— После наступления темноты, — сказал он, — Мы выведем тебя отсюда с завязанными глазами, чтобы ты не смогла узнать, где мы находимся. Но тебя освободят целой и невредимой.

Повернувшись к ней спиной, он подошёл к единственной, не заправленной койке. Чувствуя себя полным дураком, Кор, тем не менее, накинул на неё грубое одеяло. Подушки не было, так что он наклонился и поднял с пола стопку своих чистых рубашек.

— Вот здесь я сплю, ты можешь использовать это место для отдыха. И если ты беспокоишься за свою честь и безопасность, то по обе стороны от кровати лежат пистолеты. Но не стоит волноваться. Ты уйдёшь отсюда на закате в целости и сохранности.

Он не стал клясться честью, как требовала формальность, так как этой самой чести у него не было. Поднимаясь по лестнице, он даже не обернулся.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Разве ты не знаешь этого, Избранная?

— Не все знания подвластны мне.

— Да. — Он положил руку на грубые перила. — И мне тоже. Доброго тебе дня, Избранная.

Поднявшись по лестнице, Кор почувствовал себя так, словно постарел на несколько веков, с тех пор как притащил сюда, в подвал обездвиженное, тёплое тело этой женщины.

Открывая толстую деревянную дверь, он понятия не имел, что его за ней ждёт. После объявления его настоящего статуса, вполне возможно, что его парни уже посовещались и решили объявить ему бойкот…

Они все были там, стояли полукругом, Тро и Зайфер замыкали группу. В руках они держали оружие, а на их лицах царило мрачное похоронное выражение… и они ждали, когда он хоть что-нибудь скажет.

Кор закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он не был трусом, чтобы бежать от них или того, что произошло с ним внизу, и не видел смысла отрицать то, что открылось всем, осторожными словами или молчанием.

— Женщина сказала правду. Я не имею кровного отношения к тому, кого считал своим отцом. И хочу, чтобы вы это знали.

Они не сказали ни слова. И не смотрели друг на друга. Колебаний тоже не было.

Все, как один, они пали на колени на деревянный пол и склонили головы. Тро заговорил:

— Мы подчиняемся тебе, и так будет всегда.

После такого заявления, Кор откашлялся. Затем ещё раз. И ещё раз. На Древнем Языке он произнёс:

— Ни у кого из лидеров нет воинов сильнее и преданнее, чем те, что стоят сейчас передо мной.

Тро поднял на него глаза.

— Не памяти твоего отца служили мы все эти годы.

Послышался утвердительный возглас, который стал лучше любого обета, произнесённого красноречивыми словами. Затем кинжалы вонзились в деревянный пол у его ног, а их рукоятки обхватили кулаки солдат, которые были и оставались его воинами.

И он оставил бы всё, как есть, но его долгосрочные планы требовали прояснения и дальнейшего подтверждения.

— У меня есть более серьёзные цели, чем сражения наряду с Братством, — сказал он спокойным тоном, так, что женщина внизу не могла ничего услышать. — Мои амбиции — мой смертный приговор, если о них прознают чужие. Вы понимаете, о чём я.

— Король, — прошептал кто-то.

— Да, — Кор посмотрел каждому из них в глаза. — Король.

Ни один из них не отвёл взгляда и не встал с колен. Они были одним нерушимым целым, состоящим из мышц, мощи и смертельной решимости.

— Если это что-либо меняет для кого-то из вас, — произнёс он требовательно, — вы должны сказать мне об этом сейчас, и покинуть это место с заходом солнца, чтобы никогда не возвращаться, не опасаясь наказания или смерти.

Тро нарушил строй, опустив голову. Но это всё, что он сделал. Он не встал и не ушёл, как и все остальные.

— Хорошо, — сказал Кор.

— Что насчёт женщины, — осведомился Зайфер с мрачной улыбкой.

Кор покачал головой:

— Ни в коем случае. Она не заслужила наказания.

Брови мужчины поползли вверх:

— Отлично. Тогда я сделаю так, чтобы ей было приятно.

О господи, он был вылитый чёртов ленихан[96]. — Нет. Вы не прикоснётесь к ней. Она Избранная. — Это привлекло их внимание, но Кор не собирался больше откровенничать. Он и так уже достаточно сказал. — И мы спим здесь.

— Что за чёрт? — Зайфер поднялся с колен, за ним последовали и остальные. — Если ты утверждаешь, что к ней прикасаться нельзя, я оставлю её в покое, как и остальные. Но почему…

— Потому что таков мой приказ.

Чтобы поставить точку в этом разговоре, Кор сел у подножия двери, подперев её спиной. Он мог доверить этим солдатам свою жизнь на поле боя, но здесь была красивая, сильная женщина, а парни вели себя как озабоченные сукины дети.

Они переступят через его труп, чтобы добраться до неё.

В конце концов, он был ублюдком, но у него имелось понятие о кодексе чести, а девушка за то добро, что сделала ему, заслужила защиту, в которой, вероятно, не совсем нуждалась.

Убийство Бладлеттера?

Теперь, как выяснилось, она оказала ему большую услугу.

Ведь это означало, что ему не придётся самому отвернуть лживую голову этого ублюдка.

Мэнни ехал в своей машине, вцепившись руками в руль, глаза не отрывались от дороги, когда он вписался в крутой поворот… и увидел сцену, в точности описанную Вишесом.

Ну. Твою мать. Наконец-то. Он потратил добрых три часа, разъезжая по чёртовым городским кварталам, чтобы найти это проклятое место.

Да, то, что он искал: в десять часов утра, когда солнечный свет уже просачивался между зданиями, пятнистая, маслянистая жидкость блестела по всему тротуару, на кирпичных стенах, мусорном ящике и окнах с мелкой проволокой.

Отпустив сцепление, он поставил коробку на нейтрал и нажал на тормоза.

Открыв дверь, Мэнни отшатнулся.

— Чёрт подери…

Вонь была неописуемой. Вероятно, из-за того, что она сразу ударила прямо в нос и мгновенно достигла мозга.

Но он узнал её. Парень в кепке Сокс пах так же той ночью, когда Мэнни оперировал вампиров.

Он достал телефон, набрал сверхсекретный номер Вишеса и нажал кнопку вызова. Последовал лишь один гудок, и близнец Пэйн сразу ответил.

— Я нашёл это место, — сказал Мэнни. — Здесь всё так, как ты рассказывал… чёрт, этот запах. Хорошо. Да. Понял. Перезвоню через две минуты.

Когда он повесил трубку, часть его сходила с ума при мысли о том, что Пэйн оказалась в этой кровавой бане. Но он собрался с силами, пытаясь высмотреть здесь хоть что-нибудь, что могло поведать о произошедшем…

— Мэнни?

— Мать твою! — Резко развернувшись на пятках, он схватил рукой свой ​крестик или, может быть, это было сердце — чёртов орган чуть было не выскочил у него из груди.

— Джейн?

Призрачная форма бывшей заведующей отделением травматологии прямо на его глазах становилась осязаемой.

— Привет.

Его первой мыслью было: «Боже, солнце»… и она продемонстрировала, насколько сильно изменилась его жизнь.

— Подожди! Ты нормально при дневном…

— Я в порядке. — Она успокаивающе протянула руку. — И пришла, чтобы помочь… Ви сказал, где тебя найти.

Он сжал её плечо.

— Я… я действительно чертовски рад тебя видеть.

Джейн быстро и крепко обняла его.

— Мы найдём её. Я обещаю.

Да, но в каком состоянии?

Они вместе обыскали переулок, прочесав все тенистые и освещённые углы. Слава Богу, стояло утро, и эта часть города была довольно пустынна, потому что Мэнни не был готов к осложнениям в виде людей, особенно полицейских.

В следующие полчаса, он и Джейн изучили каждый квадратный дюйм переулка, но всё, что смогли обнаружить, это остатки наркотиков, немного дерьма и несколько презервативов, и он не собирался рассматривать всё это более внимательно.

— Ничего, — пробормотал он. — Ничего, чёрт побери.

Хорошо. Как бы то ни было. Он всё равно продолжит поиски, будет прочёсывать каждый сантиметр, продолжая надеяться, что…

Грохочущий звук заставил его голову повернуться, а потом привёл его прямо к мусорному ящику.