— Тебе что, понравилось его злить? — сказал Костя, придерживая для меня дверцу машины.

— Хоть ты не начинай, — взбеленилась я.

Домой я вернулась в ужасном настроении. Мало того, что отец не захотел со мной разговаривать, так ещё и врал. Или всеми силами пытался уйти от ответа, что почти одно и тоже.

— Что с тобой? — спросил меня Большаков, когда увидел, как я швырнула свою сумку на диван.

Я остановилась посреди комнаты, с трудом перевела дыхание и посмотрела на него с едва сдерживаемым раздражением.

— Ничего, ответная реакция на плодотворный разговор с папочкой!

— Вы поругались?

— Если бы… Максим, он знаком с Луганской!

— Кто? — не понял Большаков.

— Папа! — в отчаянии выкрикнула я. — Они обедали вместе!

Он помолчал, потом пожал плечами.

— И что? Может, он встречался с ней из-за Стаса?

Я покачала головой.

— Нет! Ты бы слышал, как он с ней говорил! Они явно давно знакомы!

— Я не понимаю, из-за чего ты так нервничаешь! То, что дядя Витя с ней знаком, так в этом нет ничего удивительного. Он часто бывает в Москве, мало ли где они могли познакомиться? На приёме каком-нибудь…

Я села на диван и задумалась.

— Но почему он мне не сказал? Он ведь знал, насколько это важно для меня!

— Поэтому и не сказал.

Я опять вздохнула.

— Нет, Большаков, тут что-то другое, я чувствую…

Максим лишь хмыкнул.

— Из-за пустяков папочка так бы нервничать не стал.

— Ой, Сашка, вечно ты придумываешь проблемы на пустом месте!

Я не ответила. В душе появилось какое-то щемящее чувство, томление. Я понимала, что папа что-то недоговаривает, скрывает от меня. Что-то важное.

И я собиралась это выяснить.

Отец приехал домой поздно, я даже заподозрила, что он сделал это специально. Наверное, надеялся, что я его не дождусь и лягу спать. Но я прекрасно знала все его уловки.

Сидела в гостиной, в темноте, и ждала его.

Он вошёл тихо, даже свет не включил. Прошёл в комнату, положил портфель на стол и вздохнул. Я наблюдала за ним, как он снял пиджак, подошёл к окну и потянулся.

— Чего не спишь?

Я вздрогнула. Вот так всегда! Думала, что я его перед фактом поставлю, а не наоборот.

И как он меня разглядел в темноте?

— Тебя жду, — тихо ответила я.

Отец обернулся ко мне.

— Свет включи, конспираторша!

Я протянула руку и включила торшер.

— Максим где?

— Я его домой отправила.

— Ого! Готовишься к серьёзному разговору? Зря.

— Почему?

— Потому что я не вижу повода для этого.

— Разве? А я вижу.

— Ой, Сашка, брось! Что тебе в голову далось? Глупость какая-то! Ну, поговорил я с Луганской и что?

— Ты с ней не просто поговорил, — мой голос звучал глухо и напряжённо.

Отец посверлил меня тяжёлым взглядом, а потом отошёл к бару. Плеснул себе в стакан виски и залпом его выпил. Я видела, что он нервничает, но изо всех сил старался этого не показать.

— Знаком я с ней и что? — нервно начал он.

— Ты мне не сказал…

— Саша, ты помешалась на Луганской! А если бы я тебе сказал!.. Ты бы меня в могилу свела своими вопросами!

Я отвела взгляд и помолчала, обдумывая его слова.

— Папа, мне почему-то кажется, что ты мне врёшь…

— Да чёрт возьми! — разозлился он. — Какая же ты упрямая! Что ты хочешь от меня услышать?

— Правду!

Он с трудом перевёл дыхание.

— Саша, я тебя очень прошу, давай прекратим этот разговор! Он бессмысленен!

— Она была твоей любовницей? — я сама не знаю, как у меня вылетел этот вопрос. И откуда он взялся. Просто спросила.

Отец замер, мне даже показалось, что он покачнулся. Смотрел на меня в полном шоке.

— Сашка…

Мне стало стыдно.

— Пап, прости!

— Всё, чего я хочу, это чтобы ты забыла всё, что связано с Тиной Луганской. Забудь! Ты не встречалась с ней, незнакома!.. Выброси из головы и забудь!

— Как это — забудь? — растерялась я.

— А вот так! Что, тебе много радости принесло это знакомство? Она стервозная и лицемерная…

— Папа!

Он только рукой махнул.

— Иди спать, Саша!

— Хорошо, — кивнула я и поднялась. — Если ты не хочешь мне ничего говорить, я спрошу у неё.

Отец вздрогнул и посмотрел на меня неверящим взглядом.

— Что?

— А что? — я дёрнула плечом. — Думаю, я смогу её разговорить. Особенно, после того, как она узнает, чья я дочь!

— Александра! — взревел отец, но я стойко встретила его гневный взгляд.

В гостиную заглянула встревоженная Зоя.

— Что случилось? Почему вы так кричите?

Отец с неудовольствием посмотрел на неё.

— Что вы все ко мне пристали? Идите обе спать!

— Зоя, скажи ему, чтобы он мне всё рассказал! — не преминула я воспользоваться лишним шансом надавить.

— Саша, замолчи!

— О чём рассказал? — заинтересовалась она.

— О Луганской!

Зоя бросила на отца удивлённый взгляд. И посмотрела так, что я сразу поняла, что удивление её вызвано не тем, что эта тема вообще возникла, а тем, что я об этом говорю. Я заподозрила заговор.

— Ты знаешь, да? — шёпотом и возмущённо спросила я.

Она отвела глаза, а я лишь руками развела.

— Отлично! Сговорились!

— Ты забываешься! — рявкнул отец.

Зоя странно посмотрела на него, а потом сказала:

— Витя, скажи ей.

Он растерянно замер, замолчал и даже головой помотал.

— Ты что, Зоя?

— Скажи ей! Она ведь не успокоится! Ты что, её не знаешь? Она же пойдёт к ней… и сама…

Отец схватился за голову.

— Зоя…

Я переводила взгляд с одного на другого, а сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. Происходило что-то очень важное и серьёзное, это я понимала.

— Витя, ты хочешь, чтобы ей Луганская рассказала, да?

Отец посмотрел на меня, и у него во взгляде было столько отчаяния, что я испугалась.

— Папа, в чём дело?

Он отвернулся.

— Я не могу…

— Витя!

— Что? — он заорал так, что я испуганно замерла, а потом тоже закричала:

— Да в чём дело? Может мне кто-нибудь объяснить, в конце концов? Что с Луганской?

— Она твоя мать! — выкрикнул отец и побледнел. Замолчал, но было уже поздно.

Мне показалось, что на меня в одну секунду небо рухнуло. Рухнуло и погребло меня под обломками. Дыхание сбилось, и кровь зашумела в ушах. Я посмотрела на бледного и взволнованного отца, потом на испуганно притихшую Зою и вдруг засмеялась, хотя чувствовала, что в горле уже стоит ком, а глаза застилают слёзы.

— Что за бред?

— Саша… — это отец.

Зоя тоже тихо заплакала и отвернулась. Папа хотел подойти и обнять меня, но я отступила, глядя на него очень серьёзно.

— Папа, это ведь не может быть правдой! Она не может быть моей матерью! Это просто невозможно! Да ей… ей лет тридцать с небольшим! Как это возможно? — я уже кричала, не в силах справиться с эмоциями.

Отец помрачнел, но больше обнять меня не пытался.

— Насколько я знаю, в этом году ей будет тридцать девять!

Я удивлённо посмотрела на него.

— Тридцать девять?

Он кивнул.

Мой мозг тут же произвёл быстрый подсчет, и я опять усмехнулась, хотя внутри всё разрывалось от боли.

— Да уж, — прошептала я, — за эту информацию, любая газета душу бы продала…

— Господи, о чём ты думаешь, Саша?!

Я только грустно покачала головой и села на диван.

Зоя подошла и погладила меня по голове.

— Я ничего не понимаю, — потерянно пробормотала я, а потом посмотрела на отца. — Ты же говорил, что… она умерла?

— А что я должна была сказать? Что она променяла тебя на карьеру актрисы? Да она фактически продала тебя!

— Витя!

Отец спохватился и замолчал, а я вздохнула.

— Почему ты мне раньше не рассказал?

— Да кто же знал, что вас судьба столкнёт?

— И так бы не рассказал? — не поверила я.

— А зачем? Разве она тебе мать? — он начал злиться. — Она тебя растила, воспитывала?