Прошло пять лет с тех пор, как наша с Кэсси семья стала больше; пять лет с рождения нашего чудесного сына Ченса. Каждый новый день я любил Кэсси сильнее, чем в предыдущий. И не было никаких сомнений, что завтра мои чувства станут еще крепче, чем сегодня. Ведь моей любви к этой девочке не было конца.

Она сделал меня лучше. Она стала матерью моего ребенка. И не было никакой возможности объяснить словами мои чувства к ней. Я знал только то, что с каждым днем мое сердце становилось все больше и больше, чтобы уместить всю любовь, что я испытывал к моему Котенку.

Как только Ченс немного подрос, Кэсси стала пропускать все больше моих игр, даже домашних. Она, конечно, старалась по возможности посещать все домашние игры, когда я был на подаче, с нашим малышом или без него. А на выездные игры она ездила только тогда, когда Дин и Мелисса могли присмотреть за Ченсом. Но сейчас, когда наш сын собирался пойти в подготовительную школу, она чувствовала себя слишком виноватой, оставляя его одного дома.

Я пытался убедить ее брать его с собой на выездные игры, но это было слишком проблематично во время учебного года. Кэсси настаивала на том, чтобы позволить Ченсу по возможности расти обычным ребенком, и в её планы не входило таскать его с собой по бейсбольным стадионам.

Хотя выходные дни были другой историей. Спасибо, Господи, за игры по выходным. Однако сейчас, когда Ченс начал играть за детскую бейсбольную лигу, даже по выходным они посещали не все мои игры.

Я определенно был у моего сына на вторых ролях. И знаете что? Меня это совершенно не задевало. По сути меня чертовски сильно задевал только тот факт, что я пропускал важные события в жизни Ченса. Ведь моя собственная жизнь проходила преимущественно на стадионе или в разъездах.

Не было никакой нужды кому-то говорить мне, каким потрясающим бейсболистом я являлся. Я это и так знал. Но никто не сказал мне, как сложно будет найти баланс между семьей и бейсбольной карьерой. Вы не знаете, почему мне никто об этом не сказал?

Да потому что это невозможно.

Нет никакого баланса.

Бейсбол всегда выигрывает. Этот вид спорта не предполагает никаких выходных или отпусков, чтобы отпраздновать годовщины, праздники, дни рождения и другие события твоей семьи.

Одно дело, когда наша семья состояла только из меня и Кэсси. Конечно, это было отстойно, и я чувствовал себя натуральным козлом, но Кэсси никогда не жаловалась. Ни разу. И совершенно другое дело, когда ты пропускаешь дни рождения собственного сына. Каждый год с момента его рождения, я пропускал это событие. Конечно, я получал некоторое удовольствие, просматривая фотографии с праздника, которые делала Кэсси. Но это было не то же самое, как если бы я присутствовал там лично.

Завтра Ченс собирался первый раз пойти в подготовительную школу. Это был его первый день во «взрослой» школе, как он сам любил выражаться, а я в это время торчал в очередном шикарном отеле в Аризоне. Я знал, что Кэсси справится и без меня, но я злился оттого, что опять пропускал важный день в жизни сына.

Набрав номер Кэсси, я не смог сдержать улыбку, когда вместо неё на звонок ответил Ченс.

— Алло? Папа?

— Привет, приятель. Готов завтра идти в школу?

— Угу. Прямо сейчас мы ходим по магазинам.

— О, понятно. Ты можешь позвать маму к телефону?

— Нет.

— Ух, почему нет? — я еле сдерживал смех.

— Потому что сейчас моя очередь с тобой разговаривать. Она и так всегда с тобой разговаривает, — сказал он как само собой разумеющееся.

— Ты прав. Но мне нужно кое-что сказать ей, а потом она вернет телефон тебе, хорошо?

— Хорошо, — его голос поник, когда он протянул трубку своей маме.

— Привет, малыш, — сказала Кэсси со смехом.

— Что вы покупаете?

— Боже, в школе нам дали целый список всего необходимого для занятий. Ты должен видеть размер этого списка. Я тут бегаю между прилавками, пытаясь отыскать все это дерьмо.

— Плохое слово! — прокричал Ченс на заднем фоне, и Кэсси извинилась перед ним.

— Знаешь, как странно смотреть на него и видеть тебя? У него твои глаза, Джек. И когда я смотрю на нашего сына, то скучаю по тебе еще сильнее.

— Я тоже по тебе скучаю. Как бы мне хотелось быть сейчас с вами. Сделай фотографии его первого дня в школе и пришли мне их потом. Только не забудь.

Я настаивал на том, чтобы Кэсси присылала мне фотоотчеты со всех мероприятий, которые я пропускал. Фотоальбомы в моем телефоне были переполнены фотографиями с различных праздников, на которых я не смог присутствовать лично, но Кэсси заботилась, чтобы я регулярно получал сообщения с фотографиями.

— Не забуду. Ченс дергает меня за рубашку. Он хочет поговорить с тобой.

— Я люблю тебя, Котенок. Скучаю по тебе, — сказал я, прежде чем услышал шорох в трубке.

— Папа, знаешь что?

— Что?

Ченс втянул в себя воздух.

— Я пойду завтра в школу, а Коби расстроился, что не сможет пойти со мной. Он должен еще ходить в садик, а я уже буду ходить с большими ребятами.

Я улыбнулся.

— Значит, ты в предвкушении предстоящего события?

— Ага! Пока, папочка. Я люблю тебя, — вдруг выпалил он и повесил трубку. Я сидел на кровати в гостиничном номере с отвисшей челюстью, не ожидая такого резкого завершения разговора.

Маленький засранец.

На мой телефон тут же пришло сообщение.

«Прости. Он уже наговорился. РЖУНИМАГУ. Позвоню тебе позже. Люблю».

От мысли, что все дерьмо, которое необходимо подготовить к школе, свалилось на плечи Кэсси, я ощущал себя полной задницей. Я чувствовал себя так, словно мое сердце превратилось в бумажного змея, который вырвался из рук. Мой отец ушел от меня и моего брата и никогда не возвращался. Моя мама тоже решила оставить нас. Я никогда не оставлю свою семью, но чем я был лучше моих родителей? Хоть я и не ушел от Кэсси с Ченсом, меня все равно никогда не было дома.

Я проворочался всю ночь, пытаясь уснуть. Вместо того, чтобы сконцентрироваться на завтрашней игре, я думал только о том, что мой пятилетний сын пойдет первый раз в школу, хоть и в подготовительную. А я опять пропущу это, так же, как пропускал и другие события в его жизни. Теребя волосы, я вынуждал себя не раскисать от одной только мысли, что моему сыну было уже пять лет. Куда ушло время? Как пять лет могли пролететь так быстро?

Я, черт возьми, ненавидел быть вдали от своей семьи, а особенно я ненавидел пропускать такие важные события, как первый день сына в школе. И от этого я чувствовал себя никчемным отцом. Кэсси никогда не сказала мне дурного слова по этому поводу. Да никто не сказал. Все утверждали, что прекрасно понимают меня, но я единственный, кто не был столь снисходителен к самому себе.

На следующее утро мне пришло сообщение с фотографией Ченса. Он смотрел в камеру с кривой улыбкой на лице, отчего на щеках вспыхнули ямочки, его волосы торчали вверх, а за спиной висел необъятных размеров ранец. Хотя ранец, скорее всего, был нормальных размеров, просто выглядел большим, потому что Ченс был еще маленьким для него.

На телефон пришло еще одно сообщение с совместной фотографией Кэсси и Ченса, и мое сердце сжалось в груди. Я чувствовал, как оно гулко стучало, пока я смотрел на свою красавицу жену и нашего сына. Её глаза были такими зелеными, а улыбка такой широкой, что мне захотелось залезть в телефон и вытащить оттуда эту фотографию. Сияющее лицо Ченса было прижато к лицу его мамы, и он поднял большие пальцы вверх, показывая, что у них все о`кей.

Еще один пропущенный важный день. Еще один потерянный момент, который я никогда не смогу вернуть.

Жизнь складывалась так, что я возненавидел единственную вещь, которую всегда любил. За исключением Котенка.