Джо прошелся по комнате, поглядывая на Крыса сверху вниз. Но тот почему-то все время отворачивался — как будто знал всю правду — и продолжал глядеть в потолок. Потом томно протянул:

— Приснится же такая хреновина. — Голос был слабым, шуршащие интонации исчезли.

— Ну, и чего ж ты не спросишь, как я скоротал вечерок?

Крыс поднял на него глаза, но было видно, что он думал о чем-то другом. На лице безразличие, взгляд какой-то мутный, как у слепого. Нет, Крыс не потерял способность видеть, но прежняя живость взгляда пропала без следа.

— Никуда я не поеду.

— Чего? В свою любимую Флориду, да не поедешь?

— Нет. Ложись поспи.

Джо глянул на обещающую блаженное тепло груду одеял рядом с Крысом, и ему ужасно захотелось прилечь. Но тут он увидел потное, изнуренное, бледное лицо приятеля, его запавшие глаза, и в ушах раздался скрип ящика в спальне Локки.

И тогда Джо понял: надо запустить руку в этот ящик. Вот так. Все очень просто.

— Эх, чтоб тебя!.. — воскликнул Джо. — Я надрывался, все устроил, а он ехать не желает!

— Что же, интересно, ты такого устроил?

— Все в лучшем виде, ну, правда, должен еще забежать кое-куда, но это на пару минут. В общем, на ближайший автобус успели бы. Но раз ты не хочешь, я поеду один.

Джо обвел глазами комнату.

— Барахла тутошнего я и даром не возьму. Локти у меня крепкие, задница еще крепче — что еще человеку нужно?

Джо пошел к двери.

— Ну пока, Крыс, может, когда и увидимся.

Крыс быстро сел. У него отвалилась челюсть, глаза широко раскрылись. Несколько секунд он и Джо смотрели друг на друга, потом Крыс сказал:

— Прощай!

Но оба не двигались с места. Немного погодя Джо заговорил:

— Значит, не поедешь, так?

Крыс облизнул губы и насупился.

— Поеду, конечно.

Джо быстро подскочил к нему:

— Ну, так обувайся живо, мать твою так! Опаздываем!

Крыс мгновенно расшвырял одеяла и заковылял к ботинкам.

До автобусной станции они добрались на такси. Вещей не было, так, всякая мелочь из «крестов», да еще Крыс тащил индейское одеяло. В дороге тяжко дышал, жаловался, что в глазах жжет. И все спрашивал Джо: «С чего бы это? Ты не знаешь?»

В зале ожидания Джо помог приятелю дойти до скамейки. Легче было донести на руках, но Крыс не позволил.

— Жди тут. Минут через десять буду.

— А вдруг меня легавые зацапают — скажут, бродяга?

— Сдурел, что ли? У тебя автобус на Флориду в двадцать три пятьдесят. Бродяга, скажешь тоже!

— Ладно, а если тот парень тебе денег не даст?

— Как это не даст? Что, думаешь, я вру? Не веришь мне? Ну так и говори. Давай, не стесняйся!

— Да верю я, только…

— Ну и молчи в тряпочку.

Уже на выходе Джо оглянулся — Крыс сидел, завернувшись в одеяло. Он подождал, пока Крыс его заметит, и помахал рукой. Тот махнул в ответ. Джо быстро вышел, а на Восьмой Авеню побежал.

Джо бежал сломя голову и остановился только у дверей номера Локки — на пятом этаже отеля «Европа». Он старался ни о чем не думать — чувствовал, что первая же мысль вдребезги разнесет все его планы.

Постучав в дверь номера, Джо прислонился к дверному косяку, чтобы перевести дух. Из-за двери вяло донеслось: «Кто там?»

— Открывай, Тони.

— Кто это?

— Я, Джо.

— Какой Джо?

— Ты что, забыл? Я ж у тебя весь вечер проторчал.

Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Локки стоял босой, в халате на голое тело.

— Боже, это ты? — воскликнул он.

— Поговорить надо.

Локки глядел на Джо, недовольно помаргивал. Потом кинул быстрый взгляд на замок, словно сожалел, что открыл дверь.

— По правде говоря, время позднее…

— Знаю, но дело важное.

— И что же за дело?

— Ну… не на пороге же говорить.

— Я не могу тебя пригласить… уже так поздно…

— Эх ты, а еще заливал, будто мы друзья. Что, не было такого?

— Друзья, разумеется, но…

— Вот так-то лучше.

С этими словами Джо прошел мимо Локки в гостиную. Тот насупился и остался у двери.

— Ну-с, в чем же дело?

— Дверь закрой.

— Закрыть?

— Ну да. Не понял, что ли?

Локки тяжело вздохнул и запер дверь.

— Мне деньги нужны, — сказал Джо.

— А-а! — заулыбался Локки. — Ну, конечно. Разумеется, тебе нужны деньги. И как я раньше не понял? Извини, пожалуйста… Тебе пришлось просить… о, мне так неловко… Я ведь прекрасно понимаю… Для вас, молодых, это… ну да, естественно. В конце концов вы, если можно так выразиться, живете этим. И я-то хорош — надо было самому предложить тебе денег. Но подожди здесь. Я сейчас!

Локки прошел в спальню, Джо за ним. Между двумя кроватями стояла тумбочка. Локки выдвинул ящик, достал бумажник и вытащил купюру. Потом задвинул ящик обратно и тут увидел Джо, стоящего в дверях спальни.

— Ах!

Рука Локки, напоминавшая жирного голубя, метнулась к горлу. В испуге он шагнул назад, наткнулся на тумбочку, сбил настольную лампу, но успел вовремя ее подхватить.

— Как ты меня напугал! Я думал, ты в гостиной. — Испуг в голосе смешался с раздражением.

— Да я подумал — чего тебе туда-сюда мотаться лишний раз.

Локки протянул ему десять долларов.

— Это мне?

— Конечно, ты их честно заслужил — просидел со старым брюзгой целый вечер. Так что не стоит благодарностей.

— Тони, — проговорил Джо, — боюсь, этого мало, мне нужно больше.

— Да ты что? — Локки внезапно сбился на фальцет. Лицо его замерло, Джо с трудом узнавал прежнего бодрячка. — Ах, как жаль! А у меня больше нет наличных.

— Мне нужно полсотни.

— Пятьдесят долларов?

— Мы с тобой неплохо скоротали вечерок, Тони, ты же сам говорил. Да, неплохо, хоть ты и решил себе воли не давать.

— Но, Джо… у меня действительно нет.

— Некогда мне с тобой рассусоливать. Что, я тут всю ночь, думаешь, буду торчать, да на тебя любоваться? У меня семья, черт возьми, ее во Флориду надо везти, и по-быстрому. Давай лезь в ящик и отстегивай полста.

Локки загородил тумбочку своим телом.

— Я все понимаю, Джо, честное слово. Я сделаю все…

Джо шагнул к тумбочке.

— Что ты хочешь сделать?

— Брысь с дороги!

— Ты зря тратишь время. Там ничего нет.

Джо ударил Локки по лицу. Тот свалился на кровать не столько от удара, сколько от неожиданности. Потом вскочил, плюхнулся на коленки и обхватил тумбочку руками, заслоняя ящик. Он втянул голову в плечи, глядя на Джо исподлобья, и по-бабьи заскулил. Джо схватил его за волосы и повернул лицом к себе.

— Отвали от тумбочки!

— Нет, нет. Не пущу! Там нет денег, только мои вещи.

Джо с размаху влепил ему пощечину.

Локки скулил и хныкал не переставая, но с места не двигался. Тут Джо снова ударил его, на сей раз кулаком, со всей силы.

Локки закричал.

— Я заслужил! Да, я это заслужил! — Он уже выл во весь голос, но по-прежнему цеплялся за тумбочку обеими руками. — Я этого хотел! Бей еще! Весь вечер я в мыслях желал мерзкого, отвратительного. Что это, кровь? — Он лизнул струйку, текшую из носа. — Боже мой, это моя кровь. Благодарю тебя, Господи! Ты ниспослал мне мучение!

— Пусти ящик, сука!

И тут Джо начал понимать, что перед ним не просто человек, защищающий свое добро. В исступлении Локки сквозило какое-то сладострастное ликование. Глаза засверкали, рот перекосился в идиотской ухмылке. Он напоминал бьющуюся на песке жирную рыбину. Лицо побагровело, кровь струилась из носа, текла по губам, по подбородку.

Джо схватил лампу и замахнулся.

— Давай полсотни или башку проломлю!

По лицу Локки было ясно, что он сделал выбор. Он вожделенно смотрел на лампу и все теснее прижимался к тумбочке. Джо понял, наконец, что происходит, и его чуть не вытошнило. Ему показалось, что они поменялись местами; теперь жертвой стал он, Джо, — у Локки появилось свое оружие. И если сейчас Джо изобьет Локки, то это в конечном итоге обернется против него самого.