— Я знаю, что ты не такая, как остальные.

— Я не была обращена, как все остальные. — указала я. — Я не просила превращать меня в одного из твоих вампиров. Я стала вампиром, потому что ты решил сделать меня такой же как ты.

— И какой же я тебя сделал, Страж?

Тишина на мгновение воцарилась в комнате, пока я не подняла взгляд и не посмотрела в его глаза.

Мне было любопытно, что он видит в моих глазах, когда смотрит на меня... Видит ли он сильное желание, подавляемое моим собственным колебанием?

— Сделал ли я тебя сильной? — спросил он. — Сделал ли я тебя способной?

Уголки моих губ поднялись.

— Я та, кто я есть. Ты просто сделал меня вампиром.

Пока я еще была способна на это, я отступила на несколько шагов назад.

— Близиться рассвет. Мне, наверное, лучше вернуться к себе в комнату. Я нужна тебе еще для чего-нибудь?

— Ты нужна мне по многим причинам.

О, это было так лестно, что мужчина, настолько красивый, желал меня так отчаянно. И, конечно же, это составляло определенную проблему.

— Ты хочешь меня для физического удовлетворения.

Не получив ответа, я снова посмотрела на него, думая, что моя легкомысленность возмутила его.

Но в его глазах не было злости, только жидкое, яркое серебро — цвет голода. Мою спину стало покалывать, не только от возбуждения, но и от чего-то более низменного, своего рода признательность вампира, заинтересованного в любой игре, в которую мы начинали играть. Вопрос был в том, собираюсь ли я проиграть?

Он подошел ближе и взял меня за руку, переплетая наши пальцы вместе, поднимая наши скрещенные руки между нами.

— Ты стоишь любой цены.

— Чего я стою, это не вопрос. — Мой голос был жаждущим и низким, он удивил меня своей глубиной. Очевидно бравада, что я продемонстрировала перед Линдси была не совсем шоу, я была уверена в своей женской хитрости. Но более важным было то, что именно мне приходилось решать, стоит он моего внимания или нет.

— Почему ты сомневаешься во мне?

— Потому что мы уже обсуждали это раньше. У Мэллори. В библиотеке.

— Я начинаю вспоминать... — Он остановился, встряхнул головой, и начал фразу снова. — Я начинаю вспоминать, что значит нуждаться в таких вещах, как смех, отношения, любовь. — Он наклонился вперед и прижался своим лбом к моему. — Ты нужна мне, Мерит.

Я сглотнула. Это были слова, которые я не ожидала услышать, не была готова услышать это.

— Хочу ли я тебя, конечно. Желаю ли я тебя, возможно.

Но не нужда, а его признание в своей слабости, простое слово из четырех букв оголило меня, обнажило защиту, что я так тщательно выстраивала.

— Этан, — мой голос был едва слышен, едва достаточным, чтобы разрушить тишину, но в нем все еще было предупреждение. Которое он проигнорировал.

Это случилось, когда он пошевелился, когда поднял руки и взяв, словно в чашу мое лицо, прижал свои губы к моим.

Он стоял так, его рот на моем в течение долгого времени, прежде чем отстранился. Но он касался моих щек не отрывая своих ярких глаз с моего лица.

— Ты обезоружила меня, Мерит. Целиком и полностью. Ты перечишь мне по каждому моему слову. Ты бросаешь мне вызов при каждой возможности. И это значит, что когда я с тобой, я меньше, чем глава этого Дома... и больше. Я мужчина. — Он гладил мои щеки большими пальцами. — В моей долгой-предолгой жизни, я нуждаюсь в тебе больше, чем когда-либо нуждался хоть в чем-то.

В этот раз я не стала ждать, когда он наклониться.

Я поцеловала его. Скользнув своими руками, обняла его за талию. Он окружил руками мою шею, запустил пальцы в мои волосы, и притянул меня ближе. Он целовал меня жадно, пылко, будто я морила его голодом.

Мое тело зажглось, каждая клеточка пылала, и я целовала его в ответ, как будто не могла притянуться еще ближе. Прикусывала его за губы, сплетала язык с его, магия начинала разливаться в комнате, как страсть, пылающая между нами.

— Сними рубашку, — попросила я и он отстранился, в глазах удивление от моей смелости.

Я скрытно улыбнулась. Надеюсь, что работа над моей бравадой стоила этого.

Этан отступил назад и облизал свои губы.

— Я так долго ждал тебя.

Дрожащими от ожидания пальцами, я рывком подняла низ его рубашки, медленно поднимая ее, обнажая его талию.

— Не хочу торопить тебя, — тихо сказал он, — Но я запланировал много чего, прежде чем солнце взойдет.

— Терпение это достоинство. — ответила я ему. И стала скользить руками по его плоскому животу, поднимая рубашку и одновременно обнажая мускулы. Когда я приподняла ее достаточно высоко, он поднял свои руки и снял ее через голову.

— Я тоже растяну удовольствие так долго. — сказал он, закрыл глаза и вздохнул, его мускулы напряглись под моими руками, когда я проводила по центру его живота. Я услышала острый вздох и увидела почти больное удовольствие на его лице, когда снимала с талии его ремень. Пальцами, затвердевшими от меча, я расстегнула пряжку и вытащила его из петель, а потом бросила на пол.

Его глаза вспыхнули, наполнились серебром.

— Мерит. — рычал он.

Я посмотрела на него, сняла жакет, распустила волосы, позволяя им рассыпаться по моим плечам. Этан приблизился, запустил руки в мои волосы, прижал губы к моим.

После долгого, жадного поцелуя, Этан наконец отстранился, грудь вздымается, губы раскрыты. Он уставился на меня, зрачки серебряные, и позволил своим клыкам удлиниться. Мое сердце грохотало, человек сгорал от возбуждения, а вампир стремился к действиям.

— Мерит, — сказал он, опуская голову к моей шее, позволяя клыкам царапать кожу чуть выше пульсирующей артерии. — Ты знаешь, на что это похоже. — шептал он, согревая дыханием шею, соблазняя меня памятью крови, что мы разделили вместе. — Ты знаешь, как это чувствуется. Для тебя, взять то, что я предлагаю.

Я дрожала от воспоминаний, от вкуса горячего вина его крови на моих губах, аромата, что расцветал с жаром жизни и магии. Это как пить чудесное вино, пронизанное электричеством.

И теперь он предлагал это снова... быть укушенным во второй раз.

Я открыла рот, чтобы ответить, все еще неуверенная, что слова польются из меня, но он отстранился.

— Начнем сначала. — сказал он, затем взял мою руку и повел меня к двойным дверям, что вели в его спальню. Я помедлила на пороге, наши руки натянулись между нами, колебание внезапно настигло меня. Он делал это прежде с женщиной, что предала его, с женщиной, что ублажала его.

Была ли я всего лишь вторым раундом?

Этан обернулся, и я посмотрела на него с нежеланием в глазах. Он мягко улыбнулся, а затем потянул меня вперед. Когда наши тела соприкоснулись, он наклонился, касаясь губами уха.

— Больше, чем я когда-либо чего-нибудь желал. — повторил он, и снова отступил, выгибая бровь. — И ты слишком одета.

Я практически играла скромницу, но в этом не было нужды. Желание в глазах Этана заставляло меня краснеть. Я вошла в комнату и закрыла за нами дверь. Затем сняла через голову топ, и расстегнула молнию брюк, позволяя им упасть на пол. Это оставляло меня посреди апартаментов Этана одетой только в длину моих темных волос и пару шелковых лоскутков. Но потом, я сняла и их.

Я едва могла спланировать лучшее соблазнение.

Он выпустил измученный вздох, серебряный взгляд опустился на мои груди. Этан облизал нижнюю губу, а затем снова поднял взгляд, глядя на меня из-под безумно длинных ресниц и полузакрытых век. Это был взгляд такого голода и желания, что мои собственные клыки выросли.

С вампирской скоростью он снял с себя джинсы и боксеры. А потом встал обнаженный передо мной, этот мужчина, что крушил империи, имел столько знаний, что не способен собрать ни один человек. Видеть этого человека, этого вампира, что был моим самым великим врагом и самым неистовым желанием — прогнало каждую рациональную мысль из моей головы. В первые секунды, что я стала вампиром, мир сменил оси, становясь громче, ярче, больше. Но полнота и краски этого мира были просто ничем по сравнению с картиной, что открылась передо мной, с видом на его внушительную эрекцию, что просто демонстративно кричала о свирепости его желания, в его голодных глазах обращенных в мою сторону. Каждый мускул был виден на его длинных ногах, мускулы бугрились на его бедрах, перевязывали его руки.