В разговор вклинился адмирал Никифоров, части его эскадры вышли на границы российских территориальных вод, по поводу чего он, собственно, и доложил, задействовав канал прямой связи. Я поздравил моряков, а Греков, откашлявшись и укоризненно косясь на сияющую физиономию адмирала в диалоговом окне на планшете, продолжил:

— …Моряки усиленно прочёсывают территориальные воды и акватории портов, но существенно картина уже не изменится. Силами войск ПВО отражены попытки воздушных ударов, предпринятых американцами. Уничтожено два самолёта дальней радиолокационной разведки типа АВАКС, прикрывавшие их штурмовики F–22 «Раптор» в бой не вступили. На перехват американцам была поднята эскадрилья оперативного резерва, укомплектованная новыми истребителями Су–35С. От прямых столкновений с нашими перехватчиками янки уклонились. Думаю, они всё ещё в шоке от поражения, либо имеют соответствующий приказ. В ближайшие десять часов мы ожидаем удара на юго-западе и северо-западе. Там наземные силы противника имеют существенное преимущество за счёт уязвимых позиций войск ОСК Центр и их крайней разрозненности.

Выступив ещё чуть-чуть вперёд, Греков вызвал на планшет масштабную карту западной Сибири. Из его кулака выдвинулся красный луч лазерной указки, и он скороговоркой начал объяснять. Следуя заданной программе, следом за красной точкой узкого луча в западном направлении к синим пятнам пиктограмм американских войск в районе Новосибирска потянулись красные пунктирные стрелы.

— Задача ударных группировок Второго армейского корпуса генерал-майора Афанасьева будет проста, но всё зависит от погоды. Если сохранится штиль и не выпадет снег, они получают небольшое преимущество манёвра. Это позволит выйти в районы сосредоточения основной группировки оккупационных сил и нанести несколько фланговых ударов по коммуникациям фронтовых соединений. Единственным неприятным сюрпризом может стать «Плащ Сатаны». Если тут мы сумели верно предсказать истощённость противника и действовать соответственно, то на западном направлении мы имеем дело с полностью развёрнутыми и готовыми к бою войсками, опирающимся на мощную структуру тылового обеспечения.

Я отыскал взглядом начразведки полковника Николаевского, тот выступил вперёд и, тоже воспользовавшись указкой, заговорил. Голос его звучал хрипло и срывался в приступы сухого кашля, но всё же говорил полковник чётко и понятно:

— На линии Прокопьевск — Кемерово — Томск и на Новосибирском направлении в данный момент действуют сорок три диверсионных группы глубинной разведки фронтового подчинения. Также активно работают в оперативных тылах противника наши разведчики восьмидесяти различных частей, находящихся в соприкосновении с войсками Коалиции. Однако корпусные, бригадные и ротные разведгруппы действуют исключительно в интересах своих частей, устойчивого взаимодействия между ними и отрядами глубинной разведки нет. По последним данным, янки усилили снабжение боевых частей, идёт активное пополнение личного состава и разгрузка техники. Группа майора Раскатова вышла на связь менее десяти минут назад, они успешно осуществили инфильтрацию и сейчас приступают к выполнению основного задания. Группа сообщает о непрерывной активности на железнодорожных коммуникациях, в сторону военной базы «Нью-Нортвуд» идёт большой грузопоток с западного направления. Это подтверждают данные космической группировки и авиаразведки. Таким образом Раскатов подтвердил сведения, уже имеющиеся в распоряжении Главразведуправления фронта. Американцы готовят контрудар, как мы и предполагали. Но, как обычно, основной упор в планировании делается не на наземную составляющую, а на авиацию и реактивную артиллерию. Наступлению будет предшествовать мощный комбинированный ракетно-бомбовый удар по нашей юго-восточной группировке и разворачивающимся на юге силам корпуса генерал-майора Афанасьева.

Инициативу снова перехватил Греков, а начразведки попросил разрешения уйти, этот немногословный ракетчик прибыл вместе с небольшой группой подчинённых на захваченном в бою американском «страйкере». После проверки выяснилось, что они отступили после того, как месяц обороняли расположенный под Красноярском законсервированный объект космической связи, но, как только кончились боеприпасы, демонтировали часть оборудования и прорвались в расположения тоже отступавших мотострелков и железнодорожников. И это благодаря Николаевскому мы сейчас имеем полный контроль над остатками спутниковой орбитальной группировки. Электроника, которую он спас, была важным компонентом именно для нашего недостроенного ЗКП тут, под Углегорском.

Греков продолжал:

— …Таким образом, операция «Снегопад» вступает в заключительную фазу, где главная роль отводится корпусу генерал-майора Афанасьева, и в немалой степени расчёт генштаба строится на той глубокой модернизации, которой подверглись соединения Второго корпуса. Войска там свежие, отдохнувшие и полностью укомплектованные по новому штатному расписанию. Теоретически, мы имеем паритет с американцами, однако противник опытнее нас, части западной группы войск имеют мощный резерв, состоящий из наёмников контрактных организаций, а также частей войск Коалиции. Наш резерв весьма ограничен, и большей частью это недоукомплектованные части только-только формирующегося Третьего армейского ударного корпуса. Пока они имеют четверть от штатного состава, ввести их в бой мы сможем только через три недели, и то частично. Наша сила только в маневре и внезапности, действуя в обороне мы проиграем. Успешно опробованная активно-оборонительная тактика ещё один неприятный сюрприз для янки, но всё решит бой. В какой-то степени мы можем рассчитывать на помощь войск ОСК Запад, однако силы их крайне истощены. По последним сводкам, американцы прорвались к Туле, лишь час назад прорыв удалось ликвидировать. Западная группировка воюет практически без авиации, боепитание и продснабжение частей крайне скудное. В тылах полно банд местных и пришлых мародёров, активно действуют американские и норвежские диверсионные отряды. Без нашей помощи ОСК Запад и остатки ОСК Центр перестанут существовать через шесть, максимум восемь суток. У меня всё, товарищи.

Неожиданно боль в культе, затаившаяся ненадолго, вновь ринулась в мозг. Привычным уже усилием мне удалось справиться с приступом и, кивнув Грекову, ровным голосом сказать:

— Хорошо, товарищи, благодарю всех вас от лица страны… нашей Родины. Есть ли уточнённые данные по боевым и не боевым потерям?

Голос подал начштаба, Пашута откашлялся и чётким, но удивительно тихим голосом начал излагать цифры, каждая из которых вонзалась в сердце острой занозой. За прошедшие восемь часов мы потеряли три эсминца, шесть торпедных катеров, более шестидесяти танков и двадцати пяти бронемашин разного назначения, четверть боеспособного самолётно-вертолётного парка. Но самое главное — это же две тысячи восемьсот три человека из состава обоих корпусов, четыре сотни из которых были ополченцы и просто добровольно вызвавшиеся помогать армии простые граждане, не секрет, что большинство из них женщины и подростки.

В разговор вклинился голос одного из командиров частей внутренних войск, картинка на планшете за спиной начштаба изменилась. Возникла подробная карта Шантарских островов, вызов пришёл от комроты 385–й бригады внутренних войск. Он, судя по координатам, находился на недавно очищенном от американцев острове Сахарная Голова. «Вованы» активно помогали при зачистках, поэтому я не особо удивился вызову, но мне стало тревожно от той срочности, которая привела к нарушению протокола. Связь держалась устойчиво, помех почти не было. Лицо безусого парня с капитанским шитым шевроном на верхнем срезе бронежилета было очень бледным, глаза смотрели пристально. Шлем-капсула, обтянутый полимерным чехлом «лесной» расцветки, придавал юноше немного несуразный вид, поскольку был ему слегка великоват.

— Я — Базальт-Двадцать Шесть!.. Срочно, «ракета» Крепости!.. По рапорту Гранита-Тридцать Четыре была с особым вниманием прочёсана северная оконечность острова Сахарная Голова. Обнаружены строения, по виду лагерь для военнопленных, вроде того что под Нельмой…