Серена перестала дышать.
– Скажи, что клетка – это метафора.
– Клетка была в подвале. – Его голос упал до низкого, напряжённого рычания. – Если сможешь, представь пытки, которыми она забавлялась.
Серена не знала, что сказать. Не хотела представлять их или верить, что такое действительно происходило. Жизнь Серены была благословенна… за исключением смерти ее матери.
– Это... ужасно, – наконец смогла выдавить она.
– Блядь. – Фантом провел рукой по лицу. – Давай просто прекратим, ладно?
За исключением того, что кота назад в мешок не засунешь. Как мать могла сделать такое с ребенком, и как ребенок прошёл через такое и остался нормальным?
– А как насчет твоих братьев?
– Почему ты спрашиваешь?
Она моргнула.
– В смысле?
– Почему ты хочешь знать о них? Обо мне?
– Потому что ты мне нравишься.
Удивление и другая эмоция, которую она не могла распознать промелькнули на его лице, прежде чем он закрыл глаза, словно не мог понять, хочет ей нравиться или нет.
– Разные матери, – сказал он хриплым, едва слышным голосом. – У нас были разные матери.
– И где, чёрт возьми, был твой отец?
Молодая парочка прошла мимо их столика, Фантом дождался, когда они усядутся на места в дальней части вагона, прежде чем очень тихо сказать: – Отец довел ее до этого. Но ее кла... семья охотилась за ним, и убила через несколько месяцев после того, как я родился.
Серена потеряла дар речи. Впервые.
– Послушай, – сказал он. – Обычно я не...– Он схватился за живот. – Я... о, черт.
– Джош? Что случилось?
– Наверно... я что–то съел. – Фантом вскочил на ноги, Серена вскочила следом.
– Мне нужно в купе.
– Я помогу тебе.
– Нет, – простонал он. – Я сам дойду.
–Ты еле стоишь. Заткнись и дай мне помочь тебе.
Один уголок его рта приоткрылся в легкой улыбке, прежде чем он сделал болезненный вздох и едва не упал. – Заткнулся, мэм.
– Это должно быть в новинку для тебя.
– Забавно, – выдохнул он
Покачивание поезда еще больше мешало удерживать равновесие, когда Серена вела его в спальный вагон. Пару раз она чуть не упала под его весом, Фантом только бормотал:
– Извини, – опираясь на стену, и, пытаясь устоять на ногах.
– Ты плохо выглядишь, Джош. Надеюсь, на поезде есть хоть один доктор.
– Нет, – почти закричал Фантом, отчего Серена вздрогнула, он понизил голос. – Нет. Такое уже случалось... раньше.
Серена хотела поспорить, но мужчина, казалось, был непреклонен, и кроме того, они дошли до купе. Рука Фантома дрожала так сильно, что он не мог попасть карточкой в щель дверного замка. Фантом тихо выругался, и, сдаваясь, просто прислонился головой к двери. Сердце Серены разрывалось от жалости. Он был достаточно силен, чтобы вынести эту дверь, но сейчас открыть ее обычным способом, было выше его сил.
Не говоря ни слова, Серена открыла дверь и помогла ему зайти внутрь.
Сиденье, было, разложено в кровать, и Фантом рухнул на нее с глухим стуком. Дрожь охватила его тело, а после сильный озноб.
– Хол... одно.
Серена потрогала его лоб, он весь горел. Как ему удалось так быстро стать адски горячим за считанные секунды? Что–то было не так. Она быстро схватила одеяло с верхней койки, и накрыла Фантома.
– Я сейчас вернусь. Схожу в своё купе ещё за одним одеялом.
Казалось, он не услышал ее, но звук его стучащих от холода зубов звучал у нее в голове всю дорогу, пока она шла по коридору.
Фантом дождался, когда Серена закроет за собой дверь, и неуклюже скатился с кровати, чтобы достать из–под неё сумку. Его тошнило, и мышцы были напряжены так сильно, что он едва мог двигаться. Чертов яд давал ему прикурить.
У него заняло целую вечность открыть сумку и найти аптечку. Фантом рассыпал половину таблеток, но его это не волновало. В конце концов, он проглотил три нужные капсулы: обезболивающее, антибиотик и противосудорожное средство. Обезболивающее не действовало на вампиров, если только не было сначала отфильтровано через кровь человека, но сейчас лекарство хотя бы уменьшит жар.
Был один способ справиться с болью. Одна из смертных медсестер добровольно вызывалась принять большую дозу Викадина, и как только он начинал действовать, Тень брал у медсестры столько крови, сколько она могла отдать. И затем он запечатывал ее в маленькие пакетики, чтобы Фантом мог пить по мере надобности.
Прямо сейчас ему это действительно было нужно, но усилие, затраченное на открытие запакованного мешочка, содержавшего в себе лекарственную кровь и полдюжины единиц крови для еды упакованные Ризом, было выше его возможностей. Вместо этого, он сунул сумку назад под кровать и спросил себя, как он собирается подняться обратно на матрас?
Дверь открылась, когда тёплые руки дотронулась до него, Фантом застонал. Он почувствовал, что его приподняли, но Серена не могла сама поднять его, поэтому он собрал последние силы, чтобы помочь ей перетащить его, замерзшую задницу на кровать. Это было унизительно, он не мог унять дрожь, даже после того, как она накрыла его тремя одеялами.
Агония охватила его внутренности, и пульсирующая боль стучала в голове. Яд пожирал его, как и предсказывал Риз. Он слышал, что Серена что–то говорила ему, но его слух притупился, и он не мог разобрать ни слова. Но голос девушки успокаивал, и Фантом позволил себе просто расслабиться и слушать…
– Фантом? – он расслышал своё имя. – Фантом? Нет, он выдаёт желаемое за действительное. Она называла его Джошем, но он всё отдал бы, чтобы услышать свое имя из ее уст.
Боже, если бы ему не было так больно, он бы рассмеялся. Фантом определённо был в бреду. Иначе, почему он чувствовал, как просела кровать, и её горячее тело вытянулось рядом с ним, он закрыл глаза и наслаждался ощущениями. Она была огнём по–сравнению с его ледяным телом, её жар почти сразу облегчил его озноб.
Серена, гладила руку Фантома от плеча к пальцам и обратно, словно баюкая, облегчая холод и боль. Он не знал, как долго она ласкала его вот так, но через три часа он проснулся рядом с ней, по–прежнему лежавшей свернувшись возле него. Ее легкое, нежное посапывание успокаивало как ничто другое.
Серена осталась с ним. Она едва знала его, и все же заботилась, и теперь спит рядом, обнимая, словно она принадлежала ему.
Фантома опять начало трясти. Хотя на этот раз он не мог винить в этом яд. Кроме его братьев, никто не заботился о нем. Да и братья, как он подозревал в большинстве случаев, делали это скорее из чувства долга, чем любви.
Осторожно, чтобы не разбудить ее, он развернулся на узкой койке к ней лицом. Темнота не мешала ему восхищаться тем, как ее волосы веером рассыпались по подушке, шелковистой золотой пеленой. Во сне Серена выглядела умиротворённой, и дышала тихо и размеренно. Она изредка морщила носик, словно что–то нюхала во сне что–то вкусное.
Фантом мог проникнуть в ее сон и узнать о чем она думает, как он сделал прошлой ночью, но сейчас это казалось ему неправильным. Это было бы непростительное вторжение.
Да какого хрена!
Он никогда раньше не беспокоился о правильном и неправильном. Человеческая мораль не заботила его. Неожиданно он почувствовал, что не хочет делать то, для чего был рожден – проникать в разум женщин и соблазнять их.
Идиот.
Ему нужно проникнуть в ее сон прямо сейчас. Заняться там с ней бурным сексом, и, проснувшись, Серена будет находиться в состоянии полудрёмы и добровольно отдастся ему. В конце концов, он хищник, настало время поймать свою добычу.
Закрыв глаза, Фантом сконцентрировался, проникая сквозь барьер между ее сознанием и подсознанием.
Он нашел Серену в спальне. Складывалось впечатление, что это ее спальня в гостевом доме Вала. Вал. Между Сереной и этим старым мужиком быть ничего не могло, но Фантом по–прежнему хотел оторвать старику руки и ноги и избить ими его. Серена была горяча, и маловероятно, что Вал этого не заметил.
