После того запуганные и заинструктированные начальством вертолетчики десантировали группу ночью с ошибкой в десять километров, в район, перенасыщенный душманским отребьем, откуда довелось срочно рвать когти, то есть уходить форсированным ночным марш-броском.

Когда разведчики наконец достигли конечной точки маршрута, оказалось – их заметили местные чабаны (эти заклятые враги разведчиков), предупредив малишей. С пограничниками и чабанами спецназовцы быстро разобрались в скоротечной и кровавой рукопахе, удачно оторвавшись от преследования. Такие испытания были привычным делом спецназа, однако, на их беду, на том же горном хребте, буквально по соседству, в то же время притаился отряд «черных аистов», готовившийся там к боевым действиям…

И пришлось разведчикам пройти сквозь тяжелейшее испытание, теперь уже в ночном бою с манкуртами. «Аисты» (в отличие от не в меру горячих малишей) не стали преследовать разведгруппу, а, незаметно окружив, наблюдали за ней издали.

Ночью, когда спецназовцы развернули антенны для сеанса радиосвязи с Кабулом, наемники решили захватить разведчиков врасплох, втихаря, с помощью современных технологий: с приборами ночного видения, короткостволами, ПБС, ну и – с холодным оружием.

Среди заснеженных сосен, во тьме (на высоте выше трех с половиной тысяч метров), вспыхнул жестокий и скоротечный бой на уничтожение. Бились не на жизнь, а на смерть: спецназу довелось буквально прорубаться боевыми порядками «черных аистов» и малишей, применив «громкое» огнестрельное оружие и гранаты.

Прорыв дался нелегко – погибло четыре спецназовца, еще один был ранен. Группа потеряла всех радистов, из-за чего в строю осталась лишь одна радиостанция Р-392 (находившаяся при командире группы), к тому же мощности ее посаженных аккумуляторов хватало (на передачу) на «хер да нихера». После боя группе вновь пришлось заметать следы, по сути, не выполнив возложенных на нее задач…

– Сколько вас, старлей? – спросил капитан Аврамов, закончив свою одиссею.

– Пятеро наших и один пленный «дух», – сообщил Александр.

– Вы что тут, ухи переели на ночь глядя?! – Командир группы спецназа едва не перешел на крик. – Вот-вот сюда заявятся сотни две «аистов» черного цвета, плюс душманов обычных – сотни три! Уходить надо, старлей!

– Никто не ожидал, что вы здесь появитесь с таким шлейфом подвигов! – с гонором огрызнулся Петренко. – У нас – плановые ночные засадные действия. Если потребуется, нас поддержит артиллерия, к тому же – мы пребываем в зоне досягаемости тяжелого вооружения вверенного мне подразделения!

Пока он возражал капитану, позади и по правую сторону от «казацкой могилы» громыхнуло несколько специфических гранатных взрывов, в ночной мгле фейерверком взметнулись желтые и зеленые огоньки сигнальных мин.

– Хантер, прием! – наушник на земле заговорил кинологическим голосом.

– Слушаю, Кинолог! – старлей поднял наушник с тангентой.

– Это не ты дверями ошибся? – осторожно поинтересовался старший техник роты.

– Нет, мы там, где и должны были быть, – осторожно, дабы не ляпнуть лишнего, ответил Петренко. – Получили пополнение от коллег по цеху.

– Так то «духи»? – сам себя спросил техник и сам же исправился: – Открываем огонь по району пляжа!

– Мочите пляжников! – не возражал замполит. Сразу же на СТО заработали огневые точки, было слышно солидные голоса ДШК и автоматических пушек БМП, пулеметы и автоматы лаяли домашними псами – долго и протяжно. «Головка» пока молчала, не раскрывая себя. Из-за реки, из района полузасыпанных окопчиков начали стрелять «духи», сварочным огнем вспыхнули гранатометы, разрывы сверкнули на СТО, загорелась одна из транспортных машин. По плотности огня можно было спрогнозировать – нападающих не меньше роты.

– Все, мы в кольце! – подполз Логин. – Кто-то у «духов» очень хорошо шарит в военном деле. Они вычислили спецназёров, что будут прорываться к своим, ну и отправили банду на упреждение, к реке – перехватить на переправе!

– Ты кто такой? – удивился Роман Кривобоцкий.

– Это мой старпом по прозвищу Лом. – Петренко завуалировал должность Логина, не желая афишировать, что тот всего лишь сержант-срочник, хотя и с неполным высшим образованием и – с огромным боевым опытом.

– Так-таки-так… но это х…во, а не хорошо! – высказал свое видение проблемы капитан Аврамов. – Ты, старпом, – обратился капитан к Логину, – правильно угадал: «духи» намеревались обхитрить нас, перехватив возле брода, но набрели на ваше минное поле.

– Что будем делать, командир? – с тревогой в голосе спросил Роман Кривобоцкий.

– Да что будем? – сердито откликнулся великан. – Они сейчас будут охотиться на нас где-то возле реки. Метаться зайцами по полям не вижу смысла – к воде нас близко не подпустят. На открытой местности нас просто на ноль помножат, при условии многоразового преимущества в людях и огневых средствах. Занимаем круговую оборону и бьемся, пока помощь не подойдет! – Капитан грамотно оценил обстановку и сразу же поставил задачу.

– Правильно! – согласился Петренко. – Душманы начнут искать свою добычу и вскорости обязательно напорятся на наши подготовленные позиции. Поэтому занимайте окопы по периметру кургана, мы их много накопали за ночь, будем вместе отбиваться. У старпома моего возьмите боезапас, мы наготовили – и на вас хватит. И смотрите – среди нас есть наш боец Хакимов – он в духовской одежде, а вот «призовой» душара – в нашей форме, но с веревкой на шее, как теленок, и без оружия. Не перепутайте, коммандос! – подначил он разведчиков.

– Молодцы, десантура! – похвалил Аврамов. – А еще говорят, что все замполиты уё…ки!

– Кто так брешет, пусть у него перья во рту вырастут![36] – отшутился Хантер, хотя было уже не до шуток.

Аврамов быстро настроил свою станцию на десантные радиоволны. Его подчиненные пополнили боезапас, заняли окопы, кому не хватило, одолжили лопатки у десанта и прямо на глазах стали углубляться в планету. Перестрелка между СТО и передовым отрядом «духов» набирала силу, из кишлака ударили два миномета и уцелевшая днем горная зенитная установка.

Гранатометы вспыхивали огнем реактивных струй среди насаждений опиумного мака, взрывы гранат светлячками скакали по площадке ремонтников. СТО в ответ захлебывалась огнем. Артиллерия пока молчала – Игорчук не получал целеуказаний от Хантера.

Высота с ненормативным урологическим названием безмолвствовала – Ошейков знал, что делал. А вот ремонтники и другие приблуды, скопившиеся на СТО, вдруг распоясались не на шутку: их автоматы лупили во всех направлениях, ради собственного успокоения они начали поливать околицы трассерами, огненные трассы всех цветов радуги разлетались веерами, попадая даже в небо.

Все это выглядело бы смешно, если б их шальные пули не долетали до кургана, где принишкла «охотничья команда». Кое-где трассера продолжали гореть и на земле, и только обильная роса уберегла поле от масштабного пожара!

– Кинолог, прием! – заорал в тангенту Хантер, прячась с Болгарином в окоп от свинца, падающего дождем с неба. – Передай тем «солярным» долбоё…м, что они нас здесь перебьют нахер такой идиотской пальбой!

– Хантер, не могу! – возбужденно кричал старший техник в ответ, с его стороны в эфир неслась бешеная стрельба.

– Почему, мать-перемать?! – завопил Александр.

– Эти «ворошиловские стрелки» с перепугу просто ох… ли! – верещал старший прапорщик, с трудом перекрикивая эхо выстрелов. – Спросонок да со страху лупят в белый свет как в копейку! Меня не слушают!

– Сделай что-нибудь, Кинолог! – умолял старший лейтенант. – Постреляют нас, придурки, как куропаток!

– Сейчас, еще попробую! – пообещал старший техник. Вскоре на СТО все же что-то произошло – шальной огонь начал не то чтоб утихать, а переходить в иную плоскость, упорядочиваться, если так можно было выразиться. Во всяческом случае, пули с неба на курган больше не падали.