– Он все же английский лорд, Маргарита. Не стоит слишком доверять ему, – сказал Жан. – Отец говорит, все они коварны, как гадюки. Он как-то сказал, что змея в саду Эдем наверняка говорила по-английски.

– Фу! По-моему, отца просто одолела жадность, удивительно, что он вообще еще что-то говорит.

– Не смей оскорблять его, Маргарита. Ты не имеешь права. Ты пока еще моя сестра, а также член нашей семьи, и ей-богу…

– Нет, Жан. Теперь я Маргарита Английская. Может быть, мне позвать Уильяма, чтобы он подтвердил тебе это?

Жан нахмурил брови, но объясняться с ее защитником ему явно не хотелось.

– Благодаря твоей свадьбе наша семья вернула себе Анжу и Мэн. Только в этом заключается твое предназначение. В остальном ты вольна делать все, что хочешь.

Жан повернулся к сестре спиной и отправился восвояси. Николя последовал за ним. Маленький Луи задержался на несколько секунд, чтобы подмигнуть ей и скорчить гримасу по поводу напыщенности манер их старшего брата. Маргарита осталась одна. Окинув взглядом пустой двор, она испытала невыразимое удовольствие от одержанной победы.

Саффолк был удивлен, оказавшись в большом зале замка Сомюр. После свадьбы слуги, как ему казалось, пребывали в некоторой растерянности. Англичане всегда были их заклятыми врагами, и вдруг они породнились. Необходимо определенное время, чтобы оба народа осознали реальность заключенного между ними перемирия, подумал он. В данный момент лишь небольшая группа лордов по обе стороны Ла-Манша была посвящена в детали.

Саффолк дружелюбно кивнул стоявшему у дверей мажордому, который поклонился ему с выражением крайнего неудовольствия на лице. Вероятно, статус английского лорда уже немного вырос – по крайней мере, в Сомюре.

Дерри поднялся с кресла, чтобы поприветствовать его.

– Ты, похоже, стал членом семьи, Уильям. Ну, конечно, ты ведь женился на одной из их дочерей, так что все правильно.

Саффолк улыбнулся шутке и устремил взгляд на балкон, чтобы удостовериться, нет ли там кого-нибудь. Он догадывался, что Маргарита вполне могла подслушивать их, поскольку наверняка понимала, что разговор касается ее. Ему показалось, что в сумерках мелькнула тень.

Дерри проследил за его взглядом.

– Странная конструкция. Это что, галерея для менестрелей?

– Понятия не имею. Итак, Дерри, что привело тебя в Сомюр?

– Ты не поприветствуешь меня? Не справишься о моем здоровье? Я так одинок, Уильям Поль. Никто мне не рад. Посиди со мной возле огня. У тебя в этих доспехах такой вид, будто ты собираешься броситься в бой, и это меня несколько беспокоит.

Саффолк пожал плечами, но присел на подлокотник огромного кресла. По его телу быстро разлилось тепло очага. Он вновь поднял голову и посмотрел на галерею.

– Здесь нам вряд ли удастся поговорить конфиденциально, Дерри, – произнес он вполголоса.

– А, понимаю. Очень хорошо. Я использую свою знаменитую уловку. Ты готов?

Брюер наклонился вперед.

– Самая большая лягушка, королевская лягушка, готовит из Анжу правильное блюдо.

– Дерри, ради бога. Ведь ты явился сюда не для того, чтобы играть в игры.

– Ладно, лорд Саффолк, раз тебе не нравятся иносказания, буду говорить прямо. Король Карл все еще находится в Анжу. До Англии доходят весьма тревожные и крайне неприятные слухи, но в том, что касается выселений, он, по большей части, руководствуется законом и нашим соглашением. Его задерживает там проблема распределения богатств между фаворитами. Старый Рене, скорее всего, снова завладеет провинцией, но коммерческие предприятия могут достаться тем, к кому Карл благоволит. Похоже, ему доставляет удовольствие изгонять английских купцов. С полдюжины из них уже подали лорд-канцлеру Генриха петиции с просьбой о вмешательстве. Другая дюжина призвала солдат защитить их имущество, но лорд Йорк сидит в Нормандии и не торопится помочь им. Это к лучшему.

– Если ситуация складывается так, как ты ожидал, что привело тебя сюда? – спросил Саффолк, нахмурившись.

Насмешливая ухмылка впервые сползла с лица Дерри, уступив место выражению озабоченности. Помня о балконе, он наклонился ближе и настолько понизил голос, что его едва было слышно за треском горящих дров.

– Один из моих людей прислал тревожные вести из Мэна. Поскольку король Карл, отягощенный двором, перемещается слишком медленно, сопровождающие его французские войска едва ли доберутся туда раньше будущего года. Как бы то ни было, бытует мнение, что Мэн не сдастся просто так. Эта область расположена вблизи Нормандии, и там живет много вышедших на покой ветеранов. В их распоряжении имеются сотни йоменов[10] и фермеров, и они не из тех, кто склонит головы только потому, что какой-то французский лорд помашет у них перед носом соглашением о перемирии.

– Стало быть, король Генрих должен приказать Йорку, чтобы тот использовал английскую армию для поддержания порядка, – сказал Саффолк. – Мы проделали слишком долгий путь по этой дороге и не можем позволить, чтобы сейчас все пошло прахом.

– Я размышлял об этом, Уильям, у меня в голове еще кое-что осталось. Йорк не отвечает на письма и приказы. Я не раз посылал ему предписания с королевской печатью, и никакой реакции с его стороны. Он пустил все на самотек и умывает руки. Нужно отдать ему должное, он знает, что делает. Можешь не беспокоиться, у меня есть определенные планы в отношении герцога Ричарда, но это не решает проблемы Мэна. Если произойдут вооруженные столкновения, твоя новая французская жена станет заложницей, а этого допустить нельзя.

Саффолк смотрел на языки пламени в камине, погрузившись в раздумья.

– Итак, ты хочешь увезти ее в Англию.

– Да, я хочу увезти ее в Англию. Я хочу, чтобы она вышла замуж за Генриха, как полагается, пока все не рухнуло. Со временем я смогу добиться, чтобы король назначил командовать армией в Нормандии другого человека. Может быть, лорда Сомерсета, может быть, даже тебя, Уильям. Если король пошлет Йорка куда-нибудь в другое место, скажем, в Ирландию, тому придется подчиниться. В следующем году мы сможем произвести выселения в Мэне без вмешательства французов. Я организую свадьбу в Англии, можешь не беспокоиться, но для этого мне нужна невеста. Мы не можем позволить им удерживать такую драгоценность, как Маргарита, пока выселения продолжаются.

– Через месяц выходит замуж ее старшая сестра. Я уверен, Маргарита захочет присутствовать на свадьбе. Да и позволят ли ей уехать?

– Должны позволить, – сказал Дерри, пожав плечами. – В конце концов, она уже замужняя женщина. Теперь это вопрос этикета, а они любят его соблюдать. Генрих пошлет флот и почетную гвардию, чтобы доставить домой свою французскую невесту. Мы устроим из этого грандиозное торжество. Это должно произойти до того, как они остановятся на зимних квартирах.

Дерри потер ладонями виски, и Саффолк понял, насколько тот устал.

– Обо всем этом приходится думать мне, Уильям. Возможно, король Генрих отправит Йорка в Ирландию, и тогда ты введешь нашу армию в Мэн, дабы выселения прошли спокойно и мирно. Возможно, все там пройдет гладко, и мои сообщения безосновательны. Но я был бы дураком, если бы не готовился к худшему.

– Твои сообщения? – переспросил Уильям. – Кажется, ты сказал, что сообщение прислал тебе один из твоих людей? Сколько писем по поводу Мэна ты получил?

– Пока восемь, – признался Дерри, сдавливая переносицу, чтобы прогнать сонливость. – Мне не нужно видеть пламя, чтобы понять, что в доме пожар, Уильям Поль. Я могу жонглировать шарами все то время, пока ты будешь доставлять свою маленькую принцессу в Англию.

– Сколько у меня времени? – спросил Саффолк.

Дерри махнул рукой.

– Может, пять месяцев, может, три. Спокойно гуляй на свадьбе сестры, пей вино и улыбайся французам. Но будь готов моментально сорваться с места, как только я пришлю весточку. Собственно говоря, все зависит от того, насколько быстро французы будут продвигаться на север – и скольких наших людей мы сможем уговорить оставить свои дома и земли, которые они приобрели на законных основаниях за это время.