Пэтти думала и о судьбе собственных детей, Джозефа и Саманты. Что их ожидает здесь, в Эль-Пасо, когда они вырастут? И что здесь может ожидать любого, кто носит фамилию Чагра? Лидер, сын Ли, еще учился в школе, а уже делал ставки, превышавшие годовой доход многих в городе. Говорили, что, когда за год до этого разыгрывался суперкубок, он поставил на одну из команд 20 000 долларов. Кошмар этот, казалось, никогда не кончится. Джимми, Джек Стриклин и их сообщники были привлечены к суду в мае, т. е. за два месяца до истечения срока давности, в связи с неудавшейся массачусетской операцией в 1975 году, и теперь Джимми почти наверняка прибавят еще один срок к тем 30 годам, которые он уже начал отбывать. Вдобавок ко всему Джо ввязался в расследование убийства Вуда.

К осени 1980 года Пэтти уже начала увязывать воедино события, происшедшие минувшим летом: визиты к Вирджинии Фара, перешептывания и тайные разговоры с этой загадочной личностью Чарлзом Харрелсоном и уж слишком часто появлявшийся кокаин. "Происходили какие-то странные вещи, — говорила Пэтти. — Чарлз был таким обаятельным человеком, что поначалу подобное и в голову не могло прийги. Глядя, как он возится с детьми или стрижет газон, я невольно наминала думать, что все эти его разговоры об убийствах — сплошная бравада". Харрелсон никогда не говорил Петти, что имеет какое-то отношение к убийству Вуда, но уже по одному его поведению было ясно, что он одобряет случившееся. Он не прочь был потолковать об американской системе и даже имел собственные теории на этот счет. Система, говорил он, окончательно "промыла мозги" обществу. Такие телебоевики, как "Мод-группа" и "Невыполнимое задание", рассчитаны на то, чтобы побуждать людей доносить на друзей и соседей. Хотя в его собственном лексиконе в основном фигурировали такие слова, как "куски" и "штуки", Харрелсон и себя причислял к "обществу", вынужденному вступить в смертельную схватку с "системой".

Чуть ли не ежедневно, а иногда и по нескольку раз на день звонил Джимми из Ливенуортской тюрьмы. Он спрашивал, как продвигается расследование большого жюри, рассказывал, о чем говорят в тюрьме, и выяснял, какие сейчас ставки на стадионе. Джимми играл в джин по-крупному с одним из заключенных по имени Трейвис Эрвин, который в свое время состоял в гангстерской банде Тимми Овертона в Остине. Джимми не знал, что за Эрвином стоит один крупный шулер из Лас-Вегаса, который платил тому проценты за то, чтобы даже здесь, в тюрьме, Эрвин продолжал игру с Чагрой. Джимми задолжал старому мошеннику десятки тысяч долларов и теперь хотел отыграться, но в октябре Трейвиса Эрвина неожиданно нашли мертвым в своей камере. Судя по всему, он умер от сердечного приступа, хотя в Ливенуорте ни в чем нельзя было быть уверенным до конца: "сердечные приступы" легко можно было "организовать".

11 октября Джимми позвонил Джо, чтобы рассказать, что стряслось с Трейвисом Эрвином, а также узнать последние новости.

— Ну, как дела, брат? Ты меня вытащишь отсюда?

— Конечно, брат. Скоро выйдешь, — заверил его Джо. — Очень скоро. Я в этом не сомневаюсь.

— Я должен выйти отсюда, брат.

— Что стряслось с Трейвисом?

— Он умер, старина. Умер, не получив с меня. Послушай, брат. Вытащи меня из этой проклятой тюрьмы? Прошу тебя.

За те полгода, которые Джимми уже просидел в тюрьме, тема их разговора практически не менялась. Джимми твердил, что не сможет отсидеть такой длинный срок, а Джо уверял, что того скоро освободят, хотя сам, конечно, знал, что это не так. Через несколько дней Джимми позвонил Лиз и сказал, чтобы та приготовила деньги и встретилась в тот же вечер с женой одного из его товарищей по отсидке, которая прилетает в международный аэропорт Эль-Пасо.

— Дай ей четыре, три, пять, — сказал он, имея в виду 43 500 долларов. — Это мой долг Трейвису.

Лиз код поняла.

— Да будет земля ему пухом, — сказала она Джимми.

Ей, конечно, не нравилось, что муж в тюрьме продолжает заниматься азартными играми, но, как и Джо, Лиз считала своим долгом всячески ублажать Джимми и по возможности облегчать его страдания, по крайней мере в эти первые месяцы тюремного заключения. Лиз стала во всем себя ограничивать, но заставить экономить и Джимми она не смогла. "Ты уже истратил более половины того, на что я хотела прожить весь год", — мягко укорила она его на очередном свидании. Джимми сказал, что уже договорился о норковой пелерине, если, конечно, она ее интересует. Доставку может организовать его новый друг и защитник Джерри Рей Джеймс. Кстати, за его долгом Трейвису приедет жена Джеймса.

Джерри Рей Джеймс — отпетый головорез, известный во всех судах и тюрьмах американского Юго-Запада как современный вариант Диллинджера или "Автоматчика" Келли[55],— был переведен в Ливенуортскую тюрьму в июне после кровавого бунта заключенных, практически разгромивших окружную тюрьму в Санта-Фе (штат Нью-Мексико). Власти считали, что бунт был организован Джеймсом, отбывавшим в Санта-Фе два пожизненных срока. Пока ремонтировалась окружная тюрьма, заключенных развезли по нескольким федеральным тюрьмам. Джеймса, в частности, перевели в Ливенуорт, где он уже успел побывать три раза.

Уже через несколько дней после прибытия в Ливенуортскую тюрьму Джерри Рей Джеймс ухитрился встретиться с Джимми Чагрой, и они быстро подружились. Их познакомил Трейвис Эрвин. Джеймс, казалось, знал всех гангстеров в Техасе: Эрвина, Лерри (Малыша) Калбрета, Тимми и Чарли Овертонов. Ходили слухи, будто когда-то он входил в банду Овертонов, но, согласно бюллетеню ФБР, братья Овертоны сами входили в шайку Джеймса. Этот бюллетень появился в 1967 году, когда Джеймс был включен в список десяти самых опасных преступников, разыскиваемых ФБР. В нем, в частности, отмечалось, что Джеймс, "вообразивший себя современным Аль Капоне[56], якобы сказал своим сообщникам, что полиции никогда не удастся взять его живым". Но живым его, конечно, брали. И не однажды. В последний раз он был арестован в 1977 году в Росуэлле (штат Нью-Мексико), где ему дали два пожизненных срока как грабителю и рецидивисту. Еще до прибытия в Ливенуорт Джеймс был хорошо известен в тюрьме как жестокий и своенравный голо порез, отличавшийся особой беспощадностью к стукачам.

Джеймс был из породы тех заключенных, которые автоматически становились боссами, куда бы ни попадали. Он сразу же взял Чагру под крылышко и даже попросил, чтобы его перевели в блок, где находилась камера Джимми. Джеймс рассказал ему о бунте в тюрьме Санта-Фе, о том, как ему удалось проникнуть в канцелярию и выкрасть из сейфа список всех тюремных стукачей, а также о том, как он лично убил девятерых из них. Организаторы бунта не просто убили доносчиков и охранников, а устроили настоящую резню. Одним словом, если и существовала так называемая "дикси-мафия", Джерри Рей Джеймс был, несомненно, ее "крестным отцом".

Джимми уже несколько недель ждал свидания с женой и матерью и поэтому, когда в конце октября те приехали в Ливенуорт, был нервным и раздражительным. Он не переставая сетовал на то, что те тратят слишком много денег, его денег. "Разве можно проматывать пять тысяч долларов в месяц?" — говорил он с возмущением Лиз. Сестру Пэтси он назвал "сучкой" и сказал, что та "тратит денег больше, чем Картер на лекарства". Матери Джимми напомнил, что это он купил ей "кадиллак" за 20 000 долларов, а не Ли, как та сказала репортерам.

— Послушай, что я тебе скажу, Джимми, — ответила на это мать. — Не суди других!

— Когда я выйду отсюда, у меня гроша ломаного не будет! — завопил Джимми.

— Как будто мы сами не хотим, чтобы ты вышел отсюда, — сказала Лиз.

— А что потом? Опять браться за работу?

— Совсем не обязательно. Послушай, Джимми, успокойся. У тебя будут деньги.