Агриппина поднялась с колен и направилась к морю, к своему судну, а за ней двинулись слуги, которые плыли вместе с ней, и сверх того последовала за ней несметная толпа народа, проводившая ее вплоть до судна, и многие жалели, что прекрасная королева расстается с ними и они никогда более ее не увидят.

Когда Агриппина и те, кто ей сопутствовал, взошли на судно, матросы подняли паруса и во имя Господа отплыли, и Господь ниспослал им хорошую погоду, так что все шло у них весьма удачно, ибо тот, кто хочет из Англии попасть на Кипр, должен плыть Испанским морем, которое для мореходов изо всех прочих морей, пожалуй, наиопаснейшее.

Но они, с Божьей помощью, благополучно пристали к берегам Кипра, где к тому же ожидали их прибытия. Агриппина, прелестная юная королева, и все ее слуги бодрыми и здоровыми достигли Кипра. Король Кипра созвал и собрал вместе герцогиню, четырех графинь и многих знатных дам и столь же знатных мужей, которые с великими почестями встретили королеву. Гостей ожидали изысканные кушанья и напитки, каждому воздали сполна, и чужеземцам и соотечественникам, и стар и млад радовался, что к их молодому королю прибыла столь красивая супруга. Было там наготове множество коней, карет и повозок, и всяк с честью снарядился, и прибыли они в Медузу, где король держал двор.^[126] Зная об их прибытии, он собрал благороднейших и знатнейших дам и мужей всего королевства, и как ни великолепно встретили их в Фамагосте, в Медузе их приняли вдесятеро почетнее и роскошнее. Невозможно описать то, как старая королева выехала молодой навстречу с пышным двором, одетым в богатое платье. Так встретили они королеву Агриппину.

Следом прискакал молодой король с великолепными слугами. Все они с головы до пят были облачены в доспехи и блистали подобно зеркалам на солнце. Они также приветствовали королеву. И когда приветствовал ее молодой король, Агриппина, едва увидав его, по портрету, который ей показывали, поняла, что пред нею ее будущий супруг, молодой король. Она благодарила его изящными поклонами, веселой улыбкой и учтивыми речами. И с великой радостью они поскакали к королевскому дворцу, убранному с роскошью и великолепием. И началось веселое празднество. Все князья и господа, подвластные королю Кипра, прискакали на свадьбу. Все они привезли королю богатые дары, всяк по мере сил и возможностей, и свадьба началась.

Она длилась шесть недель и три дня, и всякому воздали сполна. Можно было бы многое рассказать о том, какими великолепными были шествия в церковь и многие другие вещи, приключившиеся там, и о том, что всяк подарил королеве. Андолозий послал в Кандию^[127] за судном с мальвазией и мускателем, которое он, наравне с другими дарами, преподнес на свадьбу, осушили его, будто это гельденвейнское из Кельхейма,^[128] ибо было его вволю. Покуда длилась свадьба и долгое время спустя там ни в чем не испытывали нужды.

Как Андолозий неизменно побеждал всех в состязаниях и скачках, благодаря чему снискал великую благодарность дам, но и великую зависть некоторых господ

И покуда длилась свадьба, князья и господа только и делали, что скакали и состязались, бились на турнирах и развлекались. В первый день свадьбы бились король и герцоги, на другой день — графы, бароны и рыцари, на третий — кнехты и слуги знатных князей и господ. И всякую ночь награждали призом того, кто днем победил всех других в состязаниях. Это происходило ночью. Во время танцев королева возлагала на победителя красивый венок, отчего всякий, с кем это случалось, был донельзя счастлив. И всяк старался прославиться и получить награду из рук прекрасной королевы Агриппины.

Андолозий также бился в состязаниях, когда сражались графы, бароны и рыцари, он всегда выезжал в поле вооруженный богаче и лучше любого другого, лишь королю он не смел уподобиться, и неизменно брал верх во всех рыцарских состязаниях, устраивавшихся там. За это дамы и господа часто удостаивали его славы. Однажды графы, бароны и рыцари, а в их числе и Андолозий, вновь сражались в турнире, и если прежде он свершил немало рыцарских подвигов, то напоследок он сражался что было сил. Когда настала ночь, вновь должны были вручить приз, который по праву принадлежал Андолозию. Но вышло так, что гостеприимства ради его присудили графу Теодору Английскому, прибывшему с королевой из Англии. Андолозий нисколько не дорожил призом и уступил ему эту честь.

Но весь народ сообща сказал: графу Теодору присудили приз, который следовало бы отдать Андолозию. Это дошло до графа Теодора, и он втайне воспылал к Андолозию жгучей ненавистью и не ведал, как учинить ему бесчестье, позор и убытки, ибо к этому склонялись его разум, помыслы и душа. Он был чужеземцем на земле Кипр и не имел ни поместий, ни замков, ни подданных. Но на королевской свадьбе оказался другой граф и вдобавок морской разбойник, по имени граф фон Лимози, имевший на небольшом острове неподалеку оттуда замок. Его общества граф Теодор и стал домогаться.

Как говорится, рыбак рыбака видит издалека, так случилось и на сей раз. Один мерзавец нашел другого, и, когда они подружились, граф Теодор взял и сказал своему другу, графу фон Лимози, как тут некто по имени Андолозий, не будучи знатного рода, так роскошествует и выказывает такую чрезмерную гордыню, что это его досадует. И хотя он не владеет ни землей, ни подданными, его принимают с великими почестями и предпочитают графам и иным господам знатного рода. И спросил, не оскорблен ли он этим также. Граф фон Лимози ответил: «Да, я и прочие знатные господа также досадуем на это. Король столь благоволит к нему, что ссужает и дарит ему все, чего он ни пожелает. Король возбудил большое недовольство своих дворян тем, что отдает ему предпочтение».

Граф Теодор сказал: «Я удивляюсь, что вы и прочие, вам подобные, терпите это и не велите его убить. Кабы я мог его похитить, он не стоял бы поперек дороги ни графам, ни придворным короля». Словом, они прекрасно поняли друг друга и заключили меж собой уговор. Когда свадьба придет к концу, Андолозий поскачет назад, в Фамагосту, тут они схватят его, заколют его слуг, и перевезут его из королевских земель на остров Лимози, где у графа был весьма крепкий замок, и там станут его бить и истязать, пока он не даст им вдоволь денег, чтобы они могли, подобно ему, жить в роскоши. И последовали они уговору, который заключили меж собой.

Как Андолозий поскакал домой, в Фамагосту, был взят в плен двумя графами, а слуги его были заколоты

Андолозий, пребывающий о тех вещах в совершенном неведении, поскакал вслед за тем, как свадьба миновала, в Фамагосту. Тут два графа наняли слуг, и схватили Андолозия, и закололи всех его слуг, и отвезли его в замок на остров Лимози. Там его надежно стерегли, чтобы он никогда не выбрался оттуда. Тогда он предложил тем, которые его стерегли, великое богатство, если они помогут ему выбраться из темницы. Они не поверили ему, решив, что, выйдя оттуда, он ничего им не даст. Но и Андолозий не посмел показать им кошель, он опасался, что они отнимут кошель, а ему не помогут, и пребывал в великом страхе.

И дошла до короля весть, что все слуги Андолозия заколоты и никто не знает, взят он в плен, жив или мертв. Не ведали они также, кто это сделал, и решили, что это дело рук турецких всадников, предпринявших набег, ибо земли турок граничили с владениями кипрского короля. А два графа, совершившие это, вновь прискакали ко двору и держались тихо, будто ничего о том не ведали.

О том, что Андолозий исчез, дали знать его брату, Ампедо. Он спешно прислал к королю послов и просил помочь ему отыскать брата. Король сказал, что ему весьма жаль, но он не ведает, где его брат, Андолозий, жив он или мертв, но он постарается узнать и не пожалеет никаких денег, чтобы выкупить его, даже если это будет стоить ему половины королевства. Это послание короля они доставили Ампедо.

Когда Ампедо выслушал его, пришло ему в голову, что он лишился брата из-за кошелька, которым тот владел, и его будут бить и истязать, покуда он не расскажет о шляпе. Воистину этому никогда не бывать! И в гневе и досаде он схватил драгоценную шляпу, и изрубил ее в мелкие клочки, и бросил их в огонь, и ждал подле, покуда они не обратились в пепел, чтобы никто более не смог и не пожелал ею тешиться. По дороге к королю он держал постоянных гонцов, но сколько их ни прибыло, ни один из них не принес доброй вести, что узнали, куда его брат подевался. И оттого взяла его такая досада и охватили такие душевные муки, что он впал в смертельный недуг, и никто из врачей не смог исцелить его, и он умер, и не помогли ему ни роскошный дворец, ни наличное золото.