— Фигуранты, — ответил я.

В списке фигурантов, среди кучи свидетелей, я безошибочно выделил четыре строчки. И велел админу кликнуть на три из них.

Звездолет модели «Гамма — 130/7L», категория — многофункциональный с возможностью проведения боевых операций, относится к разряду крупных, срок службы — 5 лет, позывной — «Варяг». И снимки моего «Варяга» с разных сторон. Еще там была куча технических сведений, а в конце — статус в деле (орудие преступления) и текущее местоположение — космопорт МакГейдж, ангар номер семь. Видимо, необязательно располагать собственной космической техникой, чтобы иметь космопорт. А что, там можно принимать гостей с других планет, еще можно надеяться когда-нибудь разжиться своими кораблями. Мечтать не вредно, тем более что благодаря моему налету Кальвину так подфартило. Если сепаратисты восстановят функциональность «Варяга», то уж по крайней мере пираты им не страшны. Против Флота Конфедерации, конечно, один корабль — очень слабый аргумент, но мне кажется весьма сомнительным, чтобы там, наверху, решились применить силу открыто. В противном случае, не было бы необходимости использовать для подобного рода миссий наемников-одиночек вроде меня.

Что там дальше? Флора Ванцетти, должность — штурман звездолета «Варяг», пол — женский, возраст — 37 лет, место рождения — Пальмира, система Альдебарана, семейное положение… Остановившись на этой графе, я невольно хмыкнул, чем вызвал косой взгляд системщика. Просто вспомнил, как принимал экипаж на работу. Тогда, на вопрос о «семейном положении» Фло ответила «ошибочное». Это шутка такая, я бы даже сказал, «смех сквозь слезы». Она была замужем несколько раз, ни один из ее браков не продержался и трех лет, как следствие, у штурманши моей выработалась почти патологическая неприязнь к противоположному полу. Здесь, в казенном файле, по крайней мере, стояло просто «разведена». Статус в деле — обвиняемая. Смягчающие обстоятельства: явка с повинной, чистосердечное признание, сотрудничество со следствием, бытность при исполнении. Отягчающие обстоятельства — нет. Наверное, отделается условным сроком. Снимки — профиль, анфас. Хмурое, как на надмогильном памятнике, зато неповрежденное лицо. Текущий статус — арест, содержится под стражей в Центральном Следственном Изоляторе. Номер блока и камеры прилагается.

Галямов Равиль Шарипович, должность — пилот звездолета «Варяг», пол — мужской, возраст — тридцать два года, место рождения — Большая Кама, система Кастора, семейное положение — холост. Статус в деле — обвиняемый. Смягчающие обстоятельства — те же, что и у Фло. Отягчающие обстоятельства — сопротивление при аресте, рецидив преступления. Я посмотрел на снимки Равиля, понимая, что для этих кровоподтеков на его лице кальвинские фараоны были просто обязаны придумать благовидное для себя объяснение. Я-то сам все видел, помню, как беднягу пилота прикладом отоварили. А вот рецидив был правдой, а, вернее, последствием юношеской дури Равиля. Обчитался в детстве книжек про пиратов — еще не космических, морских, и сам раскатал губу на приключения да легкую наживу. Как-то не понял бедняга, что за почти тысячу лет профессия пирата сильно изменилась. То сборище пьяных раздолбаев, вооруженных чем попало, выкрикивающих «йо-хо-хо и бутылка рома!», а после вышеназванной бутылки рома теряющих всякое представление о дисциплине и субординации, ушло в прошлое, вместе с парусами и гружеными золотом галеонами. Нынешние пираты, каким бы сбродом изначально ни были, по организованности и техническому оснащению ничем не уступают спецподразделениям, а кое в чем, например, в мобильности, даже превосходят их. Основные их статьи доходов — это сбыт награбленного, особенно, перехваченных грузов, получение выкупа за богатых пассажиров, а также… работорговля.

Да, законодательство Конфедерации запрещает рабство. Но власти откровенно наплевательски смотрят на случаи формально вольнонаемных, а фактически кабальных трудовых отношений. Когда насильно привезенный, избитый, замученный человек под угрозой расправы подписывает контракт, дающий хозяину почти безграничную власть над ним — это нормально. Вроде как сам согласился. Такие контракты широко распространены — и в шоу-бизнесе, и в сфере эскорт-услуг (по сути — проституции), и в медицине. В последнем случае речь идет об опытах по испытанию новых лекарств от новых, открываемых на дальних планетах, болезней. Здесь в плане качества эксперимента человека не заменит ни крыса, ни какое другое животное.

Равиль ничего этого не знал, и потому, окончив, как и я, Академию и пробавляясь вождением тяжелых неповоротливых грузовиков, все искал встречи со своей, как ему казалось, судьбой — во всяких злачных местах на разных планетах. Однажды ему вроде бы повезло. Познакомившись в одном баре с парой подонков, которых выдавали татуировки в виде черепа и скрещенных костей, он предложил им «пойти на дело». Указал корабль с ценным грузом, помог проникнуть внутрь. Это было нетрудно, учитывая, что Равиль был пилотом этого корабля. Он был готов отказаться от своей доли в добыче, он предлагал услуги пилота, хвалился дипломом Академии — все, лишь бы его приняли «в команду». Конечно же, подонки согласились, по той простой причине, что угнать корабль с грузом не в пример легче, чем перетаскивать груз в укромное место, а потом возвращаться за ним — с кораблем или с покупателем. Правда, достигнув базы, они намеревались избавиться от наивного космолетчика. Каким образом — неизвестно, людское воображение на этот счет оказалось весьма плодовитым. Важно, что эти планы не сбылись.

Оставшиеся члены экипажа вовремя хватились угнанного грузовика, который перехватили еще на орбите. О том, чтобы удирать на такой большой и беззащитной махине от юрких патрульных корабликов, не могло быть и речи. Равиль и два его подельника сдались и не особо отпирались под следствием. Пилот мой получил пару лет, из них отсидел полтора, выйдя досрочно за примерное поведение, но главное — уголовно-пиратскую романтику с него как ветром сдуло. После того случая решил он взяться за ум, работать легально, а пиратство выкинул из головы. Вымел, что называется, поганой метлой. Одного не учел Равиль — что граница между легальной и нелегальной работой не столь отчетлива, особенно, если это работа в космосе. Там, где нормальному человеку не место. Так что нет ничего удивительного в том, что вновь, в этот раз не по своей воле, и без всякого романтического настроя, этот бедняга вновь оказался замешан в мероприятии, которое Уголовным Кодексом квалифицируется как пиратство. Отсюда и формулировка «рецидив».

— Хорошо, хорошо, — пробормотал я, запоминая номера блоков и камер, где содержались мои подчиненные, — а теперь, пожалуйста, сотри эти данные.

— В смысле? — вылупился на меня админ.

— Сотри «Дело «Варяга». Из памяти. Что непонятно?

— А разве так можно?

— Как сказать, — я достал бластер, — если тебе дорога твоя шкура — все можно. А если нет…

— Стоять, ни с места! Руки вверх! — раздался у меня за спиной крик сразу трех голосов. Я повернул голову, увидев в дверях двух полицейских с парализаторами наготове. Третий, тоже с парализатором, был в штатском, я узнал его. Это у него я позаимствовал форму.

— Ребята, — произнес я почти ласково, — но вы же понимаете. У вас парализаторы, у меня бластеры…

— Заткнись! — срываясь на визг, крикнул полицейский в штатском. Видимо, похищение формы его очень обидело.

— Парализатор не убивает, — спокойно объяснил мне его коллега, — однако, если тебе, обездвиженному и беспомощному, еще и врезать как следует, мало не покажется. Так что, лапы вверх и медленно поворачивайся.

— Все понятно, — проговорил я, ни к кому особо не обращаясь, — вам необходимо, чтоб противник был беспомощен. Ну, как старик из леса, например…

— Заткнись! — опять крикнул штатский, — слышь, да я узнал его! На всех местных каналах его рожа. Гребанная знаменитость планеты, пиратский капитан Орлофф.

— Правильно говорить «Орлов», нерусь, — я как бы обиделся легкому смягчению моей фамилии на местный манер. На самом деле я по привычной схеме выжидал удобного момента, отвлекая противников разговорами. Но, кажется, этот мой прием раскусили.