Люди, решившие, что всем нам нельзя доверять, проводили вечера, выражая свою ненависть. Печально, что некоторые лица протестующих становились знакомыми. В частности, я узнала молодую пару — мальчика с девочкой, которым было не больше шестнадцати, и которые когда-то скандировали злобные слова в наш с Этаном адрес.

Да, у меня есть клыки. Дневной свет для меня смертелен, равно как и осиновый кол с обезглавливанием. Мне необходима кровь, но также шоколад и диетическая содовая. Я не ходячий мертвец, а просто не человек. Я решила, что если буду вести себя нормально и буду вежливой, то со временем изменю их предрассудки касаемо вампиров.

Чикагским Домам все лучше удавалось бороться с дезинформацией. В Ригливилле были даже доски объявлений с изображением четырех улыбающихся вампиров разной национальности со словами "ПРИХОДИ!" Рекламные щиты должны были послужить приглашением прийти и узнать больше о Чикагских Домах. Сегодня же это послужило поводом для подростков с жалким выражением на лицах размахивать самодельными плакатами с надписью "ПРИХОДИ И УМРЕШЬ!"

Проходя мимо них, я вежливо улыбнулась, а затем подняла две холщевые сумки с гамбургерами и картошкой фри.

— Время ужина! — весело объявила я.

У ворот меня поприветствовали двое наемных фэйри, которые контролировали доступ на территорию Дома Кадогана. Они просто кивнули, когда я проходила, и вновь переключили внимание на улицу. Известно, что фэйри ненавидят вампиров, но людей они ненавидят еще больше. Наличные, которые выплачивал им Дом за охрану, как раз поддерживали этот баланс.

Поднявшись, перепрыгивая через ступеньки, на крыльцо, я направилась внутрь. Со мной поздоровалась кучка вампиров, которые разглядывали стену, на которой Фрэнк вывешивал свои объявления.

— Добро пожаловать в джунгли, — прозвучало позади меня.

Обернувшись, я увидела Джульетту — одну из охранников Кадогана — наблюдавшую несчастными глазами за вампирами. Рыжая, стройная — она чем-то походила на эльфа.

— А что случилось? — спросила я.

— Очередные правила, — ответила она, показав на стену. — Три новых записи на стене позора. Фрэнк решил, что вампиры не должны собираться в группы более десяти человек, за исключением официально санкционированных мероприятий.

— А то не дай Бог восстанут против ГС? — поинтересовалась я.

— Наверное. Такого права, как «свобода собраний» они явно не признают.

— Прямо как в колонии, — пробормотала я. — Что там дальше?

Она окаменела.

— Он нормировал потребление крови.

Я была настолько ошарашена, что не сразу собралась с мыслями.

— Мы же вампиры. Нам жизненно необходима кровь.

Она с презрением посмотрела на увешанную бумажками стену.

— Уж я-то знаю. Но Фрэнк, от большого ума решил, что Этан испортил нас, сделав пакетированную кровь слишком доступной. Он урезал поставки от службы "Кровь для Вас".

Хотя обычно мы пили пакетированную кровь, Кадоган был одним из немногих вампирских Домов в Соединенных Штатах — и единственным в Чикаго, — который позволял вампирам пить кровь из людей или других вампиров. Другие Дома прекратили подобную практику, чтобы больше походить на людей. Лично я брала кровь только из одного человека — Этана — и рада, что есть возможность выбора.

— Лучше уж мы, чем Дом Грея, — размышляла я. — У нас хотя бы есть другие источники.

— Теперь нет, — ответила Джульетта. — Он также запретил пить.

Еще одна абсурдная идея, но уже по другой причине.

— Это правило установил Этан, — возразила я. — И Малик его подтвердил. У Фрэнка нет полномочий…

Но Джульетта перебила меня, пожав плечами.

— Он сказал, это входит в оценку. Проверка, насколько хорошо мы контролируем голод.

— Он заведомо подставляет нас, — тихо сказала я, оглядывая толпу нервно разговаривающих вампиров. — С учетом того, что два месяца назад мы потеряли нашего Мастера, и у наших ворот — протестующие, нам никак не пережить ситуацию, когда Домом управляет распорядитель, чтобы никто не сорвался от недостатка крови, — я посмотрела на нее. — Он использует это как предлог, чтобы захватить власть над Домом или вообще закрыть его.

— Вполне возможно. Он уже назначил тебе время собеседования?

Не удивительно, что Фрэнк настоял на личной беседе с каждым вампиром. Из того, что я слышала, интервью было довольно стандартным: в стиле "оправдай-ка свое существование". Я была одной из немногих вампиров, с кем он еще не побеседовал. Не то, чтобы у меня не было дел, просто каждый последующий день без собеседования настораживал.

— Все еще нет, — ответила я.

— Может так он выказывает уважение, ну или что-то типа этого. Не проводит с тобой собеседование первой как дань уважения памяти об Этане?

— Сомневаюсь, что наши отношения повлияют на то, как ГС оценит Дом. Возможно, это стратегический ход: он медлит, чтобы я начала нервничать в ожидании разговора, — я показала свой ужин. — По крайней мере, у меня есть чем заесть стресс.

— Кстати говоря, хорошо, что ты принесла ее.

— Почему?

— Третье правило: Фрэнк запретил полуфабрикаты на кухне.

Третье очко в пользу Фрэнка.

— И чем же он это объясняет?

— Нездоровая, напичканная всякой дрянью, дорогая пища, как говорит он. Сейчас на кухне только яблоки, капуста и мюсли.

Учитывая, что я вампир с аппетитом, это было практически больнее всего из сделанного им ранее.

Джульетта посмотрела на часы.

— Пора возвращаться к делам. Ты идешь наверх, чтобы поесть?

— Люк с Маликом хотели поговорить, и я пообещала, что принесу еду. А ты чем займешься?

Она указала на лестницу, ведущую в подвал Дома, где расположен Оперативный Отдел.

— Только что закончилась моя смена по наблюдению за мониторами.

Она имела в виду ТВ систему с кодированием титров, которые запечатлевали запись с камер безопасности на территории Дома.

— Есть что-нибудь интересное?

Она закатила глаза.

— Люди нас ненавидят, бла-бла-бла, желают, чтобы мы катились в ад, ну или может в Висконсин, поскольку он ближе. Бла-бла-бла.

— В общем, все по-старому?

— В общем-то, да. Если Селина думала, что раскрытие тайны о существовании вампиров положит начало счастливой вампирской сказке, то она жестоко ошибалась.

— Селина во многом ошиблась, — ответила я.

— Что правда, то правда, — тихо ответила она, и я услышала нотку сожаления в ее голосе.

Но сожаление — такая же опустошающая эмоция, как и горе, поэтому я сменила тему.

— МакКетрик не объявлялся? — спросила я.

МакКетрик, имя которого неизвестно, — военный, решивший, что вампиры — новые враги республики. Черная экипировка, боевое оружие и сильное желание очистить город ото всех нас. Как-то вечером он произнес нам с Этаном свою речь и пообещал, что он нам еще покажет. С тех пор мы пересекались пару раз, и у меня появилась более подробная информация о его военном прошлом от Катчера — считайте сомнительная тактика и проблемы с субординацией — но если у него и был план убийства вампиров, то пока еще он не дал это понять.

Даже не знаю, радовалась ли я этому или нет.

— Ничего, — она склонила голову набок. — А ты где была?

— Гуляла. Точнее тренировалась, — я слегка растерялась, поскольку еще не призналась охранникам, что работала с Джонахом.

Мы проводили время вместе из-за нашей связи с Красной Гвардией, но это не мой секрет и не мне его рассказывать, поэтому я избегала любых разговоров о Джонахе.

Очередная ложь в уже запутанную паутину.

— Полезно держать себя в форме, — подмигнув, сказала Джульетта.

Раз она подмигнула, значит, не такая уж я и коварная.

— Долгая выдалась ночка, — сказала она. — Я наверх.

— Джульетта, — крикнула я, прежде чем она отошла слишком далеко. — А ты когда-нибудь прыгала?

— Прыгала? — нахмурившись, спросила она. — В смысле в воздухе?

— В смысле со здания.

— Да, — в ее взгляде появилось понимание. — А что, Страж? Или ты сегодня впервые приземлилась?