Степан быстро кивал, ожидая наказания. Игорь Иванович вдруг присел рядом, наклонился.

— Испугался? Жалко, конечно. Я однажды, знаешь что? Готовые туфли, которые жене на праздник шил — тонкие, с аппликацией отложил в сторону, а потом забыл и тоже в огонь смахнул. Крику было! — он на секунду улыбнулся и снова стал серьезным. — Не дури больше, Степан. Это просто вещь. Заменимая. А части тела у людей — незаменимые. Понял?

Степан кивнул не сразу. Не сразу понял, что его не будут ни бить, ни наказывать.

Ему понадобилось несколько дней, чтобы поверить. Чтобы убедиться — работу по хозяйству с его появлением разделили поровну, честно. Что убирать мастерскую ему приходится только в порядке очереди, в которой участвовал даже Павлик. Что широкий размах, с которым Игорь Иванович хлопает его рукой по плечу просто дружеский жест и не больше. Куда больше времени ушло на то, чтобы к этому привыкнуть.

Теперь, молясь перед сном, Степан благодарил своего бога за то, что тот подарил ему настоящую семью. И никогда раньше молитва Степана не была настолько искренней.

Через несколько дней вечером Галя по просьбе Ольги отнесла в другой конец деревни сумку с хлебом, свежим творогом и варениками, собранную для дальней родственницы хозяйки, которая приболела и не могла сама готовить.

Вернувшись, Галя с удивлением обнаружила на дороге у забора развеселую троицу во главе с Килькой, которая заявила, что они явились с важным делом, то бишь сей же момент отправляются купаться на реку.

Честно говоря, Галя согласилась с большим удовольствием. Как бы хорошо ей не жилось, чего-то родного и привычного не хватало, и не удивительно, что место этого родного в данный момент заняла именно Килька с братьями. Ведь так или иначе, они давно знакомы, да и пережили вместе немало.

Оказалось, это еще не все — недолго думая Килька заявила, что следует взять с собой Степана и никак иначе! Братья тут же согласились, по мнению Гали, они вообще не были способны отказать Кильке даже в самой мелкой мелочи, так что вся компания направилась прямиком к дому сапожника.

Степан приходил в себя гораздо дольше Гали. Стоял столбом посреди двора, хлопал глазами и не мог ответить ничего внятного. Только когда из дому выскочила женщина с грозным лицом, прояснила обстановку и крикнула Степану, чтобы он не заставлял друзей ждать, Степан покачнулся и пошел на выход.

Этот вечер был даже лучше дня рождения. Они ушли далеко вдоль берега и нашли тихое место, где больше никого не было. Степан разделся до подштанников и совсем не испугался Кильки в короткой майке и коротких панталонах. ППшер с Ронькой предусмотрительно запаслись вином и пирожками, так что после купания все валялись в траве, оперевшись друг на друга и болтали о всяческих пустяках. Степан рассказал, что ему очень нравиться у сапожника и вроде уже совсем неплохо получается разная мелкая работа. Так что если подумать он рад, что однажды был вынужден бежать от прежнего… хозяина. Не сбежал бы — никогда не узнал, что бывают такие семьи, где хозяин заботится о здоровье приживальца больше чем о собственном благосостоянии.

На вопрос о своей жизни Галя равнодушно пожала плечами. Все нормально, сказала.

А Килька сообщила, что завтра они отправляются на охоту, потому что патрули меняются по времени и несколько дней совершенно нечего делать. О происходящем на западной границе ни она, ни братья говорить не захотели, одновременно замолчали и Галя поняла, что не стоит портить вечер дурными вестями. Вместо этого Килька рассказала, как они пытались пасти коров, но те разбежались, будто не коровы, а собаки и ППшер долго ругался, а Ронька бегал за ними и хлестал хворостиной, но коровы только крупно вздрагивали, болтали хвостами и идти в нужную сторону все равно отказывались.

Потом оба плюнули и заявили, что лучше уж охота!

— Хочешь лисью шкуру на воротник? — спрашивала Галю Килька.

— У меня нет шубы, — смеялась та.

— А знаешь еще что? — Килька вдруг смущено улыбнулась. — У тебя появился тайный воздыхатель. С нами завтра Стас идет. Когда мы ходили в прошлый раз он вступал в беседу только когда предмет разговора касался тебя. Поняла?

— Что за глупость такая?

Степан только головой вертел, пытаясь угнаться за скоростью, с которой озвучивались новости.

— Думаю, таким как Стас не отказывают, — усмехнулся ППшер.

Галя промолчала. Ей стало неприятно.

Ронька вдруг рассмеялся.

— Ага, он все время спрашивал о тебе, а чего рассказать мы не знаем. А он все не отстает… Ну, ППшер и наплел ему с три короба. Будто ты лунными ночами садилась на камешек у реки и так жалобно пела, что окружающие русалки собирались вокруг и обливаясь горькими слезами умоляли присоединиться к ним на дне.

— И что однажды огромный седой ворон принес тебе цветок невиданной красоты и сбросил прямо на голову, — фыркала Килька.

— Чушь какая-то…

— Я рассказал, как ты следила за Килькой, — вызывающе отрезал ППшер.

К счастью этот разговор закончился также внезапно, как и начался, потому что все перешли к обсуждению способов охоты на кабана. Самым эффективным оставался массовый, когда часть народа загоняло животных в определенное место, где уже поджидали охотники с пиками. Но не вариант, когда на охоту выходит всего пятеро. Большие капканы тяжело делать, а тем более тащить. Копать ямы тоже дело нелегкое… В общем, обсудить было чего, Галя чуть не заснула, пока слушала голоса остальных. Ей нравилось, как они звучат и в принципе даже безразлично, о чем идет речь.

К кострам никто не пошел, когда стемнело, все сразу разошлись по домам.

Через два дня ближе к вечеру хлынул звонкий дождь. Галя с девочкой сидели в комнате, пытаясь из кусков ткани смастерить кукле новое платье, когда в дверь постучали.

— Выйди, тебя ждут на улице, — сказала Ольга.

Галя вышла на крыльцо, удивляясь, неужели Катьке хватило смелости явиться прямо в дом? В лицо брызнуло прохладной водяной пылью.

А на крыльце стоял Стас. Мокрые волосы и влажная рубашка. Терпкий запах смеси пота и дыма от костра.

— Привет, — машинально поздоровалась Галя.

— Привет. Я принес тебе подарок.

Стас протянул руку, в которой лежала кроличья лапа на толстом кожаном шнурке. Оберег от всех неприятностей, которые тут дарили женщинам любого возраста. Считалось, что таких оберегов не может быть много, хоть с головы до ног обвешайся, все равно найдется место еще для парочки новых. Галя подумала немного, но подарок взяла.

— Намекнули, что от шубы ты все равно откажешься, — спокойно сообщил Стас.

— Спасибо, — Галя натянуто улыбнулась, ожидая, что теперь-то он уйдет. Говорить совершено не хотелось, да и о чем? Больше всего раздражала полная невозмутимость на его лице.

— Ты больше не приходишь на берег. Почему? — гость, похоже, никуда не спешил.

— Некогда.

— Неправда. Ольга не будет против, все знают.

Галя не сдержалась.

— Слушай, Стас! Я не собираюсь никому отчитываться в том, что и как делаю. Тебе понятно?

Он отвернулся, принялся разглядывать перила и краешек окна.

— Да, — сказал, в конце концов.

— Тогда еще раз спасибо и иди, куда шел, — жестко сообщила Галя.

Через несколько секунд он молча шагнул с крыльца под дождь.

В доме, оказывается, было очень тепло и Галя довольно улыбнулась. Да и вообще все было отлично, ровно до тех пор, пока она не встретилась с внимательным взглядом Ольги.

— Почему ты гостя на чай не позвала? — поинтересовалась та.

— Он мне не гость, не друг и не знакомый, — отрезала Галя и ушла в комнату. Объясняться еще и с хозяйкой она не собиралась.

Дождь лил два дня. А потом всего за несколько часов земля высохла. Солнце жарило так старательно, что ни одной лужи не оставило. Вечером молодежь принялась сходиться на берег целыми косяками, видимо за дождливые дни соскучилась по посиделкам у костра.

Галя предусмотрительно скрылась в доме пораньше. Сегодня они с маленькой Галей пытались прясть. Точнее, маленькая пыталась, а Галя временами ей показывала, как правильно и поправляла самые толстые места на нитке.