…И не было этих дымящихся развалин, на которых, как муравьи копошились спасатели. Не было дежуривших поблизости машин «скорой помощи»; не было санитаров, принимавших тех несчастных, кого смогли извлечь из-под завалов. Хотя почему же несчастных — возможно и вполне счастливых. Оттого, что им покамест требовалась все-таки медицинская помощь, а не опознание в морге. И полицейских, оцепивших это место и дежуривших с мрачными лицами, здесь тоже не было.

Стоило одному из банальнейших мест в городе в одночасье превратиться в «место происшествия», как к нему слетелась чуть ли не вся муниципальная рать. Слетелась, дабы оправдать свое существование, напомнить о себе… да и предотвратить возможные приступы жадности у налогоплательщиков. «Делаем все, что можем», — отчетливо читалось на лицах спасателей, полицейских, медиков и пожарных.

Для полного комплекта здесь не хватало разве что военных… а также еще одного ведомства. Впрочем, гонцы от последнего долго себя ждать не заставили: из неприметной машины с едва слышным стуком дверей вышли двое в штатском и решительным шагом двинулись к оцеплению. Мимоходом предъявив одному из полицейских удостоверение Службы Магического Контроля.

Других знаков внимания ни полицейским, ни прочим работникам городских служб эти двое не оказали. Не тратя времени на общение с ними, сотрудники СМК методично обошли развалины, поводя в воздухе вещицами, похожими на маленькие зеркальца. Постороннему наблюдателю, худо-бедно знакомому с магией и техникой, не составило бы труда распознать в этих устройствах не что иное, как улавливатели магической энергии. Для наблюдателя же еще более подкованного, не остался бы загадкой даже производитель данных устройств — в данном случае, корпорация «Мист».

— Попался! — вполголоса произнес один из сотрудников СМК, когда улавливатель в его руке резко и обнадеживающе потеплел.

Его напарник тем временем достал электронный планшет с картой Вандербурга и нанесенными на нее семью красными точками. За каждой из этих точек стояло либо сгоревшее кафе, либо разбитый вдребезги автобус, либо такой же взорванный магазин. И не меньше десятка жертв… которых, впрочем, могло быть и больше, случись нечто подобное вечером, а не в середине дня.

Сотрудник СМК осторожно дотронулся пальцем до небольшого экрана, и точек на карте стало не семь, а восемь.

— Круг почти замкнулся, — прокомментировал его напарник, — надеюсь, шеф не станет ждать… еще столько же.

Сотрудник с планшетом только хмыкнул в ответ.

— Герда Аламар, программа «Темные дела», — внезапно окликнула сотрудников СМК профессиональная скороговорка.

Те не успели опомниться, как их лица оказались в объективе телекамеры, а молодая женщина в строгом деловом костюме протянула им микрофон. Притом что, судя по профессионально сосредоточенным (а со стороны казавшимся мрачными) лицам, давать интервью работники СМК были расположены не больше, чем старик-инвалид — плясать на дискотеке.

Только вот шустрой дамочке с телевидения, похоже, до этого не было дела.

— Наличие на месте происшествия сотрудников СМК, — начала она деланно тревожным голосом, — следует ли рассматривать это, как причастность к данному происшествию… мага?

— Колдуна, — поспешил уточнить один из интервьюируемых, — едва ли на магфаке учат… чему-то подобному.

— Не факт, что у этого злоумышленника вообще есть университетский диплом, — добавил его напарник, переводя микрофон и объектив камеры на себя, — знаете, у колдунов обычно серьезные проблемы с психикой… исковерканной их так называемым «даром». По этой причине они крайне трудно уживаются в обществе… что, собственно, и толкает их на асоциальные поступки.

— Что же, — согласилась (а может просто сделала вид) корреспондентка, — поступок виновника этого происшествия действительно трудно назвать иначе как «асоциальным». Однако наших телезрителей и меня лично очень интересует еще один вопрос.

На этом месте оба сотрудника СМК внутренне напряглись. Будучи опытными специалистами (причем, опытными, в том числе и в общении с прессой) они неплохо представляли себе, что последует за этой фразой. А следует обычно вопрос, настолько каверзный и неудобный, что желание продолжать интервью пропадает напрочь. И немудрено: ведь рядовым сотрудникам при этом поневоле приходится отдуваться за ведомство в целом. И особенно за медлительность и просчеты начальства.

Так случилось и на этот раз.

— Насколько нам известно, — начала Герда Аламар, — происшествия подобного рода в этом районе в последнее время происходили уже неоднократно. Так что же помешало Службе Магического Контроля своевременно пресечь их и, тем самым, предотвратить новые жертвы?

— К сожалению, мы не можем разглашать ход расследования до его окончания, — один сотрудников СМК кое-как прикрылся этой казенной формулировкой. После чего оба, не говоря больше ни слова, развернулись и направились за пределы оцепления, к своей машине.

Другого выхода у них просто не было; не рассказывать же этой акуле пера и микрофона о кое-каких нюансах своей работы. Причем, о нюансах, мягко говоря, малопривлекательных. О том, к примеру, что первые два происшествия вообще проходили по статьям «поджог» и «вандализм» — и расследовались лишь полицией без всякого привлечения их ведомства. Это уже потом, ввиду недостатка улик, кто-то из полицейского начальства в сердцах воскликнул: «это же темновщина какая-то!». И тем дал повод спихнуть дела СМК.

А потом еще прошло какое-то время, прежде чем дела о взрывах и пожарах были сведены воедино. Тогда-то, по крайней мере, в ходе расследования наметился перелом. Однако и об этом рассказывать сотрудники СМК посчитали излишним. Равно как и о прорехах в том самом контроле, который они призваны были обеспечивать.

А дело было еще и в следующем. То, что след от применения магии, улавливаемый «Мистами», индивидуален подобно отпечаткам пальцев, было фактом более-менее, но общеизвестным. Другое дело, что конкретный индивид, оставивший этот след, мог просто не числиться в базе данных СМК. Особенно, если он является заведомо вредоносным колдуном; такие, при всей своей безумности, отнюдь не всегда лишены инстинкта самосохранения. И поэтому скрываются изо всех сил, и уж, во всяком случае, не спешат регистрировать свой дар в компетентных органах. В отличие, скажем, от дипломированных магов.

Понятно, что шила в мешке не утаить, и даже эти скрытные рано или поздно попадали в поле зрения СМК… только уже не в качестве явных носителей вредоносной магии, а как подозрительные. Привлечь которых за нарушение закона «О магическом контроле» гораздо трудней — ибо начальство при этом осторожничает, не торопится с решениями и требует дополнительных доказательств.

А человек, наследивший в торговом центре «Грош» и еще в ряде мест, отмеченных на электронной карте, был как раз из подозрительных. И обнаружение его магического следа всего на одном из мест происшествия могло трактоваться лишь как случайность — и действительно трактовалось так. В противном случае во всех этих неоднократных выездах с «Мистами» наготове нужды попросту не было.

Но обо всем об этом в общении с корреспонденткой Аламар сотрудники СМК предпочли скромно умолчать. Все-таки открытость открытостью, а ставить на кон честь мундира как минимум нежелательно… равно как и красивый образ их ведомства, созданный кинематографом. Причем образ, надежно въевшийся в головы обывателей; не зря же многие из них придумывали СМК разнообразные романтические прозвания — вроде Инквизиции или Гвардии Света.

Вот потому-то сотрудники СМК и покинули место происшествия столь спешно. Точнее, поспешили покинуть корреспондентку Аламар с ее неудобными вопросами. Тем более что задачу свою они уже здесь выполнили.

Той же ночью в обычном вандербуржском дворе остановился закрытый микроавтобус. Из распахнутой двери в задней части его кузова на землю ступило несколько пар ног в тяжелых шнурованных ботинках. Защелкали затворы винтовок; в ночной тишине эти звуки слышались особенно четко.