— И откуда ты это всё знаешь? — ошарашено спросил Левк, осматривая путь, по которому ему предстояло пройти. И не просто пройти, а пробежать и при этом не опозориться.

— Я же это всё проектировала. Ну так чего? Осилишь?

— Да, но не уверен, что хорошо справлюсь с этим заданием с первого раза.

— Не спеши, — произнесла Лина, поднимая подол не очень длинного хитона и снимая с основания ноги пояс с ножами, — с первого раза никому не преодолеть это испытание. Главное шею не сверни себе.

Лина подняла голову и заметила, что вокруг них уже начали собираться солдаты. По всей видимости, обед закончился, и они пришли тренироваться.

Что ж, значит у них будут зрители. Ну и ладно. Ей было всё равно. Хотелось пройти эту полосу, так как что-то подсказывало, что инструктора этого не делали, а значит, не знали возможные проблемы и недочёты этого испытания. Да и просто очень хотелось размяться.

Гелен невозмутимо взял из рук девушка ножи и отнёс к месту, с которого нужно будет их метать. Она встала на исходную позицию, посмотрела на Левка, который был уже серьёзен и собран, и кивнула Гелену, чтобы тот командовал.

Он махнул рукой, и Лина с Левком метнув свои ножи в цель, выскочили из траншеи и понеслись вперёд.

"Быстрее! Быстрее!" слышала она голос своего инструктора в голове. "Кто упадёт, ноги переломаю!". И они бежали, зимой, летом, осенью под снегопадом и проливным дождём, очень стараясь не поскользнуться на мокрых досках, так как наказание за падение или заминку было очень суровым.

Да, те тренировки вспоминать без содрогания было нельзя, и Максимилиан, разумеется, был прав, это другой мир, и ту жестокость переносить сюда было бы не правильно.

Но отбросив не к месту возникшие мысли и воспоминания, Лина сосредоточилась на полосе испытания. Она, пусть и была не очень сложной, но всё же мест, где можно было сломать ногу по неосторожности, было достаточно.

Пробежав лабиринт, она в одно движение перескочила забор и позволила себе оглянуться. Как и предполагалось, Левк замешкался. Да, лабиринт без определённого навыка быстро не пройти. Но через мгновение Лина уже залезала на мост, хорошо помня, что на этом испытании очень важен заданный ритм. Даже короткая остановка сбивает и дыхание, и сам настрой, а после этого начинаешь ошибаться.

В три больших шага преодолев бревно, Лина спрыгнула на землю, далее вверх, вперёд, вниз, ров… и через несколько секунд она уже вернулась на исходную позицию и наблюдала за тем, как Левк безуспешно пытался преодолеть бревно. Но после пятой попытки этот снаряд ему сдался и, закончил испытание и запыхался как загнанная лошадь.

— Понравилось? — спросила Лина, не обращая внимания на изумлённый взгляд Гелена.

— В Афинах нужно сделать такой же. Я бы потренировался, — кивнул он.

— Сделаем. Гелен, — повернулась она к управляющему, — нужно полосу подправить немного.

Лина махнула рукой, предлагая пройти прямо.

— Рвы сделать немного пошире, эти и со сломанной ногой можно перепрыгнуть, щит для метания копья подальше поставить, а бревно или заменить на более широкое, или опустить ниже к земле. Сейчас это очень опасное место. Тут тренируется чувство равновесия и не важно на какой высоте снаряд.

— Хорошо, — кивнул мужчина. — А заборы достаточно высоки?

— Нормально. Конечно, для уже подготовленного солдата можно сделать и повыше, но на данном этапе можно оставить эти. Кто здесь занимается с солдатами?

— Я и Евод.

— Он здесь?

— Евод! — крикнул Гелен и к нам тут же подошёл молодой мужчина, которого Лина бы ни за что не приняла бы за инструктора. С первого взгляда он мало отличался от солдат, в таком же простом сером хитоне, как и все ученики, но глаза, казались строгими и суровыми, а по его движениям можно было сказать, что он был очень сильным и опытным воином. Этот мужчина Лине понравился с первого взгляда.

— Госпожа? — поклонился он.

— Вы сами проходили это испытание? — посмотрела она на него.

— Да, — ответил он, и Лина удовлетворённо кивнула.

— Евод, Гелен, я хотела сказать, что здесь важно не просто гонять солдат, а ещё объяснять им как проходить эту полосу. Это будет гораздо эффективней, чем ждать пока они сами додумаются.

— Хорошо, я это учту, — холодно кивнул он, и Лина не смогла сдержать предательскую улыбку, которая вылезла совершенно не к месту, чем и смутила мужчину. Ему явно было не понятно, что тут смешного.

— И Гелен, наверно не стоит сразу после обеда здесь прыгать.

— А чем им заниматься? — тут же спросил он.

— Пускай ходят. Полчаса, час, — сказала Лина, а Евод недоверчиво сузил глаза, но промолчал.

— Показывайте, что тут ещё интересного у вас есть.

— А там это что? — вдруг спросил Левк, смотря куда-то в сторону.

Лина проследила его взгляд и улыбнулась.

— А это очень интересно. Пошли, посмотрим, — кивнула она на соседнюю площадку.

Немного в стороне на высоких брёвнах, примерно в половину человеческого роста, стояли шестеро мужчин. И со стороны совершенно не понятно, что они делали.

— И что это? — спросил Левк тихо, приближаясь к солдатам, которые стояли не двигаясь и, кажется даже не дышали.

Лина обратила внимание, что ноги у некоторых мужчин были в синяках от ударов палки и противный холодок прошёлся по спине. Она очень хорошо помнила, какими болезненными были удары палками, и как долго заживали такие вот синяки.

Рядом с ними находился, по всей видимости, их инструктор, который опустился на колени, как только делегация приблизилась к нему.

— Встаньте, — тут же сказала Лина, увидев, что стоящие на брёвнах солдаты, неуверенно замялись, не зная, что им делать. — Сколько они уже стоят?

— Со вчерашнего вечера госпожа, — ответил их смотритель, поклонившись, и Лина удовлетворённо кивнула.

— Я не понимаю, — подал голос Левк.

— Это занятие призвано воспитать в мужчине выносливость и терпимость. Очень, очень важно научиться терпеть Левк, иногда даже важнее владения оружием.

— И ты… — начал говорить он и замолчал, боясь закончить предложение, но Лина понимающе кивнула ему.

— Да. Двадцать часов без движения, — ответила она, осматривая солдат, и не поверила своим глазам, когда увидела среди них знакомое лицо. — Тирсей? Это ты?

— Я госпожа, — тихо ответил один из мужчин, брат Зои и сын пекаря Антипа, с которым она познакомилась после сражения за Афины.

— Когда вы планировали их отпустить? — повернулась Лина к их инструктору.

— Уже скоро. Обычно они стоят до полудня, но сегодня дольше, потому что один из них сдался.

— Сдался? — брезгливо сморщилась Лина. — И какое наказание его ждёт?

— Лина, с этим учеником у нас возникла проблема, — начал говорить Гелен. — Он не хочет тренироваться и учиться, а наказания совершенно не воспринимает, а только скулит как собака, желая уехать. Я думал, он соберётся с силами, возьмётся за ум, увидев, что его соратники мучаются из-за его слабости, но ему всё равно, и я не знаю, что с ним делать.

— Уехать значит… и много таких?

— Есть. Не много, но есть.

Лина задумалась. Конечно, было против правил покидать лагерь, это одно из основных условий пребывания тут, и юноши знали об этом. Но они же пришли учиться, а не в тюрьму.

— Вечером обсудим этот вопрос, и отпустите их, — махнула она рукой на солдат, которые как только услышали приказ своего инструктора поспрыгивали с брёвен и на негнущихся ногах повернули в сторону полевой кухни.

— Тирсей задержись, — остановила Лина одного из них.

— Госпожа? — низко поклонился он, из-за всех сил пытаясь скрыть дрожь в ногах, которая неизбежно появлялась от многочасового стояния на бревне.

— Ты не пожалел о своём решении? — спросила Лина молодого мужчину.

С тех пор как она его видела последний раз, он изменился. Она хорошо помнила, как этого мальчика к ней привёл отец, уверенного в своих силах, с горящими глазами, но совсем юного… но за время, проведённое тут, он окреп, возмужал, и как будто стал другим человеком. Это не могло не радовать.