– Чего ты хочешь? – спросил он.

– Зачем ты прятал бластер под подносом?

– Чтобы защищаться. На тот случай, если ты набросишься на меня, а мои руки будут заняты.

– Почему же ты не попросил кого-нибудь войти с тобой и прикрыть тебя?

– Я об этом не подумал, – взвыл Зукис.

Дэвид чуть сильнее прижал его руку, и рот Зукиса скривился от боли.

– А не расскажешь ли правду, Зукис?

– Я… я должен был убить тебя.

– А что ты сказал бы Макиану?

– Что ты… пытался сбежать.

– Твоя собственная идея?

– Нет, Хеннеса. Это дело Хеннеса. Я только выполнял приказ.

Дэвид отпустил его руку, поднял с пола один бластер, второй достал из кобуры.

– Вставай.

Зукис перевалился на бок, застонал, прижав к груди руку, которую Дэвид чуть не вырвал из плеча.

– Что ты будешь делать? Ты ведь не станешь стрелять в невооруженного человека?

– А ты не стал бы?

Неожиданно раздался новый голос.

– Опустите оружие, Уильямс, – произнес он.

Дэвид быстро обернулся. В дверях стоял Хеннес, направив на него бластер. За ним Макиан, с бледным напряженным лицом. Глаза Хеннеса ясно показывали его намерения, бластер не дрожал.

Дэвид отбросил бластеры, которые только что отобрал у Зукиса.

– Подтолкните их ко мне.

Дэвид повиновался.

– Хорошо. Что случилось?

Дэвид ответил:

– Вы знаете, что случилось. Зукис пытался убить меня по вашему приказу, но я при этом не сидел спокойно.

Зукис затараторил:

– Нет, сэр, мистер Хеннес. Нет, сэр. Ничего подобного. Я принес ему еду, когда он прыгнул на меня. Мои руки были заняты подносом, я не мог защититься.

– Замолчи, – презрительно оборвал Хеннес. – Тобой мы займемся позже. Убирайся отсюда и через секунду возвращайся с наручниками.

Зукис поднялся.

– А зачем наручники? – спросил Макиан.

– Этот человек – опасный обманщик, мистер Макиан. Помните, я привел его, потому что он как будто знал о пищевых отравлениях?

– Да. Да, конечно.

– Он рассказал о своей младшей сестре, отравившейся марсианским джемом, помните? Я проверил его рассказ. Не слишком много людей умерло пока таким образом. Чуть меньше двухсот пятидесяти. Легко было проверить всех, и я это сделал. Среди них не было двенадцатилетней девочки, у которой был бы брат в возрасте Уильямса и которая умерла бы, поев марсианского джема.

Макиан удивился.

– И давно вы об этом знаете, Хеннес?

– Знал почти сразу после его появления. Но пока ничего не предпринимал. Хотел узнать, зачем он явился. Я приставил к нему Гризволда, чтобы тот за ним следил…

– Чтобы он меня убил, – прервал Дэвид.

– Да, вы будете так утверждать, потому что сами убили Гризволда, заподозрив его. – Хеннес повернулся к Макиану. – Потом он умудрился втереться в доверие к этому мягкоголовому простофиле Бенсону, чтобы следить за нашим продвижением в расследовании отравлений. И вот последнее. Три дня назад он исчез из купола и не объясняет зачем. Хотите знать зачем? Он докладывал нанявшим его людям – тем, что стоят за всем этим. Не может быть простым совпадением, что ультиматум пришел как раз тогда, когда его не было.

– А где были вы? – вдруг спросил Дэвид. – Перестали следить за мной после смерти Гризволда? Если знали, чем я занят, почему не послали на поиски отряд?

Макиан удивился и начал:

– Ну…

Но Дэвид прервал его:

– Позвольте мне закончить, мистер Макиан. Я думаю, Хеннеса тоже не было в куполе в ту ночь, когда я ушел, и два последующих дня тоже. Где вы были, Хеннес?

Хеннес шагнул вперед, рот его дергался. Дэвид поднес к лицу сжатую в руке маску. Он не верил, что Хеннес выстрелит, но готов был использовать ее.

Макиан положил руку на плечо Хеннеса.

– Передадим его Совету.

Дэвид быстро спросил:

– При чем тут Совет?

– Не ваше дело! – рявкнул Хеннес.

Зукис вернулся с наручниками. Это были пластмассовые прутья, которые легко гнулись в любом направлении, а приняв нужную форму, застывали. Они были бесконечно прочнее веревок или даже обычных металлических наручников.

– Вытяните руки, – приказал Хеннес.

Дэвид молча повиновался. Наручники дважды обернули вокруг его рук. Зукис с усмешкой сильно затянул их, потом выдернул стержень, что вызывало мгновенную перегруппировку молекул и затвердение прутьев. При этом выделялось немало энергии, наручники нагрелись. Еще один прут стянул ноги Дэвида.

Дэвид спокойно сел на кровать. В одной руке он по-прежнему сжимал свою маску. Замечание Макиана о Совете показало Дэвиду, что он недолго будет оставаться в заключении. А пока пусть события развиваются.

Он снова спросил:

– Так при чем тут Совет?

Но можно было и не спрашивать. Снаружи послышался шум, и в комнату с воплем стремительно влетел человек:

– Где Уильямс?

Это был сам Верзила, большой, как жизнь, которая, впрочем, не так уж и велика. Он не обратил внимания ни на кого, кроме сидящего Дэвида. Заговорил быстро, прерывисто:

– Я ничего не знал о пыльной буре, пока не оказался в куполе. Кипящий Церес, тебя должно было поджарить! Как ты выкарабкался? Я… я… – И тут вдруг он заметил положение Дэвида и в ярости обернулся: – Кто это, во имя космоса, его связал?

К этому моменту Хеннес пришел в себя. Он схватил Верзилу за воротник комбинезона и грубо дернул, так что чуть не поднял его маленькое тело:

– Я говорил тебе, слизняк, что случится, если снова поймаю тебя здесь!

Верзила закричал:

– Отпусти, мягкоротый подонок! Я имею право находиться здесь. Даю тебе полторы секунды, или будешь отвечать перед Советом Науки.

– Ради Марса, Хеннес, отпустите его, – попросил Макиан.

Хеннес выпустил воротник:

– Убирайся отсюда!

– Ни за что в жизни. Я уполномоченный представитель Совета. Прибыл вместе с доктором Сильверсом. Спросите его.

И он указал на высокого худого человека, показавшегося в двери. Имя подходило ему[1] – волосы его были серебристо-белыми и усы – того же цвета.

– Если позволите, – сказал доктор Сильверс, – я принимаю на себя руководство. Правительство в Интернациональном Городе объявило чрезвычайное положение, и с этого момента все фермы находятся под контролем Совета Науки. Я сам буду контролировать ферму Макиана.

– Я ожидал чего-нибудь подобного, – с несчастным видом пробормотал Макиан.

– Снимите наручники с этого человека, – приказал доктор Сильверс.

– Он опасен, – возразил Хеннес.

– Ответственность беру на себя.

Верзила подскочил и щелкнул каблуками.

– С дороги, Хеннес.

Хеннес побледнел от гнева, но не сказал ни слова.

Спустя три часа доктор Сильверс снова встретился с Макианом и Хеннесом в личных помещениях Макиана. Он сказал:

– Мне нужны данные о продукции фермы за шесть последних месяцев. Я хочу встретиться с вашим доктором Бенсоном в связи с его попытками раскрыть тайну пищевых отравлений. У нас шесть недель для решения проблемы. Не больше.

– Шесть недель? – взорвался Хеннес. – Вы хотите сказать «один день».

– Нет, сэр. Если до окончания срока ультиматума у нас не будет ответа, весь экспорт продовольствия с Марса прекращается. Мы не сдадимся, пока остается хоть один шанс.

– Клянусь космосом! – сказал Хеннес. – Земля умрет с голода.

– Не за шесть недель, – ответил доктор Сильверс. – На это время с введением регулирования запасов хватит.

– Будет паника, бунты, – сказал Хеннес.

– Верно, – мрачно согласился доктор Сильверс. – Это будет не совсем приятно.

– Вы уничтожите фермерские синдикаты, – простонал Макиан.

– Они в любом случае будут уничтожены. Доктора Бенсона я хочу увидеть сегодня вечером. Завтра в полдень у нас будет четырехстороннее совещание. Завтра в полночь, если к тому времени на Марсе и в Центральной лаборатории на Луне ничего не будет найдено, эмбарго вступает в силу, и начнутся приготовления к всемарсианской конференции представителей синдикатов.