– Давайте пообедаем, – предложил Попов. – Готовят у нас тут хорошо, всем нравится.

Гуров распрямил затекшую спину, прислушался к пояснице, понял, что она не подведет, и решительно поднялся. Есть ему действительно хотелось. Попов запер свой кабинет, и они пошли. В столовой очень вкусно пахло, но вот очередь впечатляла еще больше.

Сыщик наклонился к Попову и тихонько сказал:

– Алексей Юрьевич, не знаю, как вы, а я столько времени здесь терять не хочу – дел немерено. Я лучше вернусь сюда, когда основная масса людей разойдется. Что-нибудь да останется, не съедят же все подчистую.

– Вы правы, Лев Иванович. Давайте действительно придем сюда попозже, тем более что нам все равно работать допоздна, – согласился с ним Попов.

Они вернулись в кабинет и в результате пообедали уже где-то ближе к ужину. То, что в такой столовой продукты могут быть несвежими, Льву даже в голову не пришло. Так что, когда у него заныл левый бок, он сразу же понял, что это проснулась поджелудочная. Что-то ей сильно не понравилось.

Гуров тайком от Попова выпил таблетки и продолжал работать. При этом он думал о том, как спасаться, и получалось, что придется перейти на обеды быстрого приготовления. Сыщик уже опробовал их, поэтому знал, что их можно безбоязненно есть, если не добавлять туда специи. Он решил по дороге домой заскочить в круглосуточный магазин и затариться там хотя бы картофельным пюре.

Все, что касалось экономики, Лев не читал, лишь мельком просматривал на всякий случай. Так вот он наткнулся на один документ и даже присвистнул.

– Что-то нашли? – поинтересовался Попов.

– Список счетов Данилова в зарубежных банках, аж девять штук, но напротив пяти стоят крестики. Что это значит? Их Данилову оставили, или он, наоборот, исключительно добровольно перевел эти средства в какой-нибудь благотворительный фонд? – поинтересовался Гуров.

– Не отвлекайтесь, Лев Иванович, – Алексей Юрьевич поморщился. – Этим другие люди занимаются, а у нас своя задача.

Лев Иванович закончил с документами в одной коробке. Он собрал те, которые могли ему еще понадобиться, и положил на подоконник. Ведь стол ему выделили маленький, приставной, и ящиков в нем не имелось. В кабинете имелся кондиционер, и окно открывать было не надо. Сыщик убрал остальные бумаги в коробку, поставил ее на шифоньер и взял другую.

Попов же работал по другому принципу. Он сидел, весь обложившись бумагами, постоянно в них заглядывал и что-то писал. Что ж, у каждого своя метода.

В восемь часов вечера Попов повел Гурова в кабинет к Александрову. Там они отчитались о проделанной работе, отдали листки с перечнями вопросов и заданий и получили обещание, что все ответы будут готовы к завтрашнему утру.

– Оперативно, однако, – заметил Лев Иванович, когда они возвращались обратно в кабинет. – У вас всегда так или?..

– Или, – ответил Алексей Юрьевич. – Вы даже не можете себе представить, какая махина приведена в действие. Наверное, отправляйтесь домой, а я еще поработаю.

– А чего я там не видел? – Гуров усмехнулся. – У жены спектакль, не перед телевизором же мне сидеть.

Они снова взялись за бумаги. Вскоре в дверь постучали, а потом на пороге появилась крупногабаритная уборщица.

– А вот об этом-то мы и не подумали, – сказал Лев Иванович. – Как она здесь разворачиваться будет, если мы с вами по одному еле-еле протискиваемся? Вдруг ненароком свалит чего-нибудь или с вашего стола бумаги разлетятся? Мы же потом кучу времени потеряем на то, чтобы их все обратно в порядок привести. Как вы думаете, продержимся мы с вами несколько дней в пыли и грязи?

– Конечно, Лев Иванович! – тут же согласился с ним Попов. – Вера Петровна, давайте с вами договоримся, что генеральную уборку вы устроите здесь, когда мы работу закончим.

– Как скажете, Алексей Юрьевич, – охотно согласилась она и попросила: – Только начальство мое предупредите и цветы поливать не забывайте. В бутылке вода для них отстаивается. Батюшки! А цветы-то куда делись? – обомлела она.

– Слишком много места занимали, вот и пришлось их вынести, чтобы коробки было куда поставить, – объяснил Попов. – Потом обратно занесут.

Женщина покивала и ушла.

Когда дверь за ней закрылась, Алексей Юрьевич добавил:

– Коробки в сейф никак не поместятся, а оставлять документы без присмотра не хотелось бы.

– Вы думаете, кто-то может сунуть в них нос? – осторожно поинтересовался Лев Иванович, но ответа не получил и поэтому обтекаемо добавил: – Хотя вы правы. Береженого бог бережет.

Около двенадцати часов Лев поймал себя на том, что уже в пятый раз читает одну и ту же фразу, но никак не может понять ее смысл, и решительно заявил:

– Не знаю, как вы, Алексей Юрьевич, но я больше ничего не соображаю. Не пойти ли нам по домам, чтобы завтра продолжить с новыми силами и ясной головой? А то засиделись мы с вами сегодня. Мне-то до дома недалеко, а вот вам еще ехать и ехать.

– Я временно, в связи с этими обстоятельствами, в городе живу. Здесь недалеко, – объяснил тот. – Я сейчас дежурную машину возьму, устал так, что не рискну сесть за руль.

Они вышли из кабинета. Алексей Юрьевич не только запер дверь, но и опечатал ее, а потом на выходе предупредил, что ключ возьмет с собой. Они разъехались.

По дороге домой Лев Иванович думал о том, что не все так безоблачно в Датском королевстве, раз Попов предпринимает такие меры предосторожности. Хотя, может, это просто привычка опытного разведчика-нелегала? Кто его разберет?

За этими мыслями он совершенно забыл о том, что собирался заехать в супермаркет за обедами. Сыщик вспомнил об этом только дома. Мария выразительно посмотрела на часы, а потом на него. Она давала понять, что сидеть на службе до такого времени просто неприлично.

– Маша, я временно работаю не на Петровке, а в другом месте, – начал устало объяснять Гуров. – Дело сидячее, опасности никакой не представляет. Бумажки перебираю, голова от них уже совершенно дурная. Предупреждаю сразу, что в течение некоторого времени я буду засиживаться допоздна, пока все не разберем. Вопросы есть?

– Есть. Кушать будешь? – поинтересовалась она.

– Нет, что-то не то я сегодня в столовой съел, вот поджелудочная и разбушевалась. А для нее что главное? Холод, голод, покой. С завтрашнего дня перейду… черт! Я же забыл в супермаркет заехать! Уже ничего не соображаю. Ладно, завтра перед работой заскочу.

Лев Иванович в автоматическом режиме побрел в спальню, кое-как разделся и рухнул на кровать. Мария подобрала его одежду, понюхала, не почувствовала запаха чужих духов, успокоилась и тоже легла спать.

На следующий день Гуров проснулся как обычно, в шесть утра. Но он решил не искушать судьбу и отложить зарядку до лучших времен, когда никакие сюрпризы со стороны поясницы ему гарантированно грозить не будут.

В тех случаях, когда обычный распорядок дня нарушен, мы всегда считаем, что у нас в запасе еще много времени. Вот и Гуров засиделся за завтраком на кухне с Марией. Ведь у него не было ключа от кабинета, поэтому приезжать на работу раньше Попова не имело смысла. В результате же ему пришлось собираться в авральном порядке, и он, естественно, опять не заглянул в супермаркет.

Как оказалось, Попов приехал на работу к восьми часам утра. Гуров тут же взял это на заметку и решил, что теперь тоже будет приезжать пораньше. Все ответы на вчерашние вопросы уже лежали у него на столе. Лев Иванович восхитился оперативностью работы, да вот только особой пользы от новой информации не было.

Сыщик закончил с документами по Данилову и написал очередной перечень вопросов и заданий. Потом он взялся за Куликова, и все опять началось сначала. Попов тоже работал, не отрываясь.

Иногда они вставали, чтобы размяться, по одному – иначе просто не разминулись бы. От непрерывного сидения и ноги отекали, и спина уставала.

Вот в один из таких моментов Гуров и увидел, что Алексей Юрьевич сосредоточенно и задумчиво смотрит в окно. Сыщик взглянул туда же, но ничего примечательного не заметил – окно выходило во двор. А это могло значить только одно: Попов что-то нашел.