка, которую марсианин мог бы то раздувать, то сдувать.

На ночь марсианин раздувал бы воздушную прослойку и становился бы шарообразным. Воздух выполнял бы изолирующую функцию, сохраняя в организме тепло. А днем, в жару, прослойка бы сдувалась, чтобы облегчить организму теплоотдачу. Верхний слой кожи при этом собирался бы в аккуратные вертикальные складки.

Согласно данным, полученным с Mariner 4, марсианская атмосфера чрезвычайно разрежена — возможно, в тысячу раз тоньше нашей — и состоит почти из одного только углекислого газа. Поэтому марсианин, скорее всего, не будет дышать и не будет, соответственно, иметь носа; зато у него будет мощная мышечная щель — скорее всего, расположенная в шее, — через которую он будет накачивать и сдувать воздушную прослойку кожи.

Необходимый для строительства тканей кислород марсианин может получать с пищей. Для получения кислорода таким образом требуется энергия, и получать ее для этой цели, как и для других, марсианин может напрямую от Солнца. Можно представить себе марсиан наделенными парусообразным придатком, расположенным, возможно, на спине. Большую часть времени он будет в сложенном виде неприметно болтаться на теле.