Из женщин первыми среди солдат освоились, в силу профессиональной привычки, проститутки города. Служанки, сначала заметно боявшиеся окружавших их мужчин, постепенно осмелели и уже не стеснялись направленных на них жадных мужских глаз. Дольше всех чувствовали себя неуютно попавшие в лагерь крестьянки и выходцы из ремесленных кварталов. Но и они, выпив вина, постепенно осмелели и уже не чувствовали себя так скованно, как в момент прибытия в лагерь.
И вот уже всё чаще взлетал над гуляющей солдатской толпой женский смех и игривый визг вперемешку с грубым хохотом и сальными шуточками подвыпивших вояк.
Над лагерем загремела буйная музыка барабанов, флейт и мандолин. Кто‑то из солдат под одобрительные крики и хлопки товарищей пустился в пляс. В круг начали вытаскивать и женщин. Постепенно загорелись и остальные. Через несколько минут уже едва ли не половина солдат отплясывала вокруг костров, буйным танцем и выкриками выбрасывая из себя всё напряжение, все страхи и усталость прошедших боёв.
Командующий, собрав у своего шатра всех своих офицеров, велел накрыть столы скатертями, привести музыкантов и разжечь несколько костров для жарки бараньих туш. Женщин для своих офицеров барон отбирал лично. Выбрав около сотни красоток из полутора тысяч, доставленных из города в лагерь, остальных отправил к солдатам. И теперь рядом с каждым его офицером сидела женщина, выбранная на эту ночь для ублажения капитана, лейтенанта либо полковника. Можно сказать, что этим женщинам относительно повезло. Потому что в солдатском лагере на каждую красотку приходилось по три, а то и четыре претендента, желающих её заполучить. Однако самого господина барона это нисколько не заботило. "Ночь длинная, на всех хватит".
Веселье у его шатра было в самом разгаре. Господа офицеры, вдоволь наевшись и выпив вина, не стесняясь окружающих, уже во всю задирали юбки и лезли за вырезы платьев своих соседок. Пьяный смех и выкрики прокатывались из конца в конец длинного стола, заваленного едой и уставленного кувшинами с выпивкой.
Рядом с самим бароном Торгус сидела молодая, лет двадцати пяти, жгучая брюнетка со смуглым лицом и чёрными, подёрнутыми лёгкой поволокой глазами. Стройная фигура подчёркивалась длинным облегающим гибкую талию и стройные ноги платьем тёмно‑зелёного цвета. В меру открытый вырез подчёркивал её высокую упругую грудь. От этой женщины веяло уверенностью и знанием того, чего от неё ожидает мужчина.
Барон, не спуская с неё жадного взгляда, выпил очередной кубок вина и закусил куском жареного мяса.
– Послушайте, Карэла, – обратился он к женщине, – вы красивая молодая женщина. Судя по внешнему виду, не из крестьянок. Как вы попали в тут толпу баб, что эти трусы прислали мне?
– Я проститутка, – чуть улыбаясь, ответила та, медленно выпивая наполненный бокал, – дорогая проститутка. Я принимаю у себя только дворян, купцов и богатых ремесленников. И я умею многое из того, о чём другие женщины даже не подозревают…
– Вот как! – с интересом посмотрел на неё барон, – Звучит многообещающе.
– Да, – медленно подняла на него взгляд Карэла, – действительно…
Потом не торопясь огляделась по сторонам и вновь повернулась к барону. Слегка склонившись в его сторону и обдав его облаком ароматных духов, глядя ему прямо в глаза, спросила:
– Как долго вы, господин барон, ещё собираетесь сидеть за столом?
От её голоса и ароматного облака у барона закружилась голова и где‑то далеко внизу тихо застонало от желания обладать этой женщиной. Но, решив немного поиграть, барон помедлил секунду, а потом, так же глядя ей в глаза, тихо спросил:
– А что? Вам тут уже наскучило?
– Всё хорошо в меру, господин барон, – тонко улыбнулась женщина, – и вино, выпитое без меры, только ослабляет мужчину, лишая его возможности в полной мере насладиться женщиной. Ведь вы же выбрали меня не для того, чтобы я напилась вместе с вами и свалилась под стол, как какой‑нибудь из ваших невоздержанных к вину молодых лейтенантов. Верно?
Барон медленно допил вино, отбросил бокал в сторону и встал из‑за стола. Взяв женщину за руку, легонько потянул к себе, приглашая подняться. Карэла легко поддалась этому движению, встав перед бароном, как бы ожидая от него, что же будет дальше.
– Пойдём, – тихо шепнул он ей, – пожалуй, нам действительно пора заняться чем‑то поинтереснее, чем выпивка и еда.
Приобняв женщину за талию, он не спеша направился в свой шатёр, стоявший немного в стороне от пиршественного стола.
Ведомая его рукой, женщина медленно, как бы немного сопротивляясь, шла рядом. Барон, чувствуя всё нарастающее возбуждение, ускорил шаги. Карэла попыталась приостановиться, но они уже подошли к шатру и барон, не раздумывая, втолкнул её внутрь.
Задёрнув полог шатра, он обернулся и несколько мгновений разглядывал стоящую на густом толстом ковре, брошенном прямо на землю, молодую женщину. Потом так же молча стянул через голову просторную белую рубаху, надетую на голое тело и шагнул к ней. Женщина сделала шаг назад.
– Иди сюда, – хрипло сказал он, протягивая руку.
Она молча сверкнула глазами и отшагнула ещё.
– Иди сюда, я сказал! – рявкнул барон.
Карэла замерла в нерешительности…
Сделав пару быстрых шагов, барон оказался рядом с ней. Подняв руку, он охватил ладонью её стройную шею и, резким движением притянув к себе, впился своими губами в её пухлый, красиво очерченный ротик.
Упершись ему в грудь обеими руками, женщина сделала слабую попытку оторваться. Не обращая на её сопротивление никакого внимания, барон второй рукой рванул платье, обнажая левое плечо женщины. Рука его поползла ниже, подбираясь к упругой женской груди. Почувствовав пальцами её набухший от возбуждения сосок, барон оторвался от женских губ и, опустив голову, захватил его губами. Карэла, прогибаясь назад, отозвалась слабым стоном. Продолжая ласкать языком женскую грудь, барон обеими руками стянул с неё платье и опрокинул на спину.
Лёжа спиной на постели из мягких мехов, раскинув в стороны руки и слегка изогнувшись, Карэла из‑под опущенных век наблюдала за мужчиной. Он, стоя на коленях между её ног, торопливо развязывал широкий шёлковый пояс, стягивавший его могучий торс в поясе. Слегка приобняв барона своими длинными ногами, она со слабой улыбкой и тихим призывным стоном легко качнула бёдрами ему навстречу, как бы дразня его и поторапливая. Глухо зарычав, барон сорвал с себя пояс и шёлковые штаны. Обхватив своими сильными руками её стройную талию, он резким движением придвинул женщину к себе и тут же вошёл в неё. Движение получилось настолько стремительным и жёстким, что Карэла вскрикнула и дёрнулась, пытаясь вырваться из его рук. Не давая женщине уйти назад, барон, не выпуская из рук гибкую талию, крепко прижал к себе локтями её колени, подчиняя своей воле и заставляя двигаться вместе с ним. Сдавшись, Карэла уже не пыталась вырваться. И постепенно, сама возбуждаясь от действий мужчины, начала двигаться всё быстрее и быстрее навстречу ему.
Барон, почувствовав её всё возрастающее возбуждение, навалился на женщину всем телом, одной рукой полностью обхватив её талию, а другой – обняв плечи. Губы его опять встретились с её губами. Язык его проник вглубь её маленького ротика, вызвав новый приступ сладострастного стона женщины. Она, крепко обхватив его талию своими точёными ножками, крепко прижималась низом живота к овладевшему ею мужчине. Одна её рука охватывала его шею, другая – кончиками пальцев легко скользила по широкой спине, доводя своими ласками мужчину до исступления. Барон уже не был человеком. Он был диким зверем, берущим самку грубо, жёстко, подавляющим любую слабую попытку к сопротивлению. По телу её пробегали судороги наслаждения. От возбуждения она что‑то бессвязно лепетала и стонала.
– Ещё… ещё… – периодически выдыхала она, глядя на мужчину ничего не видящими глазами.
Глухо и протяжно зарычав, барон сделал несколько сильных и глубоких входящих толчков. Карэла, выгибаясь навстречу, ответила ему тем же. И вглубь её с силой ударил горячий поток мужского возбуждения, доведённого до предела и перехлестнувшего запредельное… Не помня себя, барон продолжал двигаться в женщине так сильно, словно старался пробить её насквозь. Она билась в его руках, рыдая от переизбытка чувств и раз за разом испытывая захлёстывавшие её волны оргазма. Никто из них не мог сказать, как долго длился этот приступ дикого наслаждения. Наконец, постепенно затухая, они оба двигались всё медленнее и медленнее. На несколько секунд барон замер, полностью вдавив в смятую постель лежащую под ним женщину. Она, слегка приобняв его руками, не двигалась, боясь потревожить.
