– Знаешь, мне эта их маленькая шалость в сарайчике слишком дорого обошлась, – сказала Анджелла. – Получить в спину пулю 338-ого калибра – удовольствие не из приятных.

– А теперь Бернски, – сказал Крозье. – Что это за перепалка случилась между вами у процедурной?

– Не твое дело, – огрызнулась Анджелла. – Это касается только меня и ее, но никак не тебя. Захочет – сама все тебе расскажет.

Она залпом допила кофе, встала, и отправилась в свою комнату.

– Доброе утро, – префект, стоящий в коридоре у двери ее комнаты, выглядел мрачнее тучи.

– Привет, – небрежно бросила ему Анджелла.

– Нам нужно поговорить, – сказал фон Штернгольдт.

– Когда это я и ты успели превратиться в «нас»? – удивилась Анджелла.

– Не придирайся к моим словам, – префект начинал сердиться. – Прекрасно знаешь, что ты натворила, и что теперь может с тобой произойти.

– А ты решил сыграть в князя на белом коне и спасти бедную девочку от злой и страшной Собственной Безопасности? – спросила Анджелла с усмешкой.

– Да, но только потому, что ты меня здорово подставила, и если дело получит дальнейший ход – под суд пойдем оба, – сказал префект.

– Вот жути нагнал, – покачала головой Анджелла. – Ты, очевидно, забыл, кто я, – добавила она с усмешкой. – Под суд пойдешь ты один, меня они пальцем не тронут. А теперь, после того, как я, наконец, добралась до Алька – они вообще будут носиться со мной как с писаной торбой.

– Какая же ты… – проскрипел сквозь зубы фон Штернгольдт. – Ну почему ты всегда отвергаешь мою помощь? Я ведь хочу как лучше!

– Ты хочешь, как надо тебе, – ответила Анджелла. – А я хочу, чтобы меня оставили в покое. Ты, Собственная Безопасность и все остальные. Я так устала, я хочу побыть одна. Ты не против? – кокетливо выгнув тонкие изящные бровки, спросила она, открывая дверь в комнату.

– Против, – фон Штернгольдт решительно поставил ногу между дверью и косяком. – Я хочу быть вместе с тобой.

– Ты мне не нужен. И никто не нужен, – сказала Анджелла, заходя в комнату.

– Я прекрасно обхожусь одна – отчеканила она через плечо и с размаху захлопнула дверь.

Громкий вопль разорвал утреннюю тишину, повисшую в особняке. Князь-префект Бернар фон Штернгольдт прыгал на одной ноге, схватившись обеими руками за другую, и стонал от боли.

– А ведь я предупреждал, – заметил подошедший Альфан и принялся деловито расхаживать из стороны в сторону, заложив руки за спину, словно читая лекцию по этике в каком-нибудь университете. – Это бесполезно, Бернар. Ей сам черт не страшен, а ты решил ее Собственной Безопасностью припугнуть. Ну, как? Припугнул? Упала она к тебе в объятья?

– Альфан, не надо, – простонал фон Штернгольдт, потирая отбитую ногу. – Пожалуйста, не продолжай!

Фон Штернгольдт и Анджелла сидели за столом друг напротив друга. Анджелла уже приняла ванну и сменила простреленное платье на кожаные брюки и алый джемпер с высоким горлом, в общем – на фоне не проспавшегося и злого префекта девушка выглядела прекрасно отдохнувшей и посвежевшей. Оба смотрели друг на друга зверем и оба нехотя ковырялись вилками в тарелках. Бернски и Веймар молча созерцали эту картину, испуганно поглядывая то на префекта, то на свою начальницу. Крозье попивал красное вино и гадал – кто же из них не выдержит первым. Их линия отношений стала для Виктора весьма полезным подспорьем в попытке проникнуть в ментальность своей начальницы.

– Всем привет. Кого хороним? – жизнерадостно спросил появившийся в гостиной Фергюссон.

На его шутку никто не отреагировал.

– Да что вы все такие смурные? – спросил Пол. – Что, мент родился? Префект и Анджелла все также смотрели друг на друга, остальные смотрели на них; Бернски и Веймар – с опаской, Крозье – с интересом.

– Анджелла, я выражаю искреннюю надежду, что после завтрака ты соизволишь выкроить время, чтобы зайти ко мне в кабинет и обсудить дальнейшую деятельность группы Джи-2, – официальным тоном произнес фон Штернгольдт.

– Хорошо, – сказала Анджелла холодным спокойным голосом. – Но если ты снова понесешь ахинею про нас с тобой – я тебе всыплю. Даже ангельское терпение имеет свой предел – а ведь я далеко не ангел.

Она поднялась из-за стола, взяла апельсин и вышла из комнаты.

– О чем речь вообще? – недоуменно спросил Фергюссон, притворяясь, что не понимает в чем дело.

В дверь робко постучали.

– Войдите! – Анджелла стояла у окна и чистила кинжалом апельсин.

Дверь щелкнула замком. Девушка чуть повернула лезвие ножа, посмотрела на расплывчатое отражение на стальной поверхности клинка, резко развернулась и метнула его. Со свистом кинжал пролетел мимо уха фон Штернгольдта и вонзился в стену.

– Я не люблю, когда ко мне подкрадываются, – сказала Анджелла, села на подоконник и принялась поедать апельсин.

– Я по поводу работы, – сказал префект, слегка оторопев от такого приема. – На этой неделе к нам пожалуют весьма важные гости из самых разных уголков Европы. Планируется своего рода форум высокого уровня. Естественно, с балом, фуршетом, танцами и выпивкой, как обычно это и делается. Соответственно, и вопросы будут подниматься очень скользкие и острые, кое-что уже сейчас горит, а к началу форума может превратиться в неконтролируемый пожар. Так что на этот раз придется поработать сверхурочно – гости отягощены статусами и обязательствами перед кланом, все должно пройти без малейшей помарки. Нужно будет их встретить, обеспечить безопасность и доставить в мой особняк. Справитесь?

Он подошел к окну, на котором сидела девушка.

– Справлюсь, – сказала Анджелла высокомерно.

– А на подчиненных уже и не рассчитываешь? – спросил фон Штернгольдт, присаживаясь на пол у ее ног.

– А на кого мне рассчитывать? – горько усмехнулась Анджелла. – Только на Крозье, и тот на меня уже косо поглядывает. Про Бернски вообще молчу, у меня к ней никакого доверия нет. Она всю операцию нам чуть не провалила, да и не особо надежна она – сам знаешь. Сейчас еще Фергюссон на повышение улетит – и все, закончится подразделение Джи-2. Одна я не вытяну.

– Не переживай, будет тебе подкрепление, – сказал князь.

– Кто? – спросила Анджелла безразлично.

– Сюрприз, – ответил префект.

– Ну и пошел ты… – плюнула словами Анджелла.

Фон Штернгольдт поднялся с пола, поправил пиджак, с укоризной посмотрел на девушку.

– Зачем ты так? – спросил он растерянно. – В этот раз я чем провинился?

– Лакомство мне портишь, – ответила Анджелла стальным тоном, отламывая апельсиновую дольку.

Фон Штернгольдт плюнул и вышел вон.

По телевизору шел какой-то тупой американский боевик – о темнокожем герое, истребляющем вампиров. Герой без особого труда картонным мечом методично побивал своих врагов, не блистал интеллектом, его противники и союзники – тоже, изредка звучали клишированные диалоги о неизбежной победе добра над злом и непоколебимой вере героев в собственные силы; и поэтому весь фильм состоял из бесконечных перестрелок, драк, а смерть каждого вампира в обязательном порядке венчало ритуальное знакомство с серебряными кольями, серебряными же пулями и изящным серебряным тесаком японского производства.

Но для собравшихся на кушетке фильм большого интереса не представлял. Куда более притягательным выглядел небольшой журнальный столик, который поставили рядом с кушеткой – украшенный бутылками с вином, пивом, виски и всевозможными морскими деликатесами.

– Не, фильм, конечно, говно полное – унылое и невкусное, ни в коем случае не отрицаю, – сказал Веймар, бережно прижимая к себе Джиллиан. – Но все-таки истребитель вампиров выглядит очень стильно. Чернокожий негр в черных кожаных одеждах; и обязательно с такой обворожительной белозубой улыбкой. Я теперь хоть буду знать, как они выглядят.

– Ха, истребитель вампиров, – усмехнулся Фергюссон, пригубил бутылку пива. – Я таких истребителей вампиров на завтрак ем. А эти традиционные суеверья типа чеснока, серебра и солнечного света – меня в зеленую тоску вгоняют. Хочется съездить к авторам фильма и рассказать им, как они неправы в таких фундаментальных вопросах. Хотя справедливости ради надо отметить, однажды у Анджеллы была серьезная проблема с солнечным светом – когда она в горизонтальном солярии перележала. С тех пор она терпеть не может загорать.