— Так вот: я ошибался.

— Ты… ошибался? — изумленно заморгала Бетани.

— Да, дорогая. Я ошибся на все сто процентов. Ты самая подходящая женщина для Джейса, какие только существуют. Я вспомнил про ту ночь не затем, чтобы ты себя неловко чувствовала. Хотя за мои тогдашние действия ты вполне могла бы меня ненавидеть. Этот досадный эпизод омрачает наши отношения, что меня угнетает. Джейс мне как брат. Мы дружим очень давно, и я не хочу ломать нашу дружбу. Ты важна ему, он важен мне. Следовательно, ты важна и для меня.

— Ты это серьезно? — шепотом спросила Бетани.

— Абсолютно серьезно, — улыбнулся Эш. — Не стану тебе врать и говорить, что та ночь не доставила мне удовольствия. Ты красивая, желанная женщина, и этого не изменить. Да я и не хочу приукрашивать прошлое или делать вид, что этого не было. Ты особенная женщина, Бетани. Но я вижу, что Джейс любит тебя до беспамятства. Вижу, что и ты его любишь. И я очень хочу, чтобы мы навсегда оставили ту ночь в прошлом и смогли идти дальше. Словом, я хочу, чтобы мы с тобой были друзьями.

Бетани улыбнулась. Теперь ее лицо светилось искренней радостью.

— И я бы тоже этого хотела.

Эш нежно провел большим пальцем по ее щеке и подбородку.

— Значит, так оно и будет.

— Это как прикажете понимать?

Голос Джейса прозвучал как разрыв снаряда. Бетани отскочила. Рука Эша скользнула вниз. Они оба повернулись в направлении голоса.

Глаза Бетани наполнились тревогой. Глаза Эша потемнели от злости. Вид у Джейса был… взбешенный.

Джейс нетерпеливо вдавил кнопку лифта. Ему хотелось поскорее оказаться дома. Новость о том, что двое крупных инвесторов отказались вкладывать средства в строительство парижского отеля, всерьез испортила ему день. Он ухлопал столько времени и сил, заманивая их в проект, и теперь они в последнюю минуту решили свалить.

Он и Гейб несколько часов висели на телефоне, продираясь сквозь уклончивые объяснения и пытаясь выяснить истинные причины ухода инвесторов. Естественно, он задержался на работе дольше обычного. Сейчас ему хотелось поскорее увидеть Бетани, свозить ее куда-нибудь на обед, а потом весь остаток вечера заниматься с ней любовью. Неизвестно, какими новостями встретит его завтрашнее утро. Скорее всего, дрянными. Не исключено, что после ухода двух крупнейших инвесторов из проекта начнут уходить и другие, помельче. Нужно выправлять положение, причем срочно, даже если придется вкладывать в проект собственные деньги.

Войдя в гостиную, Джейс едва не опешил. Возле окна стояли Бетани и Эш. Бетани улыбалась. Ее лицо сияло, как рождественская елка. За всю неделю она впервые так весело улыбалась. А каким энтузиазмом светились ее глаза. Можно было подумать, что Эш достал ей долбаную луну с неба.

Мало того, потом Эш протянул руку и коснулся ее щеки. Жест был далеко не дружеским, и в мозгу Джейса громко зазвенели сигналы тревоги. Жест Эша был откровенно интимным. Нежным. Страстным.

Да что происходит в его собственном доме?

Джейс потерял самообладание. Паршивый день стал еще паршивее, когда он застал у себя дома Эша, который прикасался к его любимой женщине, а та во весь рот улыбалась ему. Джейс не помнил, чтобы в последние дни она вот так улыбалась ему. Зато он мгновенно вспомнил ту треклятую ночь: губы Эша на шелковистой коже Бетани, член Эша у нее во рту, а затем и в ее заднице. Джейсу вспомнилось сладострастное лицо друга. Он чувствовал, что сходит с ума.

— Это как прикажете понимать? — ледяным тоном спросил Джейс.

Эш и Бетани резко повернулись к нему. Эш торопливо убрал руку с ее лица. Глаза Бетани тревожно округлились, а Эш выглядел так, словно его оскорбили в лучших чувствах. Каков наглец?

— Эш заехал к тебе по делу, — тихим, сдавленным голосом ответила Бетани.

— Я и сам вижу, — прорычал Джейс.

— Что ты видишь? Остынь! — сердито бросил ему Эш. — Что ты завелся с полоборота? Или ты забыл наш разговор на работе? Я уже не говорю о том, что твое поведение оскорбляет Бетани.

— Насколько я понимаю, единственный оскорбленный — это я. Причем меня оскорбили в моей же квартире, — огрызнулся Джейс.

— Не смею более мозолить тебе глаза, — с издевкой произнес Эш. Он посмотрел на Бетани так, словно извинялся за поведение Джейса. — Мне очень жаль, дорогая. Искренне жаль. Если что-нибудь понадобится, позвони. Договорились?

Эти слова еще сильнее разъярили Джейса. Похоже, между Бетани и Эшем что-то успело произойти и теперь Эш имел наглость думать, будто Бетани от него что-то может понадобиться.

— Мне тоже очень жаль, — прошептала Бетани.

Ее лицо утратило живость. Это было лицо статуи с пунцовыми щеками. Эш даже не взглянул на Джейса.

— Дерьмо в квадрате, — пробормотал он и покинул квартиру.

Джейс повернулся к Бетани, готовый потребовать объяснений. Ее глаза были полны слез, плечи понуро опущены. На Джейса она даже не взглянула.

Ему свело живот. Он уже сожалел о поспешных выводах. Да и какие это выводы? Он сорвался на любимой женщине и лучшем друге, потому что вернулся домой уже разозленным, подавленным и уставшим. Ему всего-навсего хотелось провести тихий вечер вдвоем с Бетани. Но, увидев Бетани с Эшем, он почему-то решил, что между ними завязались какие-то отношения.

Черт бы подрал его несдержанность! История повторялась. Опять он выплеснул слова, не подумав. Теперь Бетани, того и гляди, заплачет. Он поставил в неловкое положение не только ее, но и Эша. Похоже, он быстрыми шагами шел к состоянию квалифицированного придурка.

— Бетани, — тихо произнес он, подходя ближе.

Джейс протянул к ней руку, но Бетани вздрогнула и отстранилась. Она отвернулась, пытаясь скрыть от него слезы. Все это лишь сильнее разозлило его. Джейс злился не на Бетани. На себя. Ну что он за идиот?

— А ты по-прежнему мне не доверяешь, — прошептала Бетани. Ее голос прерывался от волнения и обиды. — Не знаю, почему у нас с тобой так получается. Джейс, мне это тяжело. Я не могу жить с человеком, который продолжает думать обо мне самое худшее. Я ведь не сделала ничего дурного. Я отдала тебе все. Мое сердце, мое доверие. Ты засыпал меня массой подарков. Но все это вещи. Ты не подарил ничего… настоящего.

— Значит, моя любовь для тебя ненастоящая?

На этот раз Бетани не стала отводить взгляд. Ее глаза горели решимостью, а губы были плотно сжаты.

— О какой любви ты говоришь, если ты столь ужасного мнения обо мне? У тебя есть ко мне сильная сексуальная страсть. Тебе не насытиться мною. Но ты меня не любишь.

— Не смей так говорить!

У Джейса громко стучало в висках. Его горло сжималось от страха. Черт побери, что она говорит? Он ведь до безумия ее любит. У него не было ни капли недоверия к ней. Успокоившись, Джейс понял, что Бетани и Эш вовсе не амурничали у него за спиной. Он доверял и ей, и другу. Никто из них никогда и ничем его не предавал.

Но в момент возвращения Джейсом управлял не разум, а эмоции. Он выплеснул все тяготы дня на дорогих ему людей. Почему он себе это позволил? Да потому, что был первостатейным твердолобым придурком со взрывным характером и привычкой кусать своих близких.

Нет, это нужно исправлять немедленно. Нельзя упускать ни минуты.

— Ты говоришь, что любишь меня, а твои действия говорят обратное, — тихо и сокрушенно заговорила Бетани. — Слова бывают очень красивыми. Но мне важнее твои поступки. Твое отношение к поступкам других. Что сегодня с тобой, Джейс? Ты ведь даже не спросил, чту Эш здесь делает. Не поинтересовался, почему он здесь. Вместо этого, ты набросился на нас с упреками. Мне кажется, тебе и ответы были не нужны. Я боялась, что вслед за твоим «Это как прикажете понимать?» ты скажешь: «Ага! Вот я вас и застукал!»

Джейс закрыл глаза:

— Я виноват, малышка. Я прекрасно понимаю, что вы не обманывали меня и не пытались что-то делать за моей спиной. Это я тоже знаю. У меня сегодня был отвратительный день. Я возвращался весь на нервах. И вдруг я вижу… вас с Эшем.