Ваня посмотрел, что там делают остальные спутники. Андрий телепортировал из лесу оставленные там дрова. Элинерета копошилась в сумках, извлекая из них съестное. Дан‑ша, сняв кольчугу, лежала на траве, устало закрыв глаза. Ваня сообразил, что поить уставших коней ему придется поить самому. Только нельзя, чтобы вода была холодной, а то кони простудятся и Андрий Ваню убьет.

Ваня отстегнул ножны Глациала и Лунного Света и положил их на землю. Но, один из мечей пригодится для ритуала. Ваня выбрал Лунный Свет. Едва серебряный меч покинул ножны, как начал возмущаться насчет того, что тут жарко, что он де ночной и любит ноч‑ную прохладу. Ваня только устало взял ножны. Меч сразу перестал возмущаться.

Ваня начал чертить на земле мечом прямоугольник. Он старался, чтобы контуры фигу‑ры были хорошо видны, и чтобы прямоугольник был максимально ровным. Наконец, прямоугольник был начерчен. Ваня стал в центре фигуры, достал флягу и вылил оставшуюся воду в специально сделанную маленькую ямку. Теперь стоять в центре было бы опасно и Ваня вышел за пределы фигуры и начал читать заклинание, периодически бросая в прямоугольник некоторые травы:

‑ Вода, жизнь дарующая, приди! Вода, владыка стихий, приди! Властью шамана, я при‑зываю тебя. Элена провсане эвкула, ваната орпа тенепав. Житрава кава орисуг. И лишь на свете слова мои угаснут, пусть придет вода.

Налитая в ямке вода забурлила, стремительно разливаясь. Из маленькой водной лужи‑цы вода стала заполнять очерченный прямоугольник. Но она не продвигалась за пределы очерченной фигуры. Через две минуты, словно в невидимом аквариуме, в очерченном прямоугольнике появилась кристально чистая вода. И вот перед Ваней стоит невидимый аквариум, поддерживающий воду со всех сторон. Ваня устало опустил руки. Он, конечно, уже обладал всеми отраслями магии, но организм еще не привык ее творить. Около воды стали собираться лошади. Они подозрительно понюхали ее, а потом начали жадно пить. Ваня гордо улыбнулся. Если бы вода не получилась, лошади бы ее не тронули.

‑ Что ты тут делаешь? ‑ раздалось у Вани над ухом.

О обернулся и увидел Даншу, с интересом глядящую на невидимый бассейн, заполнен‑ный водой.

‑ Ничего, просто решил напоить лошадей. Они жутко устали.

К пьющим воду лошадям подошел Андрий. Он внимательно посмотрел на воду, на не‑видимые стенки, сдерживающие воду.

‑ Неплохо, ученик, ‑ признал он. ‑ Вода чистая, свежая и теплая. То что нужно лоша‑дям. А теперь...

И Андрий швырнул в Ваню Огненный Шар. Тот был к этому готов и шар упал на зем‑лю глыбой льда. Ваня послал в ответ Ядовитую лозу...

‑ Что вы делаете? ‑ в ужасе воскликнула Данша.

Андрий сжег лозу и выстелил ледяным шипом... в Даншу. Ваня этого не ожидал, но он успел отклонить полет шипа и отбросил Даншу телекинетическим выбросом. Та упала в пяти метрах от битвы. Андрий послал Стену Огня. Ваня ухмыльнулся и стена огня изошла едким дымом и погасла. Ваня одновременно послал Вестника Боли и Светлый Луч. Заклятия полностью противоположны друг другу по стихии. Андрий на мгновение замешкался, но вовремя выбросил Объятия Бездны. Объятия Бездны поглотили Вестника Боли, а от Светлого луча Андрий увернулся. Ваня воспользовался секундной заминкой учителя и послал Танец Клинков. Десять взявшихся из ниоткуда клинков, дергаясь и перестраиваясь, словно танцуя, полетели в Андрия. Тот расплавил пять из них Огненным Шаром, два располосовал собственным мечом, а остальные обратил в пыль. Закончив разбираться с Танцем Клинков, Андрий бросился в ближний бой. Ваня повел рукой, и Лунный свет прыгнул к нему в руку. Файри пролетел в сантиметре от Ваниной головы. Ваня решил не использовать постоянную защиту. Эта тактика не давала ему никакого шанса против Андрия. Вместо этого Ваня начал танцевать. Да, именно танцевать. В голове гудел любимый мотив рока, все тело расслабилось, а рука с мечом стала быстро двигаться. Темп задавала музыка, упрямо стучавшая в голову басами. Ваня успокоился. Он еще до этого путешествия в сказку понял, чтобы победить, он должен успокоиться. Ноги и руки стали действовать синхронно, подчиняясь песне. Андрий немного озадачился, но продолжал пробить Ванину защиту. Ваня легко уклонялся от скупых и отточенных ударов учителя, в ответ нанося свои. Бас‑гитара в мозгу взяла высокую долгую ноту. Ваня завертелся волчком, воспроизводя слова песни:

День, свет, бег убыстряется,

Жизнь, смерть перекликаются.

Жар, бред, пытка надеждой и злость.

Вот вам казнь и прощение.

Все, все, все в восхищении.

День, свет, сердце вдруг оборвалось.

Ваня никогда не бился с таким азартом. Удары были все сильнее и сильнее. Защита приняла абсолютный характер. Магия меча работала отлично: Андрий, временами, не мог отвести от меча взгляд. Пару раз Андрий осекся в собственной обороне, и Лунный Свет оставил на руке Магистра пару глубоких порезов. Но вдруг одним махом песня в голове оборвалась. Андрий резко пошел на сближение и ударил Ваню эфесом меча в живот. Ваня согнулся пополам и получил добивающий удар ребром ладони по шее. Ваня потерял сознание.

Очнулся он через минуту. Даже меч из рук не выпал. Ваня постарался подняться, но шею пронзил резкая боль. Ваня оценил характер боли, слегка напряг шею. Боль тут же дала о себе знать. Ваня чуть приподнялся, придерживая голову левой рукой. Андрий сидел на земле, жадно глядя на Лунный Свет. Ваня решил не искушать судьбу и сунул меч в лежащие рядом ножны. Теперь Ваня понял, почему Андрий сидит на земле. Ваня сам не заметил, что подрезал Магистру мышцы на левой ноге.

‑ Нужно было предупреждать, ‑ услышал Ваня осуждающий голос за спиной.

Ваня оглянулся и увидел Даншу. Та, уперев руки в бока, так смотрела на Ваню и Анд‑рия, будто те посреди обеда сложили ноги за стол и стали ковыряться в ногтях вилкой.

‑ Магистр хочет, чтобы я был всегда готов к атаке, ‑ сабо отозвался Ваня.

‑ Нужно было предупредить меня, чтобы успела отойти. Теперь синяк останется.

В Ване вдруг вскипел гнев. Он издавна ненавидел, что кто‑то ныл, причитал из‑за пус‑тяка. Особенно часто это проделывали девчонки, так что Ваня невольно вспомнил своих бывших одноклассниц. Они вечно ныли, когда поцарапают себе палец или сломают но‑готь. Были, конечно, исключения, но их мало. Ваня смог погасить гнев без труда: дело привычное.

‑ Чего молчишь, человек, ‑ раздался голос леди Элинереты. ‑ Извинись перед моей до‑черью!

Андрий равнодушно смотрел на происходящее. Изредка он бросал жадные взгляды на меч, но молчал.

‑ Что я молчу?! ‑ взорвался Ваня. ‑ Смешно! Меня пришли заставлять просить проще‑ния за синяк. Ты, дорогуша, ‑ фамильярно ткнул он пальцем в Даншу, ‑ была бы сейчас ледяной глыбой, если бы я замешкался.

Лунный Свет чуть ли не дрожал от желания "потанцевать". Но Ваня без труда сдержи‑вал рвения меча.

‑ Вы еще ругаете людей за неблагодарность, леди, ‑ посмотрел он на Элинерету. ‑ Эльфы и люди, какая между ними разница?! Да никакой! Только острые ушки и долгая жизнь. А все остальное ‑ одинаково.

‑ Как ты смеешь!? ‑ взвизгнула леди Элинерета.

‑ Как страшно, ‑ фыркнул Ваня. ‑ Грозное лицо и гордая осанка. Вот и все. Да ну вас всех.

И, ставя точку в разговоре, Ваня сунул Лунный меч в ножны, подобрал Глациал и, от‑толкнувшись от земли ногами, взмыл в небо. Летать Ваня научился недавно и мог летать не более десяти минут. Да и с непривычки на большой высоте голова кружилась. Отделившись от всех, Ваня пожалел, что сорвался. Грубость, как таковая, была ему не свойственна. Обычно он разруливал проблемы шуткой или холодным голосом и взглядом. Наболело. Он вообще не переносил стукачей. Однажды в школе, Ванин одноклассник хотел подшутить над учителем, или выпендриться перед классом. Он аккуратно подошел к учительнице сзади и сделал вид, будто замахивается для пинка. Та что‑то писала на доске и не видела. Ваня тоже не видел. Он тогда полез за упавшей ручкой под стол. Когда над классом раздался крик шутника, Ваня от неожиданности стукнулся головой об парту. Когда он вылез, тот мальчишка валялся на полу, а учительница, как ни в чем не бывало, продолжала рассказывать тему урока. Совсем молодая учительница, буквально вчера из института, владела карате. На следующий день пришли родители этого мальчишки с жалобой, "что их милого сынка" избивают учителя. В школе тогда прошел фурор. Шум, гам, сопли, крики. Тогда допрашивали учеников, что на самом деле случилось. Чуть ли до милиции не дошли. В конце концов, учительницу уволили. Ваня с тех пор начал презирать подобных. Не то, чтобы эта учительница так ему нравилась, но она ничего не сделала такого, за что ее можно было выгнать. Она просто постояла за себя. К слову сказать, через месяц тот парень ушел из школы. Его загнобили старшие классы, которые прекрасно понимали, что эта учительница, возможно, была лучшим вариантом для них. Вполне могло сделаться так, что прислали бы старую каргу, которая была бы строгая, как Ленин, и такая же решительная. Ване казалось, что кое‑кто из старших мальчишек просто влюбились в молодую учительницу.