Реакция всех троих была показательна: Вова криво с недоверием ухмыльнулся и снова поднялся, Очкарик смотрел умоляюще, желая идти вместе со мной, Лера коротко глянула с непонятным сожалением. Эрудит желчным тоном бросил очередное обвинение:
— Скажи прямо: смертники. Там полно американцев, пункт управления хорошо охраняется, это верная смерть. Сам сдохнешь и ребят погубишь!
Что тут поделаешь, человек стал рабом привычки, но я всё же решил разъяснить свою позицию до конца. Продолжив вычерчивать схему нового маршрута, вновь ровным и спокойным голосом принялся объяснять:
— Я умирать не собираюсь, как и вести людей на верную гибель не хочу. Если получится выполнить задачу и выжить, мы непременно выживем. Однако как я уже говорил, мы на войне. А тут, прости за банальность «командир», реально могут убить. Смирись с этим и не мешай, время действительно уходит впустую. Продолжим, однако. И так, самое слабое место в амеровской системе управления это связь. Все подразделения связаны в единую сеть, скорее всего замкнутую на передвижной командный центр в одном из секторов блокирующего периметра. Командно-штабная машина и оперативный штаб, могут находится только на северо-западе, в ста тридцати километрах от границ Шишковичей….
— Это ещё откуда… — Володя снова попытался меня прервать, но на этот раз помощь пришла с самой неожиданной стороны.
— Там единственная грунтовая дорога, идиот! Техника дальше просто не сможет пройти, иногда полезно изучать местность, Саблин. — Лера буквально пригвоздила взглядом эрудита, оказывается имевшего столь воинственную фамилию. — Я согласна с Ропшей, оперативный центр скорее всего где-то в том районе.
— Верно, спасибо за догадку… Валерия.
— Ой, хватит. — Девушка устало махнула рукой. — Сам же сказал, что без церемоний, зови как все — Лера, мне так удобнее.
— Отлично, взорвём «оп-центр». — Это не унимался Саблин. — Они через час всё восстановят, если не раньше. Ты их технику видел? Подразделения связаны через «блю форс», управление перехватят, есть протоколы на этот случай, я читал!
— Я тоже, командир, — в разговоре с эрудитами важно оставаться как можно более спокойным, их это раздражает, — и читал и слышал. Только ты скорее всего в интернете это нарыл, а я общался с… короче пользователи «блю форса» были среди моих знакомых. Поэтому связь они восстановят, это ты верно сказал, но будет это сделано часа через четыре-пять, никак не раньше. Плюс эта штука сама по себе не слишком надёжная, работает со сбоями. Нападение на штаб это просто гарантия успеха для тех, кто полезет в горы — подстраховка. И раз уж ты мне не доверяешь, пошли со мной, в случае чего, будет возможности пристрелить меня, подлого предателя. Только имей ввиду, сначала придётся посоветоваться с амерами, они тоже захотят это проделать.
— Это глупо, пойду снимать посты, раз вы и так всё решите но я….
— Только посмей открыть рот за пределами палатки Саблин и рассказать о плане хоть одной живой душе. — Лера без угрозы но с совершенно явным намерением повернулась к поднявшемуся из-за стола Вове. — Я терплю твои выходки пока это никому не вредит, не более того, растреплешь что-нибудь — прирежу и оставлю тут. И это не угроза, ты меня знаешь. Иди.
Эрудит почти бегом выскочил наружу, даже не запахнув входной клапан, который словно парус тут же захлопал на крепчающем холодном ветру. Поднявшись и в свою очередь пройдя к выходу, Лера поймала полы завесы и снова закрепила их. Потом войдя в круг света лампы согласно наклонила голову и в свою очередь спросила:
— Допустим, ты нашёл узел управления и уничтожил его, что это даст нам?
— Время, чтобы подняться к пещере и укрыться до того, как амеры восстановят связь с поисковыми группами и подключат системы наблюдения. Четыре-пять часов чтобы поднять раненых и может быть ещё час-полтора, пока они будут гоняться за нами. Других вариантов я не вижу, извини.
— Это хороший план. — Опять она странно смотрела, я слишком устал и не мог разобраться что это было за чувство. — Отчаянный, но хороший. Но вижу это ещё не всё, да?
— Верно. — Взяв исчёрканный листок бумаги и с удивлением обнаружив, что он чист с другой стороны я принялся снова чертить. — Амеры ждут, что вы пойдёте вдоль сухого русла ручья на юго-востоке отсюда, там они будут плотно всё пасти. Поэтому, возьмите чуть левее, там труднопроходимый ельник, но пройти реально, плюс этот маршрут на треть короче, хотя по времени выиграть не получится, слишком медленно придётся идти. Однако так вас труднее будет засечь с воздуха, но думаю что и на земле особых проблем кроме бурелома не будет, главное, чётко выдерживать направление. Разбейтесь на небольшие группы по четыре человека — трое несут груз, третий прикрывает. Вооружить лучше всех, кто так или иначе может воевать, даже легкораненых. Группы не должны терять визуального контакта друг с другом, лучше если в каждой будет компас и все будут знать общее направление движения. Пока всё понятно?
— Вполне. — Девушка что-то писала сверяясь со схемами которые я чертил. — Как быть с передвижением ночью я знаю, у нас у всех есть нашивки на головных уборах.
— Хорошо, это пока подойдёт. Теперь дальше, на выдвижение у вас будет ровно пять суток. За это время, вы должны сосредоточится у входа в ущелье. В ноль часов тринадцатого числа, я… мы с добровольцами начнём портить амерам связь. После этого у вас будет от трёх до пяти часов чтобы пройти к точке подъёма к пещере.
— Понятно… ну, тогда приступим. Там в углу есть консервы: тушёнка, овощное рагу…. Ты пока ешь, тошнота пройдёт, это последствия контузии. Мы с Веней поговорим с теми кто сможет пойти с тобой. Отдохни часа два, раньше так и так не получится всё утрясти.
— Спасибо, еда это хорошо… а чай у вас есть?
Первый раз за время нашего знакомства, я увидел как Лера улыбнулась. И сразу пропал тот лишний десяток лет навешенный войной. Ей от силы было лет двадцать пять — двадцать семь… девчонка по сути. Чуть лукаво усмехаясь девушка ответила:
— Только без заварки, но горячий.
Консервы действительно лежали там, куда указала девушка: в дальнем правом углу второго отсека палатки, служившего спальней и основным жилым помещением для шести человек, стояло три рюкзака на жёстких рамах. Открыв горловину одного из них я взял первую попавшуюся банку, это оказалась перловка со свининой в быстроразогреваемой квадратной банке. Там же, к удивлению моему обнаружилась упаковка тёплого пива, в которой оставалось три банки. Взяв консервы и одну пивную жестянку, я вернулся в соседний отсек и присев к столу заставил себя поесть. Ветер за закрытым окном крепчал, играя тканью палатки, даже внутри стало ощутимо холоднее. Прикончив четверть жестянки с кашей и выпив полбанки слегка ударившего в голову пива, глянул на чуть светящийся синим циферблат часов — на всё про всё ушло десять минут. Добравшись до раскладушки стоявшей у самого входа в отсек и передвинув её подальше от выхода в тень, я не разуваясь лёг на спину и почти сразу же уснул, думалось ровно до того момента как голова коснулась свёрнутого в рулон походного коврика, бывшего вместо подушки. Однако уснуть удалось только на короткий промежуток времени, подспудно вертевшиеся в голове детали предстоящей акции вытесняли усталость. К тому же, мою карту слегка подмочило водой проникшей сквозь небольшую щель в полиэтилене. Вынув уже подсохшую кальку из футляра, я примерил свою карту к расстеленной на столе и принялся восстанавливать утерянные, утратившие чёткость участки. Попутно отметил, что один из наших артельных тайников как раз находился в пятидесяти восьми километрах восточнее границ Шишковичей. Его закладывали одним из последних во время моего отсутствия, однако Варенуха чётко сообщил мне приметы на местности, поэтому найти вроде бы не составит труда. «Туристы» все вооружены трофейным оружием, а мне позарез нужно было запастись патронами к пистолету и прихватить то, без чего рейд к командному пункту американцев становился ещё более самоубийственной затеей. В схроне, помимо прочего лежало четыре одноразовых гранатомёта, которые могут существенно увеличить наши шансы на успех. Поколдовав с верной «офицерской» линейкой над вновь восстановленной картой мне удалось проложить маршрут таким образом, чтобы он пролегал не более чем в двухстах метрах от тайника. На всё про всё у меня ушло минут сорок, Лера вернулась в тот момент, когда я уже вновь запаивал карту накалённым над лампой обухом ножа. С ней в палатку вошло двое парней не старше двадцати пяти лет и одна девушка совсем маленького роста, но со снайперским импортным карабином, чей мудрёный обвес говорил о том, что хозяйка до тонкостей знает своё оружие и явно умеет с ним обращаться. Следом вошёл Веня и я только обречённо вздохнул, с тем, что Очкарика придётся взять с собой я уже внутренне смирился. Коротко представив всех вновь прибывших, Лера ещё раз кивнула мне на прощание и вышла, сославшись на занятость. Я подошёл к столу и оглядев тех, кто вызвался идти особенно пристально. Ни один из молодых не опустил глаз, а девушка недвусмысленно показала мне приклад своего карабина — на его опорной «щеке» было восемь палочек сгруппированных в два ряда по четыре и перечёркнутых по диагонали с лева на право. Винтовку я узнал: это была та самая «шушлайка» из которой меня чуть не приложил амеровский снайпер во время первой большой засады, на отряд шедший громить первый лагерь «туристов». Иностранного стрелка подловил Михась, а вот трофеями побрезговал — слишком ненадёжно выглядел этот аппарат: дырчатый кожух длинного цевья, короткий выступ рифлёного ствола, причудливо изогнутая пистолетная рукоять и необычной формы складной приклад с кучей всяких колёсиков и подвижных частей. Про этот агрегат слышать приходилось, короткий ствол не помеха стрельбе на две тысячи метров, поскольку рассчитан карабин на очень мощный целевой боеприпас. Необычный вид объяснялся тем, что винтовка по сути была сборным конструктором из которого можно собрать три разных ружья, включая антиснайперский «слонобой».[47] Не знаю, где девушка брала патроны к этому чуду враждебной техники, но если она действительно умеет с ним обращаться, тогда я смело могу записать на её счёт троих стрелков из конвоя в бою у моста. Раны были слишком характерные, выходные отверстия с чайное блюдце… точно она. Приглядевшись внимательнее, я заметил, что девушке не больше восемнадцати лет, она довольно плотного телосложения, а на круглом бледном лице выделяются удивительной черноты брови и такие же чёрные глаза. Глядя в них, создавалось впечатление, будто смотришь в дуло винтовки лежащей у девушки на коленях, настолько холодными и бездонными они казались. Волосы девушки, тоже чёрные и густые, практично обрезаны, однако с левого виска на грудь спускалась длинная узенькая косичка с выпушенными кисточкой кончиками. В неё было вплетено несколько мелких бирюзовых бусин, от чего казалось, что по виску на грудь девушке сползает змейка вроде ужа. Небольшая россыпь веснушек также немного оживляла общий, довольно мрачный облик снайперши. Поймав мой взгляд, она кивнула и представилась:
